В разбитом доме, выжженном облавой
Листы полуистлевшие в золе:
«О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле…»
Поймешь сполна стальное состоянье,
Когда один и будущего нет,
И лишь слова плывут по подсознанью,
Пульсируя печалью давних лет.
А мир уныл, как сельская больница,
Откуда не увидеть Эверест…
Живешь как спишь, и в снах тяжелых снится
Сдавивший розу черный, черный крест.
Холодный век – и символы немеют;
Уже никто не помнит, что к чему…
От горних дум до пакостей пигмея –
Всё отразить немногим по уму.
Меняешь стиль, меняешь меч и латы,
Находишь лом на каждую напасть –
А у побед никчемных привкус ваты
И борешься, чтоб просто не пропасть.
Еще и отвечаешь на вопросы –
Что значит роза, крест, полночный зов;
А Блока нет и каменны матросы,
И лишь слова с замучанных листов...
Но все-таки дыхание сквозь иней
Еще ломает бреши в толще зла!
«Я крепко сплю. Мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла».