Часть I
Путешественница по Мирам
Я никогда не забуду Траеду, мир Путников, и она останется в моей памяти навечно. Я видела, как меркли города, сверкающие архитектурой многих народов, как высыхали тёплые воды лазурного Изгиба, текущего от Верхних Ледников, и как самое дорогое мне существо превращалось в кого-то чужого...
А ведь Траеда была прекрасна, пока из неё не испарилась магия. Пока принципы Таургов не одолели чары Путников.
На что мы были способны? Остановить их? Таургов было слишком много. Вернуть в Траеду магию? Такое могут лишь Боги. Отомстить Таургам? Нет, Путники — народ мирный, и давно мы отреклись от подобных вещей. Мы же не люди, что мстят друг другу по любому поводу... К тому же, мщение в данном случае было бы совершенно бессмысленным и напрасным.
Конечно, мы могли бы воссоздать Траеду где-нибудь ещё — но Путники разлетелись по Мирам, как птицы; даже если такое когда-нибудь и случится, то их будет нелегко собрать воедино...
Посему едва ли я увижу Траеду вновь. Но мы с Эрвэн запомним её навек. А ещё я буду помнить Диэстра. Вернее, того, кем он являлся раньше.
А как насчёт Таургов? Не думаю, что касательно них следует что-либо предпринимать. Это как законы природы: не будет Таургов — непременно придёт кто-то взамен им. Всегда, когда живы Путники, будет жива и их противоположность.
Увидим ли мы когда-то Миры без Таургов? Вряд ли. Но в одном я уверена точно: пока Эрвэн сидит у меня на левой руке, Миров без Путников тоже не будет.
[align=right]Лаэрти
I
Осенние листья плавно опускались ей на рюкзак и танцевали у неё под ногами, но Лаэрти ступала по лесной тропе почти не замечая их. Поступь её была легка, как у существ, подобных эльфам, поэтому лесные животные не разбегались перед ней, как сделали бы это при виде человека или кого-то ещё более неуклюжего.
Небольшая тропинка, пробегая сквозь древесную арку, выводила к деревне, а лесной сумрак постепенно сменялся ласковым дневным светом. Лаэрти уже давно почуяла, что где-то неподалёку есть поселение, но была приятно удивлена, узнав в деревушке знакомый Трилит. Ей уже приходилось бывать здесь раньше, и, хоть в Трилите и жили такие же, как везде, люди, местные обитатели произвели на Лаэрти приятное впечатление.
Аккуратные домики и осенние деревья были разбросаны то тут, то там, но это только добавляло посёлку своеобразный оттенок. Неподвижность нарушали лишь куры, выклёвывающие что-то на земле, да дети, мечущиеся из дома в дом.
Подойдя к деревне, Лаэрти вдруг вспомнила, что с собой у неё нет ни монеты. Два месяца перед этим она провела в королевстве эльфов, а у эльфов понятие «деньги» отсутствовало как таковое. Эти благородные существа ценят творчество и ум, и такая вещь, как «деньги», им была совершенно ни к чему. Лаэрти и позабыла, что в обществе такого скудного и мелочного народа, как люди, без денег будет трудно чего-либо добиться.
Что ж. Придётся вновь ночевать под открытым небом, под кроной могучего дуба и сиянием звёзд...
Впрочем, вскоре Лаэрти вспомнила, что где-то в этом посёлке должен жить Хаген — человек, которому в прошлом она оказала небольшую услугу. По сравнению с подобными ему людьми Хаген был весьма добродушной личностью, и наверняка пустит её переночевать, если потребуется...
Дом Хагена был немного выше большинства остальных сооружений, так что отыскать его труда не составило. Жилище было опрятным и ухоженным, а ко входу, прорываясь сквозь сад, вела небольшая тропинка.
Стоило руке Лаэрти коснуться калитки и той тихонько звякнуть, как из-за кустов показалась удивлённая бородатая голова. И хоть Лаэрти не видела Хагена уже на протяжении семи лет, она узнала его без капли сомнения.
— Ради Богов, — остолбенело прошептал человек. — Кого только в наши дни дороги не приносят...
— И я тебя рада видеть, Хаген, — весело ответила Лаэрти. — Найдётся ли у тебя ночлег для усталого Путника?
Хоть Хаген и являлся человеком, его характер и темперамент годился бы любому гному. Иногда Лаэрти даже размышляла, что, будь тот поменьше ростом да с бородой подлиннее, то гномы бы его за своего приняли.
— Всегда найдётся, — одобрительно хмыкнул фермер, задумчиво почесав подбородок: — А тебя долго у нас не было... Лет семь прошло с тех пор...
— Возможно. Хотя в местах, где я странствую, время обычно течёт по-другому...
Хаген перестал чесать подбородок и медленно оглядел Лаэрти с ног до головы:
— Ты переменилась немного. Горделивее стала и заносчивее. Хотел бы я странствовать так же, как и ты... Опять, видать, у эльфов побывала?
— Мои глаза видели такие Миры, среди которых померкло бы и королевство эльфов... Но и у них я тоже погостила перед этим...
— Оно видно, — хмыкнул фермер. — Но, я надеюсь, тебе удастся разрядить нашу привычную деревенскую атмосферу парочкой любопытных историй вечером у камина...
— Конечно — но вечером! И не забывай, что я вегетарианец. А сейчас... найдётся ли у тебя работа, достойная моего вмешательства?
