Сюжет рассказа утащен у кого-то из известных американских фантастов. Увы, не помню у кого именно, давно читал, ещё в докомпьютерные времена. Однако перед Вами не совсем плагиат. Скорее, творческая переработка идеи. Потому что в оригинале рассказ заканчивался на том, что "звёзды стали гаснуть, а небо сворачиваться". Мой рассказ несколько длиннее. Кто знает имя автора и название оригинального рассказа, прошу сообщить. Ну, а теперь собственно текст:
Конец света вручную.
Как-то раз по служебной необходимости я оказался на Среднем Западе. Шоссе было пустынно. На скорости восемьдесят миль в час мой старенький «Форд» зачихал, упрашивая пополнить запасы топлива. Я сбавил газ и хотел остановиться, но доставать канистру с неприкосновенным запасом бензина не пришлось: впереди показалась маленькая и не слишком уютная заправочная станция.
Я остановился возле колонки и заглушил мотор. Из кучи фанеры, стекла и алюминия, гордо именуемой зданием, выбрался пожилой заправщик в сером комбинезоне и бейсболке. Его покрасневшее лицо было покрыто морщинами, невероятно грустные глаза слезились.
Заправщик вставил пистолет в бак.
- До полного, - попросил я и вышел из машины, чтобы размяться после долгой дороги.
«Форд» жадно глотал бензин.
- У Вас продаются сигареты? – Спросил я у заправщика.
- Да. – Кивнул он головой.
Мы дождались окончания заправки и прошли в помещение станции. Кондиционер с трудом справлялся с жарой. Я рассчитался за бензин и купил пачку сигарет.
- Жарит так, будто конец света скоро. – Сказал я, принимая сдачу и кивая на раскалённый солнцем жестяной навес над колонками.
Заправщик невесело усмехнулся:
- Конца света не будет.
- Почему? Говорят, что в 2012 году…
- Именно что говорят. - Перебил он меня сердитым голосом. И уверенно добавил: - Конец света уже был. Правда, не совсем удался.
- Вы-то откуда знаете?
- Принимал непосредственное участие в этом мероприятии.
- Вы имеете в виду последнюю войну или просто шутите?
- Ни то и не другое. – Помотал головой заправщик. Козырёк бейсболки смешно подпрыгнул.
- Расскажите! – Я был не столько заинтригован, сколько не хотел немедленно продолжать путь под палящим солнцем. В помещении станции было относительно прохладно.
- Если Вы не торопитесь…
- Нисколько.
- Кофе?
- Лучше чай со льдом.
- ОК. Присаживайтесь.
В углу не слишком большого помещения было устроено что-то вроде маленького кафе. Я уселся на жёсткий диванчик. Заправщик поставил передо мной на стол стакан с напитком и уселся напротив.
- Знаете, я не люблю вспоминать об этом, но пока нет клиентов и, раз уж Вы интересуетесь… - Начал он.
- Мне действительно интересно. – Немного покривив душой, сказал я. - Слушаю Вас.
Он пожевал губами и начал:
- Это случилось ещё в прошлом веке. В середине семидесятых. Точно год я запамятовал. Мы с моим другом Джозефом как раз заканчивали Принстон.
- Вы учились в Принстоне? – Удивился я.
- Да. – Кивнул заправщик. – Сейчас по мне это незаметно, не так ли?
Я слабо улыбнулся и развёл руками. Он усмехнулся и сказал:
- Да, сэр, именно Принстон. Молодость, амбиции, идеалы. Славное было время. Учёба – это всегда хорошо. Но она заканчивалась. А с работой тогда было туго даже для выпускников Принстона. Очередной нефтяной кризис, вьетнамская война, Советы и всё такое. Жить было страшновато. Поэтому когда перед выпуском ко мне и моему другу подошёл человек в экзотическом жёлтом одеянии и сделал очень выгодное предложение, мы не смогли ему отказать.
- Это был гангстер? Вы работали на мафию?
-Что Вы! – Испугался заправщик. - Человек был представителем уединённого монастыря местной религии где-то в горном Тибете. До сих пор с содроганием вспоминаю эту дыру. Нет, там не было ничего страшного, но скука просто убивала!
Дело в том, что мы с Джозефом считались едва ли не лучшими программистами на курсе. Очевидно, монах навёл справки. Он нашёл нас и предложил поработать на его монастырь именно в этом качестве. Вы представляете? Компьютеры тогда даже у нас в Штатах были большой редкостью, а тут ехать работать программистом в Тибет! Но плату монах предложил просто фантастическую, и мы согласились. Лучше Тибет, чем Вьетнам.
