Кофеварка зашумела, напряглась, вспоминая заморское слово «капучино», а он прошмыгнул в ванную священнодействовать. Никакое другое слово не годилось для обозначения этого ритуала. Разноцветная щетина перла из него как трава теплой весной, расцвечивая физиономию рыжими, черными и белыми пятнами, но это так – вторично. Дело было совсем в другом. Войти в ванную он мог какой угодно: больной, сонный, вялый, но там – каждое движение станка как будто расчерчивало лицо боевой раскраской, убирая заодно густую поросль, возвращало Анатолия в первобытные времена и выходил он уже бодрый, собранный и готовый на любые подвиги. Сама бритва стала для него сродни магическому жезлу и, появиться на улице небритым было хуже, чем голым.
Щедро намылив лицо, не глядя нащупал рукоятку, нажал на кнопку, почувствовал мелкую вибрацию и поднес «жезл» к лицу …. В руке была только по-ловина прибора – сменная кассета с лезвиями отсутствовала…. Потратив пару секунд на напряженные размышления, он радостно хлопнул себя по лбу свободной рукой:
- Конечно. Как я мог забыть?
Вчера утром индикатор на кассете сообщил, что его время закончилось и Анатолий Иванович, согласно кивнув, выбросил кассету в ведро, а вечером купил новый блок.
- Куда же я его засунул? – пробормотал он, обводя взглядом горизонтальные поверхности.
Начал открывать ящички, потом прошел на кухню и занялся поисками там. Легкая паника мешала сосредоточиться. Через пятнадцать минут все в квартире было перевернуто с нулевым результатом.
Наконец, найдя какой – то древний одноразовый агрегат, он бросился в ванную и начал ожесточенно скрести лицо. Холеная кожа быстро сдалась, не выдержав напора и остатки белой пены смешались с красными ручейками крови из многочисленных порезов.
Метнувшись на кухню и обратно, Анатолий стал заклеивать раны мелкими кусочками газеты - старый, проверенный еще в студенчестве способ, глянул в зеркало как получилось, плюнул с досады и побежал одеваться. Кофе остался нетронутым.
Уже в машине рискнул посмотреть на часы и тихо застонал – без десяти восемь. Через десять минут заказчик должен приехать на объект.
- Ничего. Ничего – начал уговаривать себя Анатолий Иванович, выруливая из двора,
- Он всегда опаздывает или совсем отменяет встречу. Мне бы только переезд проскочить, а там все образуется как-нибудь.
Главное – приехать раньше заказчика. Хотя бы минут на десять. Быстро все осмотреть, наметить маршрут, а дальше – дело техники.
- Никуда он не денется. Все примет и подпишет – настраивал себя на боевой лад Анатолий.
Уметь сдать объект – целое искусство и он владел им в совершенстве: не упускать инициативу ни на секунду, показывать только то, что заказчик должен видеть и все время говорить, говорить, говорить …. Заполнить оперативную память клиента строительными терминами и названиями, рассказывать байки, анекдоты и добиться, наконец, состояния полной прострации, а потом подвести к столу, где уже лежат заранее приготовленные акты, и произнести коронную фразу:
- Нашими руками лучше не сделать.
Вся эта процедура была отточена до мелочей и пройдена не один десяток раз. Однако несколько существенных обстоятельств заставляли Анатолия Ивановича, хозяина и директора процветающей строительной компании, напрягаться и нервничать.
Первое обстоятельство – фигура заказчика. Обычный клерк из областного правительства сумел - таки скопить денег на загородный домишко и нанял три года назад фирму Анатолия в качестве генподрядчика.
Сан Саныч – милейший человек, добродушный лысоватый колобок полутора метров роста. Вот только, при первом же знакомстве, окрестил его Анатолий волком в овечьей шкуре и, с тех пор не раз убеждался в своей правоте. Да и как иначе можно удержаться почти до семидесяти лет в жестком кресле зама по градостроительству.