Хотя магия в Этфаре и была привычным делом, чародеев в простых деревнях было не столь много, так что Лаэрти всегда была рада помочь, если требовалось.
— Работа? — отозвался Хаген. — Сиди уже. Ты ведь наверняка устала с дороги...
— Ты меня знаешь, — предупредила странница. — Я ведь всё равно на месте не усижу... И до вечера времени ещё много...
Фермер сделал упрямое лицо, но, под укоризненным взглядом Лаэрти, беспомощно махнул рукой:
— Ладно. Может, ты и впрямь сможешь помочь в одном деле... С тех пор, как жена уехала в Каймарон, навестить сестру свою, моя шестилетняя дочь Лирит стала чего-то бояться... То драконы ей мерещатся, то тени всякие... Может, ты как-нибудь сможешь её успокоить? Я знаю: с детьми ты всегда находишь общий язык...
«Лирит, значит?» — подумала странница. — «Теперь хоть будет нормальный собеседник. В одном он прав: детей я действительно люблю... пока они не стали такими, как и другие люди...»
II
То, что Лаэрти знала Хагена, было не простой случайностью: ещё во времена своего первого визита в Трилит (а это было почти семь лет назад) она стала свидетелем пожара в одном из домов. В те годы стояла засуха, и предпринять что-либо было весьма сложно. Но, к счастью для хозяина дома (а это и был Хаген) Лаэрти всего несколькими заклятиями удалось остановить пламя.
С тех пор в доме Хагена — да и во всём Трилите ей были всегда рады.
Лаэрти слегка приоткрыла небольшую деревянную дверцу и вошла в освещённую солнцем комнату. Лирит, устроившись полулёжа на кровати, рассматривала какую-то книжицу в ярко-красном переплёте. Заметив странницу, она, слегка приподняв голову, дружелюбно на неё посмотрела:
— Привет!
— Привет! — отозвалась Лаэрти.
Девочка с любопытством оглядела незнакомку и улыбнулась:
— Ты похожа на эльфийку...
— Может, и похожа, — ответила странница, пожав плечами. — Но я не эльфийка. А зовут меня Лаэрти...
Стоило последнему слову прозвучать, как глаза девочки сощурились, будто что-то припоминая, после чего в них вновь появился блеск, ещё более весёлый, чем прежде.
— Я знаю тебя. Мне папа рассказывал. Много лет назад ты спасла его дом от пожара. Когда всё было в огне, ты призвала громадную волну, которая всё потушила!
Лирит сопровождала рассказ широкими взмахами руки, изображавшей то пожар, то большой поток воды.
— Ну-у... Всё было не совсем так, — рассмеялась Лаэрти. — Громадную волну я не призывала. Я лишь околдовала оставшуюся в колодце воду, дабы она равномерно распространилась по горящему участку дома...
— Ладно, это не важно, — ответила Лирит и вновь с любопытством посмотрела на странницу. — А ты много путешествуешь? Папа о тебе столько рассказывал...
Лаэрти тихонько присела на кровать рядом с Лирит, облокотилась о покрытую мягким ковром стену, сложила руки за голову и прикрыла глаза. Да, путешествует она много. Пожалуй, слишком. Но с чего начать?
— Ты была в королевстве эльфов? — поинтересовалась девочка. — Или у ледников Севера? Или в джунглях Тантала?
— Конечно. Например, я была в НадЛесье, стране вечных лесов, где деревья достигают нескольких миль в высоту. На ветках этих деревьев живут многочисленные народы, и некоторые из них даже не знают, что где-то там, внизу, находится «Поверхность»...
Лаэрти задумчиво улыбнулась и продолжила:
— Но приходилось бывать в землях куда более дальних, чем все эти. Например, в других Мирах...
Девочка удивлённо подняла взгляд, на лице её выражалось ещё большее любопытство:
— Расскажи мне про Миры. Папа говорил, что туда могут попасть только сильные волшебники из городов, но сама я там никогда не бывала...
Лаэрти вновь прикрыла глаза, думая, как бы объяснить попроще.
— Миры бывают совсем разные. От Добра ко Злу. От Порядка к Хаосу. От Воображения к Реальности. Есть Миры промежуточные, как этот, где можно найти равновесие во всём... Другие же, называемые «гладями», являются воплощением определённого аспекта.
...Помимо промежуточных Миров есть те, которые строго следуют законам физики, и те, которые зависят лишь от воображения их обитателей. А посреди всего этого находится Сигил — Центр Миров, мир в виде бублика...
— В виде бублика? — рассмеялась Лирит. — Это как?
— Не все Миры устроены, как ваш, — заметила Лаэрти. — Они бывают и в форме бубликов, и в форме пузырей, и даже в форме шара — последние называются «планетами». А жители тех Миров, к примеру, удивляются, как это может существовать Мир в форме диска...
— Диск — это просто, — нахмурилась девочка. — А со всего остального и попадать можно...
Лаэрти пожала плечами:
— Есть вообще Миры сплошного хаоса, состоящие из множества астероидов, плавающих по великому Ничто... Так что считай, что всем остальным повезло побольше...
Лирит с восхищением слушала замечания Лаэрти, и интерес у неё только возрастал:
— Скажи... а каким образом ты путешествуешь... по этим Мирам?
Странница улыбнулась и неосознанно потянулась к браслету на левой руке.
