- Вы позволите мне пройти?
- Благодарю.
- Я прошёл, но уйти – не могу.
Глава 1. Туфелька.
Ресторан был весь в клубах сигаретного дыма, в децибелах ансамбля и в диапазонах певицы. В бесчисленных ногах, руках, головах и разговорах. В движениях танцующих пар и групп, в открытых спинах, в открытых ножках, в открытых улыбках…
Были тут и коварные взгляды, томные жесты, призывные наклоны головы и изящные, манящие облизывания губ. Читались насмешки во взглядах, интерес и пренебрежение с высокомерием. Страсть, желание и одиночество с тоской.
Причёски, украшения и оголёности…
Позёрство и шарм. Эпатаж и манерность. Грация и физкультура. Опьянение и мутный взор. Экстаз и «экстази».
Всё было тут. Или…
Лодочка или босоножка? Или – это такие открытые туфли? Какие-то полоски, остроносость и довольно высокий каблучок. Не разберу цвет, в этой мешанине прожекторов, ламп и световых эффектов.
- Ну уйди ты, мужик.
А где белая ножка в этой туфельке? Что-то темное. Чулки? Пусть будут чулки. Я так хочу – чтобы были чулки.
Оп.
Задник туфельки соскочил с пяточки.
Ух…
Осталась балансировать. Не соскочила. Качнулась – раз. Качнулась – в обратную сторону. И повисла. Умничка – туфелька.
Открыла мне всю ступню и пяточку. И в отражении вращающихся ламп, или – в прямонаправленном прожекторе? Или – это просто сияние…
Изящество изгиба, изогнутость подъёма и оголённость…
Она же в чулках! Эта ножка была в чулке! Я видел это! Верните чулки!
Да. Она и сейчас – в чулке. Только коварная туфелька – обнажила сверкание и блеск с того, что не скроешь никакими чулками.
И что же дальше?
Да подождите вы. Такое зрелище!
Оскал тигрицы, разинутая пасть львицы. Туфелька и ступня. Ступня и туфелька. Почему я не слышу громогласного рыка?
Пойду, и как дрессировщик – вложу свою голову между челюстями хищника…
Что-то как-то и музыка стала приглушённой и сигаретный дым куда-то «вытянулся», и мельтешение отдыхающе-развлекающейся публики поубавилось. Или это мне кажется.
Гипноз? Наживка?
Брр…
Где-то был мой коньяк?
- Любезный!
- Повторить. Да. Пожалуйста.
Что? Где?
Не вижу. Где это чудо?
Вроде бы не замечал у себя в глазах никакого лазерного прицела. А тут – метров пятнадцать, наверное…
Говорят, что хорошая оптика нужна только для охоты на дорогую «дичь», чтобы шкуру не попортить. Бить – прямо в глаз.
То есть – прямо в пяточку.
Вот. Есть. Сфокусировал. Пяточка – на месте. И – ступня, и туфелька – всё также беспечно болтается на самом кончике…
Уже иду… Лечу…
Нет. Нельзя быть таким лохом. Стоило только тигрице открыть свою пасть, как я уже готов вложить туда свою голову.
Брейк.
Тайм-аут.
Что у нас – дальше?
Можно в принципе – провести указательным пальцем, вот по этой вогнутости на ступне. Нет – не нужно. Бедная туфелька может сорваться и упасть на этот жуткий тысячеследовый пол.
Тогда…
Прямо рядом с пяточкой – есть выпуклость. По-моему – это называется щиколотка. Или я ошибаюсь? Не важно. Такая маленькая выпуклость…
Как всё же удивительно устроена женская ножка? Тут тебе и ложбинка, и подъем, и пяточка и выпуклость, и вогнутость.
И ещё эта туфелька…
Наверное, женщинам, где-то нам наверху…
Выдают дополнительные части к их телам. Чулки, туфельки, украшения, юбочки…
Ну как можно отделить эту туфельку от этой ножки?
Немыслимо.
Невозможно.
Если только мне придётся снимать её самому. Тогда мы вступим с ней в противоборство. Она – будет стараться до последней возможности прикрывать собой, спрятанное тело, а я – наоборот, буду стараться открыть миру новое чудо…
Прогресс – обязательно победит.
Итак…
Щиколотка. Хм. Тут опять начинается какой-то мифический изгиб.
Мифический?
Потому что в моё воспалённое воображение – резко «въехала» древнегреческая амфора. У неё – почти такая же грация, в этом же месте.
Так.