Зато перспективы нарисовывались такие, что дух захватывало. Оставался пустяк – построить дом и убедить заказчика в том, что ни о чем лучшем он и не мечтал.
И именно на этом этапе, в последнее время, стали возникать другие нехорошие обстоятельства.
Степаныч, тертый калач, грамотный прораб, который вел эту стройку с самого начала, последние две недели почти не появлялся на объекте, а позавчера и вовсе слег в больницу с обострением язвы.
Анатолий Иванович, конечно должен был оперативно отреагировать, но уже почти полгода был далек и от этой стройки, и от всего своего бизнеса.
Ленка, Лена, Леночка …. Даже сейчас, за полчаса до самой важной в его карьере встречи, он с удовольствием погрузился в сладкие мечты….
Метров за триста до переезда уткнулся в конец очереди, остановился чуть сбоку и нервно забарабанил пальцами по рулю.
- Все эта чертова бритва. Вот был же хороший станок. Лезвия никогда не кончались. Ни разу не подвел. А все реклама – мать ее за ногу. Батарейка, кнопка, пять лезвий. Месяца не прошло, а уже подставила.
Баранка жалобно скрипнула от внезапного удара.
Анатолий судорожно набрал номер, приложил трубку к уху и раздраженно произнес:
- Петруха, ты, где шляешься? На объекте? В Знаменках? Хорошо. Давай, все бросай и дуй на Транспортную. Да, к Степанычу. Теперь слушай внимательно….
Вчера он заехал туда, чтобы все увидеть своими глазами. Состояние дел не радовало: в подвале, где расположилась вся машинерия «умного дома», после зимы разошлись блоки фундамента и на стенах образовались многочисленные трещины, на первом этаже, прямо в холе, пошел пузырями паркетный лак, а в бассейне было влажно, как в турецкой бане.
Все распоряжения Анатолий Иванович, конечно, сделал, да и сами огрехи были не смертельными, но проследить за исполнением было некогда - последняя поездка по магазинам перед отпуском. Внушительно посмотрев на бригадира, он пообещал хорошие премиальные и умчался на встречу с Леной.
- Ну что ты дергаешься? – сказал он сам себе.
- Петька нормальный парень. Если успеет раньше заказчика, подстрахует.
Включив передачу, объехал очередь слева и встал перед шлагбаумом на встречной полосе. Спустя несколько секунд с ним поравнялась Газель скорой помощи, встала еще левее и негромко «крякнула».
Пожилая женщина в оранжевой куртке подняла голову, отложила в сторону метлу и заспешила в будку.
Металлические барьеры опустились, Газель двинулась вперед, объезжая шлагбаумы, Анатолий последовал за ней.
Сразу за переездом его ожидал счастливый гаишник.
Грязно выругавшись, строитель выскочил из машины и пошел к «патрульной» тачке. Через десять минут, после оживленной торговли, они сошлись на пяти тысячах и тут он решился позвонить Сан Санычу.
- Скажи, что ты занят. Перенеси встречу - молил он заказчика, слушая гудки.
- Але. Никаноров у аппарата.
- Все шутишь – обреченно подумал Анатолий.
- Здрасьте, это я. Я тут опаздываю маленько.
- Случилось чего? – в голосе клиента прорезались отеческие нотки.
- Да, переезд, потом менты – начал оправдываться строитель.
- Менты, говоришь? Бывает.
- А Вы уже на месте? – надежда на благополучный исход исчезла.
- На месте, на месте… Ты вот что - не спеши. Езжай себе потихоньку. А мы тут пока сами походим.
Он припарковался рядом с машиной заказчика, вышел, услышал, как сзади скрипнули тормоза Петрухиной «девятки» и, не оглядываясь, заспешил к дому.
Трехэтажный особняк не выглядел роскошным, но опытный глаз без труда смог бы оценить его реальную стоимость. Почти все деньги были уже получены. Последний платеж – сто тысяч евро – не бог весть, какая сумма, но это были уже его деньги. Тысяч десять отдать работягам и все.