— Извини, я забыла представиться. Я — представитель древней расы Путников, — народа, путешествующего из Мира в Мир, изучающего местных обитателей и приходящего им на помощь по мере надобности...
— А я ведь сразу сказала, что ты похожа на эльфийку! — заметила девочка.
— Интересно, чем?
Лирит придвинулась к Путнице и убрала прядь с её лица, дабы вглядеться в него получше.
— Ну, я имела в виду, что ты не человек, — пояснила она: — Твои глаза... они зелёные, словно изумруд...
— У всех Путников такие глаза, — заметила Лаэрти. — А ещё у каждого Путника есть своя звезда...
— Звезда?
Странница слегка закатала рукав малахитовой куртки, продемонстрировав вычурный браслет на левой руке. Посреди браслета находился небольшой серебристо-синий кристалл, испускавший нежное голубоватое сияние.
— Ни один Путник никогда не расстанется со своим браслетом и, тем более, со своей звездой. Эти звёзды, — кристаллы, — они живые. Познакомься: мою звезду зовут Эрвэн.
Лирит поднесла ладони к волшебному камню, любуясь его лазурным светом.
— С помощью этих звёзд, — продолжала Лаэрти, — мы можем оказаться в любом мире — главное только уметь зрительно представить его образ. Но постоянно путешествовать не получится: звёзды тоже не всесильны, и иногда им нужен отдых...
Глаза девочки тут же пылко засверкали:
— А ты можешь переместить меня в какой-нибудь мир?
— Могу. Но это опасно.
— Пожалуйста! — взмолилась девочка.
«Переместить-то просто», — размышляла Путница. — «А вот что будет делать Хаген, едва он войдёт сюда и обнаружит, что мы испарились?»
Но Лаэрти тут же отогнала эти мысли.
«Живя рядом с людьми, я начинаю рассуждать, как люди... Ведь я Путник, разве нет? А Хаген... Что ж, отсутствовать мы будем недолго...»
И, обернувшись к Лирит, проговорила:
— Хорошо. Только немножко. И пусть это будет нашим секретом.
III
Лаэрти крепко сжала ручку Лирит, поднесла браслет ко лбу и сосредоточилась. В её разуме начали медленно проноситься образы окружающих Миров...
Ярко-жёлтая степь, залитая светом нескольких солнц... Дремучий лес с плоскими деревьями... Окутанный пеплом кратер вулкана... Выжженная земля с дымящимся металлическим сооружением...
Нет, это немножко не то. Надо бы направить поток образов в другую сторону...
Песчаное дно гигантского океана, с проплывающим мимо похожим на русалку существом... Колоссальная бабочка, приютившаяся, сложив крылья, на вершине горы... Уже лучше.
Лирит покрепче прижалась к Путнице, так как всё вокруг них внезапно поплыло, а взамен окружающей обстановки стала появляться новая, пока ещё не полностью различимая.
Яркое звёздное небо с четырьмя лунами и скоплением астероидов... Небольшое озеро посреди ночного леса... Стайка летающих котов, устроившихся на ветках... Да будет так!
Не прошло и нескольких мгновений, как они стояли на влажной почве, оставив мир Этфара далеко позади.
Свежий прохладный ветерок дунул им в лица, слегка развевая их волосы. На зеркальной глади озера отражались все четыре луны, а стайка крылатых котов, пробудившись, начала кружить вокруг них, что-то сонно мяукая.
— Где это мы? — восхищённо спросила Лирит.
— В одном из Миров, — ответила Лаэрти, снимая рюкзак. — Кажется, здесь я раньше не бывала...
Обнаружив небольшое бревно, они присели у побережья озера, а летучие коты, не опасаясь незнакомцев, подлетели к ним поближе и вскоре уже сидели у них на коленях. Лишь скрип деревьев да отдалённое кваканье нарушали тишину.
— Твой папа говорил, — вспомнила Лаэрти, — что последнее время ты стала чего-то бояться... Каких-то драконов и теней...
— Пустяки, — ответила девочка. — Всего лишь ночные кошмары...
Возможно, ей так и не казалось, но, во всяком случае, сейчас Лирит не хотелось вспоминать об этом.
— Ладно, — уступила Лаэрти. — Но, надеюсь, потом ты мне обо всём расскажешь...
Путница прошептала какие-то слова и, вытянув руки, начала перебирать ими воздух, пропуская между пальцев потоки разноцветной магической энергии.
— Нам повезло, — заметила она мгновение спустя. — В каждом Мире время бежит по-разному. Здесь, например, оно течёт значительно быстрее: мы можем пробыть тут полчаса — а в Этфаре тем временем пройдёт лишь минут десять.
— Вот и славно! — отозвалась Лирит. Разумеется, ей хотелось провести как можно больше времени в Мире, где она никогда не бывала и вряд ли попадёт в будущем.
Лаэрти задумчиво посмотрела на звёздное небо. Звёзды... они были похожи на родное небо её Траеды. И хоть она его давно не видела, воспоминания ещё нескоро уйдут из её памяти...
— Этот мир напоминает мне о моём доме, — прошептала Путница.
— Доме? — переспросила Лирит. — Там, где живут остальные Путники?
Хороший вопрос. И да, и нет. Там, где жили остальные Путники...
— История будет долгой, — пообещала Лаэрти. — Ибо, хоть раньше мой дом и являлся Венцом Миров, ему уже не вернуть прежний облик...
Будто в подтверждение этих слов, громогласное карканье нарушило тишину ночного леса.
