Держать всю боль в калёной сфере воли,
И половина стынет в водной глади.
Но как душа, что помнит все столетья,
В закатном свете, в долгом междометье
Я вижу жизнь в зеркальном отраженье:
Всех предков, что в славянские застолья
В своей юдоли распевали стоя,
Всю их любовь, которой жили ради.
А мы с тобой – Эдемской битвы дети,
И сон Земли мешает нам заметить,
Что есть предел любому приближенью.
Кораблик-вечность с парусом из боли,
Резвящимся богам, что на престоле,
Не важен так, как огненный наряд их.
И пусть нас алчет горести эгрегор –
Хранитель-ангел, стерегущий неги,
Собою нас закроет в час отмщенья.
А я приму медвяный вкус раздолья,
И словно лёгкий ветер в жёлтом поле,
Моя рука в твоей утонет пряди…
Я только сон, мой голос только эхо
Погибших кораблей, и горе–эго
Моё лишь часть стороннего движенья.