- Не раскисай. Тут есть за что бороться – подбадривал себя Анатолий прислушиваясь.
Голоса раздавались из подвала.
Спустившись по лестнице, он увидел Сан Саныча. Тот стоял, сложив руки на животе, и наблюдал за своим помощником, который увлеченно запихивал какую-то железку в широкую трещину, как раз между котлом и бойлером.
Другой помощник, в дорогом костюме, стоял рядом, с раскрытым блокнотом в руках, и что-то записывал туда, высунув от усердия язык.
- А вот и Толик – радостно произнес заказчик.
- А что это мы тут нашли? Расскажи ка нам, мил друг.
- Да это – замялся строитель. Покрасили плохо. Приказал переделать. Не успели чуть чуть.
- Не успели? Ну да, конечно, - и провел по щекам тыльной стороной ладони.
Анатолий машинально повторил его жест и совсем смутился: кусочки газеты так и остались на лице.
- Бритва это. Будь она неладна. Порезался.
- Бритва, говоришь? Ну да, бывает – коротко хихикнул, а потом сменил тон и спросил у помощника:
- Леша, все зафиксировал?
- Так точно, Сан Саныч – ответил тот и встал навытяжку.
- Молодец, пойдем тогда дальше.
Анатолий Иванович попытался опередить клиента, но Петруха не успел отойти в сторону и заказчик поднялся первым. За ним помощники. Когда строитель выбрался из подвала, клиент уже изучал пятна наспех зашкуренного паркета. Посреди холла стояла нераспечатанная банка с лаком, рядом валялись кисточки.
Петруха тяжело дышал за спиной у шефа.
- Где бригада, где бригадир? – сквозь зубы произнес Анатолий, не поворачивая головы.
Сан Саныч подошел к лестнице на второй этаж и строитель, наконец, выдохнул: натуральный ясень, массив, а не шпон, сделано – любо дорого.
- Может, обойдется еще? – промелькнуло в голове.
Клиент любовно погладил перила, но потом, вдруг, вытянул ногу и вытащил из темного угла, зацепив носком ботинка, пакет, из которого вывалились плохо обглоданные куриные кости и пустая водочная бутылка.
Заказчик посмотрел, чуть наклонив голову, на Анатолия и тот увидел, как овечья шкура тает, прямо на глазах, открывая густую, черную с проседью волчью шерсть.
Паузу нарушил помощник в костюме.
- Сан Саныч, - позвал он, стоя на входе в бассейн.
Строитель опять не успел и вошел последним.
Сквозь запотевшие окна едва пробивался дневной свет, с потолка с легким звоном падали в воду крупные капли, а у бортика плавали приличных размеров окурки.
Матерый волчара стоял перед Анатолием, с интересом изучая будущую жертву, приоткрыв пасть и обнажив желтые клыки, с которых стекала густая слюна.
- Вот что, мил друг – добродушно произнес заказчик.
- Не буду я больше ничего смотреть, а завтра пришлю сюда экспертов. Есть у меня хорошие ребята. Пока они у тебя работу не примут – ничего не подпи-шу и денег не дам ни копейки. Так что давай, включайся и не забывай – у нас в договоре штрафы прописаны за нарушение сроков.
Снова провел рукой по лицу и совсем миролюбиво закончил:
- Не серчай на старика. Сам напросился.
Анатолий, скрипнув зубами, бросился из дома, выскочил на крыльцо и увидел: на лавке прислоненной к строительному вагончику развалился бригадир отделочников. Он сладко жмурился на утреннем солнце. Опухшую помятую физиономию украшал приличных размеров фиолетовый бланш, правая рука расслабленно держала открытую бутылку пива.
- Убью – зарычал Анатолий и, сжав до боли кулаки двинулся по ступенькам.
Бригадир приоткрыл глаза, увидел начальника и юркнул в бытовку.
Бутылка упала, хлопнула дверь, стукнула щеколда. Петруха повис сзади и заскулил:
- Шеф. Не надо. Пожалуйста. Шеф.