— Ты хочешь сказать, что твоего дома больше нет?
— Не совсем. Впрочем, ты сейчас и так обо всём услышишь...
Память о том, что она тогда потеряла, не уйдёт никогда. А ведь лишилась она не одной только Траеды...
Словно как в сон, Лаэрти окунулась в свои воспоминания...
Под изящным изумрудным сводом широкого зала, в ожидании барабаня пальцами по письменному столу, восседал Тифанэль. И то, чего он ждал, свершилось.
— Войдите, — велел он властным голосом, усиленным с помощью магии.
Распахнув двойные двери, оба ученика предстали перед учителем.
— Мы здесь, Наставник.
— Я рад, что у вас хватило смелости явиться, — послышался ответ.
Тифанэль встал и упёрся руками в письменный стол, буравя взглядом обоих учеников. И Лаэрти, и Диэстр застыли, согнувшись в почтительном поклоне.
— Особенно после вашей недавней проделки, когда вы буквально засыпали вход в мой кабинет, открыв портал в Песочную Гладь.
Несмотря на то, что их разоблачили, оба ученика довольно усмехнулись, припомнив недавние события, и хлопнули друг друга ладонью об ладонь.
— Это было всего лишь неудавшимся экспериментом... — начал оправдываться Диэстр, на что Наставник лишь небрежно махнул рукой и почесал свою остроконечную бородку.
— Как бы там ни было, сегодняшний день станет знаменательным в вашей жизни. Вы должны будете познать, каково это быть Путником и каково это путешествовать по Мирам... Надеюсь, вы ко всему подготовились?
Оба ученика уверенно кивнули, вслед за чем Тифанэль поднял руку и сосредоточенно закрыл глаза. Удерживавшая их обстановка мгновенно сменилась: посреди тёмного каменистого плато на них резко накинулся могучий дерзкий ветер, а округ него, сколько охватывал глаз, простиралось звёздное небо.
Но совсем не такое, каким его привыкли лицезреть во многих Мирах. Ни одна звезда не оставалась на своём месте: каждое светило плавно кружило по всему небосводу, приближаясь и отдаляясь от созерцателя, постепенно теряясь среди бездны таких же звёзд разных размеров и оттенков. Лаэрти казалось, что она наблюдает гигантский улей светящихся пчёл или многочисленную стаю сияющих рыбок.
— Сейчас мы находимся у Первозданного Места, — объявил Тифанэль. — Оно было сотворено задолго до остальных Миров. Отсюда Путники черпают свою силу. Здесь же они и приобретают её.
Лаэрти и Диэстр заворожено глядели на безумный огненный танец миллиардов светил в ночном небе.
— Каждая звезда, блуждающая по небосводу, — это живое создание, это связующее звено между многими Мирами. Найдите себе те звёзды, что станут вашими проводниками, что больше всего напомнят вам самих себя. И осторожней со своим предпочтением: сделав его, вы ничего более изменить не сможете.
Тифанэль подошёл к ученикам и по очереди пристегнул каждому на левую руку по небольшому изящному браслету. На браслетах имелись выемки, словно в них должно было что-то находиться, но этого не хватало.
— До встречи, друзья мои, — произнёс Наставник. — Обратно вы уже должны вернуться сами, без моей помощи...
И Тифанэль исчез.
Став спиной к спине, Лаэрти и Диэстр принялись наблюдать за звёздами. Алые, янтарные, изумрудные — они носились, как молекулы, беспорядочно и хаотично. Те, что станут вашими проводниками. Но как среди этого мелькающего хаоса можно вообще что-то выбрать?
Но вскоре Лаэрти что-то заприметила. Яркая и алая, как пламя дракона, звезда, охваченная величественным ореолом, заметно выделялась меж прочих. Была и ещё одна — маленькая, с еле заметным голубоватым блеском. Вряд ли можно было сказать, что она как-то отличалась, но взгляд Лаэрти постоянно ловил её в небесном пространстве, несмотря на все старания алой привлечь внимание к себе.
Те, что больше всего напомнят вам самих себя.
И Лаэрти отдала предпочтение той маленькой, скромной голубоватой звёздочке, ибо она светилась как-то искренне, в отличие от алой, размеры которой хоть и были больше. В этот же миг в её мыслях блеснуло имя — «Эрвэн».
— Эрвэн! — позвала Путница, и звёздочка, прекратив свой вечный танец, тут же к ней подлетела.
Звезда мягко кружила вокруг Путницы, совершая обороты вокруг её лица. Приятный холодок от её свечения щекотал кожу.
«Давным-давно первые Путники приспели в это место», — раздался мысленный голос Эрвэн. — «И тогда оба народа сошлись. Они узрели Нас — вечный танец звёзд в бездонном небе. Мы увидали Их — вечных искателей приключений, жаждущих открывать всё новое для себя»
Звезда остановилась прямо пред глазами Лаэрти.
«Тогда мы и осознали, что союз друг с другом будет выгоден. Путники утолят свою жажду приключений, а мы повидаем мир, обретя, наконец, возможность покинуть этот небосвод»
Эрвэн двинулась к левой руке Путницы.
«Так и вершится с тех пор. Звёзды и Путники находят друг друга и отправляются бороздить океаны неизвестности вместе. Ведь Сияние Первозданных Времён способно отворять порталы в любые точки нашей Макровселенной...»