Я сижу в ресторане. И смотрю на женскую ножку. Какие к чёрту тут могут быть мифы?
…
Э-э-эй?
Куда? Что это такое?
Туфелька посажена обратно на своё место и ножка - просто пропадает, где-то в складках материи или в темноте барной стойки. Не могу разглядеть.
Дождался. Дофантазировался. Указательным пальцем – по вогнутости…
Лопух.
Ладно. Включаем центр обработки информации. Что я видел?
Безвыходных ситуаций – не бывает, бывают глупцы не умеющие найти выход.
Поехали.
Разумеется, что у туфельки – есть её обладательница, которой конечно же, принадлежит и эта ножка, созерцание которой было так нагло прервано. Туфелька висела в полуснятом положении, минут 15-17. Никак не меньше. Это может говорить о том, что хозяйка – ощущает себя в этой смрадящей и грохочущей атмосфере, вполне комфортно, без суеты и нервозности.
Стало быть – женщина знает себе цену.
Ножка не покачивалась в такт музыке, значит её владелица – или ведёт увлекательную беседу со своим спутником (спутниками), или погружена в собственные мысли.
То, что там не спутниц – это бесспорный факт. В женской компании – она бы не смогла и двух минут просидеть с неподвижной ножкой.
Теперь – её предполагаемый спутник…
Если это близкий человек, то почему он не заметил почти упавшую туфельку? Слишком близко сидел, чтобы не перекрикивать громкость музыки и зала? Возможно. Но, мужчина не может 15 минут сидеть рядом с эффектной женщиной и не окидывать взглядом её всю – с ног до головы. Он бы – увидел.
Значит - или нет спутника, или он был – но удалился. Удалился в туалет? И теперь вернулся, и от этого и туфелька встала на своё место и ножка пропала с моих глаз?
Может быть. Очень может быть.
А что если?
Нет.
Возможно?
Тоже нет.
А как же?
Ну конечно.
Стала бы она выставлять свою прелестную ножку в изумительной туфельке на всеобщее обозрение, пока её близкий спутник – находится в отлучке?
Это может быть только по двум причинам. Она совсем не удовлетворена своим партнёром по времяпровождению в этом ресторане. Или – она тут всё же одна, но находится «в поиске». И именно сейчас – кто-то «клюнул», пока я тут устраивал экзерсисы для туфельки.
А чулки?
Или я себе их выдумал?
Ну… Судя по возрасту…
А я бы определил возраст этой прелестницы в 32-33, скажем так – до 35 лет.
Почему?
Как это я по туфельке и по ступне, сумел определить возраст их владелицы?
Да очень просто.
Рассказываю.
Женщина, которая в шумном ресторане, сидит у стойки бара и 15 минут не совершает никаких движений ногой и не обращает внимания на почти упавшую с ноги туфельку…
Это – не юношеская энергетика и задор, и не атрибуты наступившей второй молодости, я имею в виду возраст в 40-45 лет. В обоих этих случаях – было бы движение и туфелька – была бы водворена на место, уже минут через пять.
Поэтому – мы не дёргаемся по пустякам, нам не столь существенно иметь застёгнутыми (или расстёгнутыми) все пуговицы, все туфельки…
Комфорт и изящество, шарм и уверенность в своей врождённой женственности.
Если она – на самом деле, находится тут без своего спутника по времяпровождению, то ей не больше 35 лет.
Ок.
Пора выдвигаться на боевые позиции.
Пардон. А как я её узнаю?
Заглядывать всем дамам под юбки? Здороваться с их туфельками?
Блин.
Во влип.
Тоже мне…
Принц из Золушки.
Ну…
Где наша не пропадала!
…
- Извините…
- Вы позволите мне пройти?
- Благодарю.
- Я прошёл, но уйти – не могу.
- Я должен познакомиться с вашей туфелькой.
- Потому что я ищу свою Золушку.
- Нет. Я не принц. И у меня нет второй туфельки. Но свою – я узнаю точно. Наверняка.
Глава 2. Ножка.
Она смотрела на меня.
Это – не было смотрением, это не было – взглядом. Это было…
Сначала меня разорвали на сотни мелких кусков и одновременно…
Впитали…
Втянули…
Всосали…
Две огромных и одинаковых по форме – поверхностей воды , расположенных - одна рядом с другой. Как два стоящих рядом бассейна. Я как-то резко погрузился, всеми своими сотнями кусков и… Вроде бы целый?...