Анатолий Иванович резко повернулся и отрывисто спросил, переводя дыхание:
- Бумага. Ручка. Есть?
- Да, да. Все есть – затараторил Петя и полез в портфель.
Сан Саныч с помощниками не отрываясь, смотрели на эту сцену, стоя около черного «Лэнд Крузера».
Строители скрылись в доме. Внедорожник выехал из ворот, басовито порыкивая двигателем, и скрылся за забором.
Через десять минут Анатолий, подходя к своей машине, раздраженно объяснял ситуацию начальнику службы безопасности:
- Вова, я тебе еще раз говорю. У нас ЧП. На первом объекте. Через час ты должен быть здесь. Петя отдаст тебе мою записку. Дальше действуй по обстоятельствам. Подключай всех. И еще, разыщи наших юристов. Для них тоже работа есть. Все, отбой – и сунул телефон в карман. Немного постоял, подумал и продолжил давать указания Петру:
- Приедет «безопасник», сразу лети на свой объект, вези сюда всю бригаду. Одного оставь – за порядком следить. К утру все вылизать должны. По всему списку. И вентиляцию в бассейне включи.
Закурил. Помолчал. Посмотрел внимательно на Петруху и уже спокойно продолжил:
- Ты знаешь, что такое экспертиза? Настоящая…. Это полный алес капут…. Так что, не подведи меня, Петя. Приедет Владимир, сам увидишь, что я с предателями делаю – и кивнул в сторону бытовки.
Взгляд стал тяжелым и колючим.
Петруха часто кивал и всем своим видом выражал абсолютную преданность и готовность на любые подвиги ради спокойствия начальства.
- Все, давай. Если что, звони.
Выезжая на дорогу, махнул на прощание рукой и углубился в свои мысли:
- Полчаса всего не хватило. Сам бы все сделал. Своими руками. В подвал бы вообще не пустил. С третьего этажа начинать надо было. Сейчас бы бабки пересчитывал и чемодан собирал.
Снова захотелось курить. Он достал из кармана пачку:
- Пустая…. Экспертизу пришлет…. Полный алес капут.
Анатолий Иванович, даже став директором и хозяином, так и не утратил «прорабских» привычек и подворовывал на материалах и технологиях при любом удобном случае.
- Все найдут. Эксперты хреновы. Вас бы на стройку поставить. Вот я бы посмотрел, как вы крутиться станете…. А все бритва – полчаса не хватило.
Баранка застонала под градом ударов, машина вильнула на «встречку».
Пришлось взять себя в руки.
На переезде снова была очередь, но теперь он был благодарен ей.
- Надо что-то решать. Завтра отпуск.
Он опять вспомнил Лену, и все проблемы померкли и растаяли.
Полгода настойчивых красивых ухаживаний дали плоды.
Месяц назад он позвонил ей и, волнуясь как мальчишка, предложил встретиться:
- Леночка, радость моя, у меня беда.
- Что случилось, Анатолий Иванович? - забеспокоилась та.
Она никак не соглашалась перейти на «ты».
- Да, тут такое дело. Ты же знаешь – все работаю, работаю, и вот, наконец, в отпуск собрался. Когда был последний раз и не вспомню уже.
Лена молчала и он продолжил:
- Ничего я не понимаю в курортах этих. Куда ехать – понятия не имею. Обуют меня как лоха, и буду я там гнить за свои деньги. Помоги, если не сложно.
Леночка согласилась. Все полтора часа, что они провели в турагентстве, Анатолий млел, слушая ее.
Девушка отнеслась к просьбе серьезно, влезала во все мелочи и, в конце концов, так увлеклась процессом, что уже не обращала на спутника никакого внимания.
Когда все было решено, сотрудница агентства задала дежурный вопрос:
- Номер на двоих?
- Обязательно - промурлыкал Анатолий.
Леночка слегка покраснела и ничего не сказала.
- Загранпаспорта с собой? – завершила опрос сотрудница.