Звёздочка подлетела к выемке на браслете и превратилась в небольшой кристалл, сросшись с браслетом воедино. Тотчас Путница ощутила заметный прилив сил и энергии.
«Нам предстоит ещё долгая дорога, Лаэрти. Ныне я вечно буду на твоей левой руке, послушная твоим пожеланиям»
Кристалл на браслете ярко, почти ослепительно засиял.
«А теперь давай отправляться в путь!»
Лаэрти оглянулась на Диэстра. Тот уже ждал её некоторое время, а на его браслете сверкала хитроумная янтарная звёздочка, то вспыхивающая, то тускнеющая. Её звали Антрис.
Тогда они взялись за руки и вообразили тот зал, в котором незадолго до этого встретились с Тифанэлем. Не успев воссоздать в мыслях образ зала до конца, они заметили вокруг какое-то движение, будто само небо куда-то сбежало от них. А спустя мгновение они оказались там, где и желали.
— Приветствую вновь, мои ученики! — проговорил Наставник и широко улыбнулся. — И, как я вижу, со звёздами вы подружились как нельзя лучше...
— А как насчёт Эрвэн? — поинтересовалась Лирит. — Ты теперь можешь всегда с ней общаться?
— Нет, — покачала головой Путница. — Покинув Первозданную Долину, звёзды-проводники Путников лишаются способности к общению. Но, тем не менее, я постоянно ощущаю её присутствие у себя на левой руке, и знаю, что она всегда будет поддерживать меня.
— И что ты делала дальше, с тех пор, как обрела способность путешествовать по Мирам?
— Передо мной открылось много возможностей. Ведь Путники — они всю жизнь проводили в изучении соседних Миров, и это отразилось на Траеде, моей родине. Культура, быт, архитектура — каждая деталь была принесена Путниками из какого-то отдалённого Мира, так что по степени разнообразия Траеда уступала лишь Сигилу, Городу Порталов и Центру Миров.
...По улицам Траеды ходили существа из различных закоулков Макровселенной, а посреди находилась громадная библиотека, в которой хранились данные о каждом изученном Путниками мире...
Но прежде, чем присоединяться к остальным Путникам в их ремесле, мне требовались годы, чтобы полноценно освоиться в новообретённом искусстве...
Лаэрти оставила попытки уснуть и уселась в медитативную позу. Уже две ночи подряд ей грезились кошмары, причём одни и те же. Наставники сообщали, что это нормально — мол, стандартное явление из-за постоянных нагрузок при переходах между мирами... Но она всё равно побаивалась сомкнуть глаза...
Ночь. Лес. Тропа. Громозвучное уханье филина над листвой, лунный свет, озаряющий дорожные камни, гулкое рычание где-то позади...
Лаэрти обернулась и увидела как громадное собакоподобное существо со слюнявой пастью несётся на неё во весь опор. Стараясь сохранить спокойствие, она бросила в голодную тварь пару небольших заклятий, но они не дали особого эффекта. Так что ей оставалось лишь бежать.
«Мне это снилось много раз», — вдруг вспомнила Путница. — «Это сон. Простое сновидение». Она попыталась «проснуться», но внезапно с испугом осознала, что всё это было явью. Слишком уж всё реально для сна.
Лаэрти решила использовать свою способность и переместиться подальше из этого леса, в иной мир, но, удирая от изголодавшегося существа, не могла сосредоточиться как следует. А зверь всё близился и близился.
Мелькнула вспышка света. Совсем рядом возник Тифанэль: с кончиков его пальцев стекали струйки дыма, а зверь с визгом умчался прочь.
— Как такое возможно? — спросила Лаэрти, переведя дух. — Где я? И почему мой сон воплотился в реальность?
— Знай, — отозвался Наставник, — что Миры — их в природе бескрайнее количество. Всё, что ты только можешь вообразить, — всё находит своё воплощение в каком-нибудь измерении. Именно это и произошло с твоим сном: среди всех миров отыскался именно тот, в котором всё соответствует твоему сновидению...
— Но почему Эрвэн переместила меня? Я ведь не...
— В этом и состоит главная задача Путников, которую тебе ещё предстоит освоить, — перебил её Тифанэль. — У тебя должна быть сильная воля. Когда ты дремлешь, ты видишь сон и ты думаешь, что видение — это реальность. Поэтому во время сна у Путников есть страшная опасность переместиться в то место, которое соответствует их сновидению. Это стряслось и с тобой. Раньше Эрвэн оберегала тебя от подобных происшествий... Но сейчас — твоя воля, твоя вера в то, что греза — это явь, оказалась ярче воли Эрвэн, так что у неё не было выбора...
«Эх... Если уж всё настолько сложно, то почему бы просто не надевать этот браслет лишь тогда, когда надобно?»
— Ни в коем случае, — прочитав её мысли, отрезал Тифанэль. — Именно поэтому браслеты и сделаны так, чтоб их нельзя было снять и чтоб они находились на руке владельца всю жизнь. Ведь в разных мирах действуют разные законы. И если твоя звезда затеряется — это будет равносильно потере одной из жизней, равноценно утрате души... Но, пока Эрвэн у тебя на руке, с ней ничего не случится. Тебе следует тренировать свою волю, и со временем я обучу тебя, как избегать подобных инцидентов...