На самое дно этих резервуаров. Причём – мгновенно достигая неимоверной глубины, куда уже не проникал солнечный свет и в мерцании бликов ощущался холод глубины. Померк свет и меня начала сковывать страшная мерзлота…
Но вот – меня снова выбросило на поверхность. Я – один и целый? Или – я целый, но состоящий из сотен кусочков?
Почему-то я очутился в левом бассейне и меня что-то протащило от одного края – до другого. И – обратно…
Перетащило – в правый бассейн…
И тут – уже выполоскало, туда-сюда - как бельё перед тем как его начать выжимать.
Не нужно меня выжимать!
У-у-х!
Летя обратно к своему месту в ресторане, где я и продолжал стоять, успел заметить, что лечу я – из этих самых бассейнов. Уменьшаясь в своих размерах, они становились огромными глазами женщины.
Женщины, с которой я только минуту назад заговорил. О её туфельке…
Что же это такое?
Что за наваждение?
Она – молчала. И так как я уже побывал в её глазах, то она не рассматривала меня, а смотрела на то место, где я стоял, в ожидании что я всё-таки сделаю что-то такое, что заставит её увидеть ещё и меня – на этом самом месте.
Она уже всё про меня знала. И что у меня есть шрам под правой лопаткой, и что в левом кармане моих брюк лежит карточка-ключ от гостиничного номера с числом 1244. И что в этот ресторан я забрёл совершенно случайно.
И тут освободилось место за баром, рядом с ней.
- Вы позволите?
Я попытался изобразить всем своим телом – стремление сесть на это место за стойкой бара.
- Нэеэет.
Прозвучало. Это – невозможно. Это слово – звучит иначе, но от неё - оно звучать не может. Она не разрешает мне сесть рядом с ней? Или – она не понимает моего вопроса?
Иностранка?
Инопланетянка?
Иногалактичка?
Так. Так. Спокойно.
Дело в том, что и в первый раз, когда я обратился к ней с вопросом, вроде бы спрашивая разрешения протиснуться мимо неё, среди водоворота тел, но на самом деле – такой необходимости не было. Это была уловка. Я бы спокойно мог пройти и не задев её. Но чтобы не оставить и шанса потревожить её, я обратился к ней с этим глупым вопросом.
Она – и не отодвинулась, и не кивнула мне, и не произнесла – ни слова. Может она действительно – не понимает элементарного французского языка? И сейчас – не может сообразить, что же я всё-таки от неё хочу?
Начнём танцевать.
И я начал что-то лепетать и всеми мне доступными жестами указывать, что я хочу присесть тут – с ней рядом. Воздевал руки к небу и прижимал их к сердцу, обнимал этот дурацкий стул и совершал вообще нелепые движения.
И…
О чудо!
Она протянула руку – с разрешающим жестом и сказала:
- Дэа.
Я был счастлив.
Гремела музыка, за эти несколько минут меня толкнули и в спину и в бок, и прошлись по моей правой ноге. Что-то настойчиво спрашивал бармен, один - потом другой. Я ничего не понимал и не внимал происходящее, как что-то реальное.
Она разрешила мне сесть возле неё!
…
Она была одна. И я только сейчас смог обратить внимание и на её внешность, и на то что она в левой руке держала какой-то фужер с торчащей из него трубочкой.
И что – чёрная юбка. И что – серебристо матовая блузка. И что – моя туфелька!!!
Это была она!
Она – та сама туфелька, на той самой ножке…
Которая так коварно меня покинула. И вот я опять – рядом с ней.
Что-то нужно сделать? Как-то нужно закрепить успех.
Но что это?
Она немного наклоняется вперёд, опускает руку почти к самому полу…
Я не вижу, там темно – блики прожекторов не достают своими очередями до этой темноты – у неё под ногами.
Как!
Я – умер!
Я – в раю!
Это – взрыв сверхновой!
Мне нужна пауза. Дайте мне минутку отдышаться…
…
Она совсем сняла ту самую туфельку, которая завораживающе покачивалась на её пальчиках, буквально несколько минут назад, и созерцанием которой было поглощено всё моё внимание.
И…
Вы даже представить себе не можете, что произошло дальше.
Чудо.
И положила мне на колено, выудив из темноты и выпрямив в моём направлении – свою ножку…
В том самом, невесомом чулке…
Меня пробил разряд тока, силой – наверное…
Сумасшедшей силы.
Как бы вам это описать покрасочнее?