- Конечно – разулыбался отпускник.
Леночка покраснела еще больше и открыла сумочку.
Он не заметил, как доехал до дома и сидел сейчас в машине, так ничего и не решив:
- Если отпуск накроется, Ленка меня не поймет и будет права. Если я уеду на две недели, Сан Саныч меня точно в землю зароет. Впрочем, он меня и так зароет. А может, плюнуть на все? Вернусь. Продам квартиру, бизнес. Возьму Ленку и переберусь куда-нибудь. Здесь все с нуля начал десять лет назад, однако, смог. Никого же рядом не было. Все сам…. Вот останусь один, без Ленки – стакан воды поднести некому будет, если что…. Ага, разбежался, продашь - переберешься. Этот волчара из-под земли достанет – запросто, а потом снова зароет.
Мысли путались. На душе было тоскливо.
- Подумать надо. Не торопясь. О, идея – возьму ка я сейчас водки, напьюсь, а к вечеру оклемаюсь и все решу.
Анатолий вышел из машины и решительно направился в сторону ближайшего супермаркета, строя на ходу планы мести:
- Приду домой, в первую очередь с бритвой разберусь. В порошок сотру гадину. Будет у меня знать.
В магазине было немноголюдно. Он быстро выбрал подходящий товар и направился к кассе.
Охранник догнал его, положил руку на плечо и вежливо произнес:
- Мужчина, в нашем магазине водкой до одиннадцати не торгуют.
Анатолий повернулся на голос и заметил витрину: сверху аккуратными рядами лежали брикетики с жевательной резинкой, снизу разноцветные упаковки с презервативами, а посредине – сменные кассеты для станков.
Красная завеса упала на глаза. Он перехватил бутылку за горлышко и, что есть силы, врезал по витрине, целясь в самый центр.
Зазвенело разбитое стекло, завизжали кассирши, охранник навалился сзади и схватил за руки.
Анатолий Иванович вывернулся прежде, чем подоспел второй блюститель порядка и, затравленно озираясь, начал размахивать горлышком от бутылки. Два милиционера, заглянувшие в магазин по своим делам, присоединились к потасовке, и Анатолию стало худо. «Розочка» выскользнула из руки, но он все-таки изловчился и заехал, напоследок, кулаком прямо в ухо одному из ментов.
А потом ему выключили свет. Всерьез и надолго.
Сознание еще пыталось вернуться, сначала в «воронке», где его продолжили избивать, а потом в отделе, когда к воспитательной беседе присоединились остальные стражи.
Начались допросы. Он плохо понимал, что от него хотят. Все время болела голова, к горлу подкатывала тошнота, прокушенный язык распух и едва помещался во рту. Анатолий тупо смотрел на следователя, подписывал какие-то бумажки и возвращался в камеру. Походка стала старческой, семенящей и он старался держаться поближе к стене, иногда опираясь на нее плечом.
Два раза приходил адвокат, но он бумажек на подпись не давал, а потому остался ни с чем.
По ночам ему снилась бритва. Настоящая, опасная: на острой грани раскрытого лезвия вспыхивали разноцветные блики, слышался тихий свист. Бритва летела к нему, медленно вращаясь, и целилась прямо в горло. Он просыпался, вытирал со лба холодный пот и снова проваливался в спасительную тем-ноту.
Суд не пробудил его к жизни. Приговор - семь лет строго режима – не вызвал никаких эмоций.
Только на пути из зала, в коридоре ведущем к черной лестнице, он на мгновение очнулся, когда от стены отделился знакомый молодой человек в дорогом костюме, сделал шаг навстречу и ехидно спросил:
- Ну что, Толик? Допрыгался? Сан Саныч помнит о тебе. И ты не забывай. Договор не закрыт. Счетчик тикает.
Анатолий с трудом разлепил разбитые губы и едва слышно произнес:
- Бритва.
- Чего? – не расслышал дорогой костюм, но взгляд осужденного уже погас как перегоревшая лампочка и он зашаркал дальше по коридору.