— Шли года, и я уже стала полноценным Путником, — продолжала Лаэрти. — Кроме искусства путешествий я обучалась и другим наукам. Например, поиску магии, так как в каждом Мире магия действует по-разному, а кое-где её и нет вовсе. А ещё — ремеслу управления Воображением.
— Это как? — удивлённо спросила Лирит. — Это один из видов магии?
Лаэрти лишь тихонько рассмеялась:
— Скорее наоборот. Магия — лишь отдельная ветвь Воображения. Впрочем, я и сама не видела в этом определённой разницы, пока Диэстр не объяснил мне всю структуру Миров.
Диэстр... Мы с ним дружили ещё с детства, а позже и полюбили друг друга. До тех пор, пока не вмешались Таурги... Но сначала обо всём по порядку.
Свесив ноги вниз, Лаэрти и Диэстр сидели на крыше одного из высочайших домов Траеды. Вдали, подсвеченное множеством магических огней, возвышалось Мировое Древо, а поблизости, шумя водопадами, тёк полноводный Изгиб, бравший свои истоки из Верхнего Ледника...
— Ты когда-нибудь пробовала контролировать Воображение? — спросил Диэстр, повернувшись к Лаэрти.
— Не так, чтобы я сильно в этом разбиралась, — призналась Путница. — Насколько я помню, по одной из теорий, когда много существ верят во что-то, оно начинает действительно существовать. Так появляются Боги, так появляется Магия, так появляется Любовь...
При этих словах Лаэрти вытащила из кармана несколько семян и положила их на ладонь.
— ...Например, если всем сердцем верить, что из этих семян сейчас что-то вырастет, — в этот момент Путница закрыла глаза и сосредоточилась, а из семян на её ладони начали появляться первые ростки, — то Воображение может выполнить твою просьбу.
Диэстр кивнул.
— А что, если все люди вокруг верят в то, что Воображения не существует?
Лаэрти любопытно посмотрела на своего друга:
— Зачем кому-то может понадобиться в это верить?
— Увы, они могут поверить даже нехотя, — вздохнул Диэстр. — Я был в одном Мире, где народы придумали так называемые «физические законы». И эти законы вправду действовали, так как люди всем сердцем верили в них. Обидно, что они не предусматривали ни Магии, ни Воображения, так что всё это просто исчезло из их Мира.
И, что самое главное, эти народы не желают признавать чего-либо другого, так как каждый день находят подтверждение своим «законам».
— Ты говоришь о Таургах? — спросила Лаэрти, которая ещё с детства знала истории о полной противоположности Путникам — угрюмых, скучных, одинаковых созданиях, живущих лишь в мире собственного порядка.
— Нет, но, возможно, это был Мир, в котором они побывали, — предположил Диэстр.
Лаэрти лишь рассмеялась и сжала его руку:
— В любом случае, никакие «физические законы» не смогут разъединить нас с тобой. Правда?
— А что было дальше?
Лаэрти призадумалась. Воспоминания о следующих событиях всегда отражались болью в её сердце.
— А потом пришли те, о ком я только что упоминала. Таурги. Существа, живущие в кометах.
— В кометах? Как это?
— Они перемещаются по Мирам не так, как мы. Они используют для этих целей корабли — но корабли, бороздящие не море, а специальное пространство, называемое Космосом, отделяющее Миры друг от друга.
— А ведь по Мирам куда проще перемещаться с помощью магии, — заметила Лирит. — Ну, я слышала, волшебники из городов используют какую-то Астральную Гладь...
Путница покачала головой:
— Таурги не терпят магии. Всё, что они не понимают, они считают враждебным. И любое место, на которое прилетает их корабль, они перестраивают под свои правила. И уж если они решают поселиться в каком-то Мире, этот Мир становится бесцветным и неинтересным, как они сами.
— И они пришли в ваш Мир? Мир Путников?
Лаэрти, облокотившись о перила, стояла на площадке напротив Мирового Древа. Оно было настолько огромно, что крона его скрывалась в облаках; росло оно на вершине горы Кабадрак, в самом центре Траеды, страны Путников, и служило родником магии для всех близлежащих земель.
Ночное небо было необычайно ярко. Из-за комет. Тысячи светящихся кораблей Таургов направлялись прямиком к Мировому Древу.
То тут, то там, уворачиваясь от защитных механизмов, из ниоткуда возникали Путники верхом на сияющих птицах, сбивая магическими потоками один звездолёт за другим. Но их усилий было явно недостаточно.
Посреди площадки из вспышки света возник Тифанэль.
— Всё кончено, — выдохнул он. — Мы смогли свести с курса более сотни комет, но даже всех Путников мира не хватит, чтобы остановить многотысячную армаду. Как будто все Таурги Вселенной ополчились против нас.
— Но вы ведь говорили, что структура нашего мира надёжна, — возразила Лаэрти. — Она может выдержать и не такое.
— Мир — конечно. Но они не хотят уничтожить мир. Они всего лишь жаждут лишить его магии, направляясь к Мировому Древу. А уж оно столкновений с орудиями Таургов не выдержит....
Только теперь Лаэрти поняла суть происходящего.
— И что же дальше?
— Теперь — только исход Путников, — пробормотал Тифанэль. — Утратив Мировое Древо, Траеда потеряет магию. А без магии наш мир будет равносилен мёртвому. Ибо вряд ли Путники захотят в нём жить.
— И ничего нельзя больше сделать?
— Лишить мир магии гораздо легче, чем вернуть её обратно. Прогнать из мира магию может какой угодно народ ценой небольших усилий. А вот вернуть её, пожалуй, под силу только Богам.