Представьте себе, что вы сидите у костра, где-нибудь на краю поля, у самого начала нависшего над вами леса. Ночь…
Полное небо звёзд, как наброшенное на целый мир – покрывало с переплетением рисунков. Вы заворожено глядите на плазменное буйство огня, с миллионом языков – от тёмно красного до ослепительно солнечного, вылизывающих друг друга, мечущихся в одним им – ведомом танце…
И вдруг, оттуда из адского нутра головешек, поленьев и углей – вылетает комета и стремительно совершает посадку на вашем колене. Шипя, сжигая ткань джинсов и мгновенно добираясь до вашего тела.
Вы дико вскрикиваете и начинаете в безумстве папуасно прыгать вокруг костра, стараясь стряхнуть с себя эту боль и этот шок.
Вам не случалось - пробираясь в джунглях, под свисающими лианами и разлапистыми листьями дивных деревьев, внезапно ощутить на своём плече – странную тяжесть и прохладу. Повернув голову – увидеть что это что-то с толщину вашей руки, шевелится и пытается обрести равновесие на вашем плече. Змея. Огромная. Вернее – только её хвост.
Нет?
Тогда поверьте мне.
Что-то среднее, между жалящим угольком от костра в вашей голени и смертельной тяжестью падения анаконды на ваше плечо, что-то между этими двумя сумасшествиями – я и испытывал сейчас.
Хотя…
На моём колене – лежала изумительной красоты, невесомого очарования и излучающая само совершенство – женская ножка.
Я не мог оторвать взгляда от проникающей сквозь темноту чулка – белизны ступни, выпуклости щиколотки, и изгиба… Изгибов…
Зашуршала ткань…
Казалось, что мой слух и моё зрение приобрели способность фокусироваться именно тут – в этом самом месте, полностью игнорируя все посторонние ресторанные звуки и возню окружающих нас тел.
Самый лучший друг мужчин.
Как вы думаете – кто это?
Ни за что не догадаетесь.
Самый надёжный и никогда не предающий друг мужчин – это разрез на юбках и платьях женской одежды.
Есть и ещё у нас друзья. Декольте, кружева и прозрачные ткани. И конечно – модельеры и дизайнеры. Но это – всё уже потом. Самый главный наш друг – это «его величество разрез на юбке».
И в этот раз – он тоже не предал меня. Открыв, обнажив, раззанавесив…
И указав мне путь. Направление. Вектор.
На моём колене – лежало начало дороги, и теперь мне был виден путь – до самого горизонта.
Но я не мог сидеть в оцепенении, я не в художественной галерее. Рядом со мной – живая женщина.
И мне пришлось поднять свой взгляд…
Она улыбалась. Она играла со мной. Она испытывала меня. Она проверяла меня.
Она предлагала мне пройти по неведомому пути. И смотрела с вопросом и с интересом...
Что же я предприму? Насколько я в состоянии совершать поступки? Мужчина – ли я?
…
Когда ты несёшься по трассе со скоростью 280 километров в час и боковым зрением начинаешь улавливать, что твой соперник тебя настигает. И тебе нужно или решиться на безрассудство или на поражение…
Тогда – как видеоряд, проскальзывает где-то вокруг тебя – твои поступки. Твои свершения. Как бы давая тебе возможность оценить – этот, очередной поступок – будет ли он достоин встать в один ряд с уже совершёнными. Или нет?
Но решать – всё равно тебе…
Не нужно никому ничего доказывать. Это – бессмысленно. Как если бы ты начал спорить со своим отражением в зеркале.
Совершаешь ли ты поступок? Или – доверяешься течению жизни. Ощущаешь ли ты себя – мужчиной? Или – ты просто клерк, бизнесмен, рабочий или врач?
…
Глядя ей в глаза, я опускаю свою руку – прямо на подъём её ступни. Так, что моя ладонь ложится, почти полностью закрывая, и пальчики и выгнутость подъёма, ощущая нежность чулка и бьющийся пульс на случайно попавшейся жилке, а мой большой палец – проскальзывает под ступню, почти к самой пяточке…
Она вздрагивает. И взгляд – из изучающего превращается в удивляющийся и удовлетворённый.
Я начинаю свой Путь.
Дивная ножка
женщины-кошки,
пятка нежнее цветка,
дай подержаться
за ножку немножко,
кожа белей молока,
черный чулок,
и ступня балерины,
страсть, а непросто подъем,
нет притягательней
этой картины,
ножка!!!!!!!!
на колене моем...
Светлана Эр.
Продолжение, следует...
Георгий Стенкин