Пуля втиснутая в доверчивость темени,
Ржавые бока для плети подсудны,
У входа сахара вкусность пирога,
Мы от трýсной высмелости простужны.
В маленькой квартире Ирода
Готовили императора для рода страны,
На мне ржавеет крест воина
И западная рубрика Сатаны.
Я во сне! – очень спешите!
Спит глашатай оплаченных атак,
Бахромье стихов моих взлетите, -
- Хрустальной ярост̕ю духовных шпаг.
Сред визга и срама скромностью вечной
Сдаётся квартирка Щекатило,
Стало-стал(ь) единственным и человечным,
И чуть-чуть для пути не хватило;
Вывернусь потребност̕ю ртов подземл̕я,
Здесь кисло-сóчная лимонная бра,
Здесь возмужало блатное Емел̕е,
А в т о р и з о в а л а с ь кичливая сва;
Рухнул Вавилон и Атлантида,
Как червь Нематида нействует со мной,
Тут честь неуместна и конь вороной,
Быкомордой братве пред̕явлен бой.
И опять в кулачных О Ямах
Попадали вспухшие рты,
Доверие вписана в забавах,
Родился в Чернобыле герой Боготы!
На землю падали стихи сражении,
Не слечь, не войти в óчи чёрные,
Слухами-евнухами растопырился крем,
Подали тарталеткам зуб̕я сборные;
Смерти сегодня я не боялся,
Птицам пшеничные дома обещал,
Сморкалось солнце и инок тотемный
оранжевым духам любить не мешал;
Самками раздулись красивые ноздры,
И нóвый марсов-фень вспучил день,
Заряжена доля цыпетухов,
Заразен для Авеля меню-Каен;
Кокаиновые барикады сомнамбулов,
Невыносимо ясних взгонов клон,
музыка проплаченных блюзоблюдов,
Чума-красавица выкатила бубон,
Шашки наголо! – легенды церебралов,
Мир в Иуде пархнул и в колизей,
Барабанный рэквием нервалов
Раковую бронежилетку мне сшей!
Моя детдомовская Горгона,
Разящий Георгий разит,
Мне жаль отполированную Европу,
- Российская Сонора ей мстит.
Агнец за агнцем, Выстрел за выстрелом,
Чёрная мад̕ярная жизнь,
Вперёд океания оборванцéв,
Крестится сходняковый бриз.
Ворон с монашеским смирением,
Выблевалась фейерверками ночь,
Угледышцы с золотом и заслугами,
Ядерные полномоч̕я моя украла дочь;
Сыплобелые квартали юных сарацинов,
Шутка –ли,-к Иисусу иду,
Наверое Земля с БОГО –СЫНОМ
Ваганького-поле бесмерт̕я переидут!
Сотни голов кровь пережила,
Рыжая рыжость понтийских врат;
Сожгли как ведьму, то, что неловчило,
От ран и н ф и ц и р о в а н н ы х сканчался Пилат;
Миледи из Франции в прекрасной Лилий,
Д̕явол купил подруге пиджак,
Оплакали бисер старые свин̕и,
И стрáсным постоянством искрился П-знак;
Никто за Ангелами не гонялся,
Кудрявый Иешуа нас сшиб,
В простреленных иконах, - меченных
Выписан Гавриилов сгиб;
Вытекло из ран всё понимание,
Ах, если бы – Ох если бы, - да моё
Шевелстся на холках клещезванное
Прощённое и слепое парас̕е;
Ухожу, выхожу, - неповинен, -
- Бессмысленна тайнопись лжи,
Кощей, Яга, Муромец и злыдень
Солнце и солнечные хлебают щи.
Брато-сестринское лесбище,
Каждому четвертуемому-нимб!
- Выглажены кишки поэта,
Напыжен высшим мясом эро-дым;
В руках моих месть револьвера,
Перед серно-кубами выдражало тело,
В костлявых висках нежная афера,
Трамвайной дрож̕ю запахла неосфера;
Да, знаю, - я очень разен,
Иисусу представлена любая сем̕я
Выцедилось в Иешуа всесерд̕я капля, -
- И в этой капле вторгнулся я;
Христа ради – отстало осуждение,
- Причастия дольки и вина туник,
Голодом кололи сытое мнение,
Д̕явол выпускает слезу сквоз тупик;
Воскресс Иисус!- льститесь обритые,
Вырву ресницами пирогу рога!
Земля моя, - С лица, - да ненасытная,
- Моя ты житница, -ты мне дорога!
Город мой: - лицо с вольдирями,
Ресницами гипсовыми выплакан БОГ,
Ушлые, мерзкие христопродавцы
З а ш т о п а л и г л а з н и ц а м с л е з о с т о к!
Задрожит иссечённая нежность,
Око староспелых – шизо-швея,
вскройте королевскую внешность,
И тот кто всё понял – не я!
Здроствуй-прощай, здроствуй-прощай, и так далее,
Любовь 28-ая, -юно – июньнная,
Качалась в блеве шхуна-колдобина,
Летуче-Голландская и незаконная;
Часы, пулемёты и пролёты,
Перелёты Аистовых чумазых детей,
Рубрика Сатаны и БОЖ̕ И взлёты,
Психозное каркан̕е отважных журавлей.