— А как насчёт Диэстра? Ты о нём не упоминала...
Лаэрти вздохнула:
— Перед падением Траеды он отправился изучать культуру Таургов. Хотел понять, что ими движет и узнать их слабые места. Но... получилось совсем наоборот.
Не знаю, что произошло там, на Тауре, в мире-столице Таургов, но Диэстр оттуда вернулся уже не Путником...
— Ты предлагаешь мне присоединиться к Таургам? — переспросила Лаэрти. — К тем, кто лишил мою родину магии?
В глазах Диэстра уже не было прежнего блеска. Он был одет в одинаковую серую одежду, а поверх браслета на левой руке был пристёгнут странный механизм.
— Пойми: то, что сделали Таурги, было сделано правильно. Я был в их мирах и понял их теории. Они идеальны. Цивилизации, живущие под подобной идеологией, не будут испытывать никаких проблем. А эта мистическая Магия, эта вера в Богов — это всё ложные, нестабильные вещи, от которых следует избавиться, дабы достичь совершенства.
На глазах Лаэрти блеснули слёзы:
— Диэстр... А ведь ещё полгода назад ты доказывал обратное... Ты был весёлым и интересным Путником, именно таким ты мне и нравился...
Собеседник лишь безразлично пожал плечами:
— Что такое любовь? Ещё одна привычка, мешающая прогрессу. От неё тоже следует поскорее избавиться.
Лаэрти лишь от него отвернулась:
— Что ты называешь «прогрессом»?! Жить в мире без любви, магии, воображения?! Лишиться своей личности и стать таким, как все?
— Стать частью общего механизма, отбросив всё лишнее. Мы принесли лишь благо Траеде. Если б ты познала то, что познали Таурги, ты бы не осуждала нас... Ты слепа, Лаэрти. Но, я надеюсь, когда-нибудь ты доберёшься до истины. И тогда ты примкнёшь к нашим рядам.
Диэстр улыбнулся, сделал прощальный жест и исчез в сиреневой дымке.
Путница заметила, что ушёл он как-то по-другому, вряд ли при помощи звезды Путников — поверх неё был надет какой-то механизм, видимо, заглушавший её действие, так как браслеты Путники не могли снимать на протяжении всей своей жизни.
Тогда Лаэрти, сдерживая слёзы, подняла свои глаза к небу и прошептала:
— Я верну тебя таким, каким ты был, Диэстр. Когда-нибудь это непременно случится.
— С тех пор, — продолжала Лаэрти, — все Путники скитаются из мира в мир, так как их собственный более не годится для жизни. Теперь они полностью оправдывают своё прозвище — «Путники» — ибо без конца путешествуют по Мирам, не в силах отыскать мир, что был бы в точности похож на их родной. А в Траеде проживают лишь Таурги. Причём мы могли бы изгнать их оттуда, если б захотели; просто ни один Путник не согласится жить в мире без магии.
— Но почему Таурги настолько злобные? Чего им не живётся там, в своих однообразных Мирах?
— Возможно, зависть. Возможно, несоответствие их понятиям об идеальном мире. Они не жалуют магию. Может, они бы ею и овладели, было бы желание, но та просто не вписывается в их «физические законы». Их миры тоскливы, скучны и неинтересны. Но на этом они не останавливаются. У них есть вековая идеология, в которую они верят всем сердцем. Они ей следуют и хотят, чтобы все остальные Миры тоже подчинялись этой идеологии. Причём они делают это не из-за жажды власти — а просто хотят, чтобы вся Вселенная верила в то, во что верят они. Поэтому и уничтожают магию. Поэтому и делают всё вокруг бесцветным и неинтересным. Как они сами.
...И что самое главное, они убеждены, что совершают этим только добро. Они верят, что, если их планы осуществятся, во Вселенной настанет утопия, идеальный мир. Но они не знают, что далеко не всем их утопия придётся по вкусу...
Лирит молча уставилась на отблески лун в зеркальной глади озера. Насколько же велика должна быть эта философия Таургов, чтобы совершать такое? Чтобы лишить Траеду красок? Чтобы вера Диэстра в любовь пошатнулась?
Девочка не думала, что что-то в жизни может заставить её стать на сторону Таургов. Но ведь Диэстр тоже придерживался подобного мнения. И тем не менее...
— Эти Таурги, — промолвила Лирит. — Они чем-то напоминают учителей моей школы. Не всех, конечно. Но, например, на уроках рисования нам говорят изображать только то, что есть в нашей деревне, без всяких фантазий и домыслов...
— Знаешь, довольно удачное сравнение, — подтвердила Лаэрти. — Я всегда не понимала людей в подобном отношении...
— И не сыскали вы, Путники, себе нового мира?
— С тех пор, как пала Траеда, все Путники просто рассыпались, словно бабочки, выпущенные из клетки. Разлетелись по мирам. Кто-то нашёл себе мир по вкусу, и осел в нём, а кто-то стал просто путешествовать по мирам, как я.
— А другие Путники... Ты их часто видишь?
— Нет. Не очень. Но эти браслеты с кристаллами-звёздами, как Эрвэн у меня на левой руке... они, кроме перемещения по мирам, позволяют ещё и связываться с разными существами, и Путниками в том числе.
— Связываться? Не понимаю...
— Просто, если сосредоточишься, увидишь и услышь своего собеседника, а он увидит и услышит тебя.
— Лаэрти, а ведь ты будешь «связываться» со мной? Давай, каждый месяц...
— Как я уже сообщала, в разных мирах время струится по-разному. Но постараюсь, конечно, как можно чаще.
Летучие коты дремали на их коленях, а четыре луны заметно сдвинулись по небосводу.
— Думаю, нам пора возвращаться, — промолвила Лаэрти, подхватила свой рюкзак и взяла девочку за руку, сфокусировавшись на кристалле. Спустя несколько мгновений они оказались в прежней комнате Лирит.
— Лаэрти, а где-то ещё есть такие существа, как... как Таурги?
— Да. Ты сама их недавно упомянула.
— Гм... Разве?
— Да, Лирит. Они не совсем похожи на Таургов, но всё-таки у них наблюдается заметное сходство. Эти существа зовутся «людьми».
Вернее, когда-то раса Таургов была именно ими. Но это уже другая история.
IV
После обильного ужина Лаэрти воротилась в свою комнату. У Хагена в доме всегда имелись три-четыре свободных помещения для гостей.
Путница взяла подсвечник и огляделась: на стене висел ковёр с изображением восхитительного горного пейзажа, напротив него располагался книжный шкаф. Интересно, найдётся ли здесь что-либо, стоящее почитать? На верхней полке стояли три сборника эльфийских поэзий в красивом переплёте, но к ним её не тянуло.
Поставив подсвечник на стол, она принялась изучать другие полки.
«Вторая война Унипарсонгии». Необычная книга, которую она уже читала когда-то. Про то, как люди-ящеры вернулись в мифический Кельфорейн, дабы вернуть какие-то артефакты.
«Портал в Игжеийю». Любопытная сказка о магах и их путешествии на самый Край Света сквозь дыры в земле. Хотя она вполне могла быть основана на реальных событиях.
«Иплинт Магиус. О существах потусторонних и внеземных». Один из немногих научных трактатов этого мира, где упоминаются Путники. К счастью, они тут представлены добрыми существами. А ведь есть миры, в которых к Путникам относятся с неприязнью...
Лаэрти медленно отошла от книжного шкафа. Что-то её забеспокоило. Такое чувство, словно где-то рядом кто-то испытывает большой страх и ужас. Она выглянула в окно: на улице была ночь. Неужели...
Лаэрти выскользнула из своей комнаты и поспешила по тускло освещённому коридору к лестнице. Оказавшись на первом этаже, она свернула влево и оказалась перед маленькой дверцей. Это была комната Лирит.
Дверь раскрылась. Внутри была темень, но Лаэрти различила Лирит, прижавшуюся к спинке кровати. Лицо её было встревожено и обеспокоено, но, едва завидев Лаэрти и проникшие в комнату лучи света, тут же стало немного радостнее.
— Дракон, — прошептала она. — Во тьме мне всегда мерещится, что там, в углу комнаты, затаился дракон.
— Эх... Ну вот. А ты мне сказала, что эти кошмары — всего пустяки. Но не бойся. Сейчас я отыщу твоего дракона.
Лаэрти перестроила свои глаза в более глубокий спектр, где были видны магические потоки.
Сперва она ничего не увидела. Но потом на стене рассмотрела неясные очертания, тень, чем-то действительно похожую на дракона.
Дракон догадался, что Лаэрти его заметила, и начал тенью перемещаться в более тёмные части комнаты. Но Лаэрти не спускала с него глаз. Минуту спустя она что-то прошептала и из её вытянутых пальцев вылетели лучи света, осветив всю комнату, при этом попав на тот участок стены, где притаилась тень.
А когда лучи света пропали, дракона на стене уже не было.
— Ты спасена, — улыбаясь, проговорила Лаэрти. — Твой дракон больше не вернётся. Это даже и не дракон был, а обыкновенный тиклинк.
— Тиклинк? — переспросила девочка.
— Тиклинки — это существа, которые питаются детским страхом. Они проникают ночью в тёмные комнаты, принимают форму драконов, леших и прочих монстров, пугают детей и вбирают в себя их ужас.
— Так он был совсем безопасен?
— Конечно. Тиклинки — существа безобидные. Они могут принимать какие угодно кошмарные очертания, но на самом деле они миролюбивее самой обыкновенной мышки.
— Но мой папа не видел дракона, когда я ему показывала...
— Он и не смог бы увидеть. Тиклинки показываются лишь детям, а взрослые их видеть не могут. Поэтому многие из них понятия не имеют, чего дети так боятся...
Все страхи разом покинули Лирит и она доверчиво улыбнулась Лаэрти.
— Тиклинка можно и не страшиться. Он никогда не придёт при солнечном свете, или, например, когда рядом с тобой какое-то животное — ибо звери охотятся на тиклинков. А можно просто не обращать на него внимания, и тогда он сам исчезнет.
Лаэрти зажгла свечку и поставила её на тумбочку возле кровати.
— В любом случае, после моего заклинания тиклинки сюда ещё долго наведываться не будут!
Лирит медленно закрывала глаза, уже ничем не тревожась. Лишь напоследок спросила:
— Лаэрти, а как же ты увидела этого... тиклинка, если ты... м-м... взрослая?
Лаэрти прыснула со смеху.
— Знаешь, Лирит, я — Путник. А Путники... Хм... Они все в душе, как дети...
[/align]