Через некоторое время мы оказались в монастыре. Переводчик, которым был тот самый пригласивший нас монах, переводил наш разговор с настоятелем. По словам этого почтенного джентльмена в шафрановой мантии, смысл существования человечества заключался в том, чтобы узнать имя Бога. Монахи его монастыря перебирали все возможные имена на протяжении едва ли не тысячелетий. Увы, тщетно.
Настоятель решил ускорить этот процесс. Он следил за техническим прогрессом, поэтому купил самый мощный из имеющихся на то время в свободной продаже компьютеров. Аппарат по нынешним меркам был не быстрее черепахи и стоил кучу долларов. Но тогда это был последний шедевр АйБиЭм!
Мы с Джозефом, осмотрев машину, пришли в полный восторг. Около недели у нас ушло на написание программ и отладку компьютера. Потом мы ввели в него алгоритм, и компьютер принялся перебирать варианты.
На этом наше участие в проекте можно было считать завершённым. Машина работала в автоматическом режиме. До сих пор удивляюсь, откуда монахи брали для неё электричество. Во всяком случае, наша спальня, как и весь монастырь, освещалась только масляными плошками.
Мы с Джозефом дико скучали в четырёх стенах. Развлечений не было никаких, кроме любования горами и ежевечерних распечаток перебранных машиной вариантов. А она перебирала их так, что запасы бумаги для принтера таяли с ужасающей скоростью.
Возможно, компьютер нашёл какой-то алгоритм, или Джозеф был гениальным программистом, не берусь судить. Так или иначе, к исходу второго месяца работы машина выдала вариант имени, устроивший настоятеля.
Просмотрев принесённую нами очередную ленту, он ткнул пальцем в одну из строчек, сказал «Свершилось» и нараспев произнёс что-то, отдалённо напоминающее замысловатое имя. Я не смог запомнить эти звуки, но звучали они красиво и грозно. Переводчик не стал переводить это имя. Он просто рухнул на колени и склонил голову.
Потом настоятель щедро расплатился с нами, объявил, что цель достигнута, имя Бога найдено и смысла в существовании мира больше нет. С минуты на минуту всё закончится.
Он отпустил нас и принялся молиться. Все монахи последовали его примеру.
Мы с Джозефом, оказавшись не у дел, вышли на монастырский двор, чтобы обсудить план возвращения домой.
Солнце садилось, дул лёгкий ветерок, горы были спокойны и величественны. Всё как всегда. Концом света даже не пахло. Мы некоторое время наслаждались тишиной после монашеских завываний. Потом принялись обсуждать, как потратим наш гонорар после того, как варнёмся в Америку. Я, помню, ещё сказал, что насчёт конца света настоятель погорячился, и с такой оплатой мы могли бы работать на него хоть до конца жизни. С продолжительными отпусками, разумеется. Потому что тратить деньги в монастыре было совершенно не на что.
В горах темнеет быстро. Мы встали, чтобы идти спать перед завтрашней дорогой, и тут Джозеф вскрикнул, схватил меня за рукав и уставился в небеса.
Я поднял голову и увидел то, на что он смотрел. Звёзды в небе гасли! Они гасли одна за другой как задуваемые свечки, а небо от горизонта к зениту сворачивалось как древний свиток. Это был конец мира. Я видел его собственными глазами!
- Но ведь…
- Вот именно! – Разгорячённый воспоминаниями заправщик махал руками и брызгал слюной: - Это было начало конца света, и я видел его! Видел! Мы видели! Если бы Джозеф сейчас был жив, он бы подтвердил. Но он уже лет десять как в могиле. А тогда он был жив и мы с ним в ужасе смотрели на гаснущие звёзды и сворачивающееся небо. Поезжайте в этот монастырь, спросите. Кто-то из монахов ещё жив, они подтвердят!
- Верю. Но ведь мир цел. Что было дальше?
- Дальше? Небо на некоторое время замерло. А потом его края поползли назад к горизонту. Звёзды стали зажигаться снова. Умолк нараставший вой и всё стало так, как было всегда. В общем, всё вернулось на круги своя.
Когда катаклизм закончился, мы с Джозефом, пугая монахов, кинулись искать переводчика. Бесцеремонно схватив его, мы ворвались к настоятелю. Тот по-прежнему сидел в своей келье в позе лотоса.
Невозмутимо выслушав наши гневные вопли, надо думать, сильно смягчённые переводом, настоятель невозмутимо толкнул молитвенный барабан, установленный в стенной нише, и сказал, что всё очень просто: да, мы нашли имя Бога, да, мир начал прекращать своё существование. Но тут Всемогущий Бог сменил имя и мир возродился к существованию. Увы, конца света не будет.
Я спросил его, так что же, наши труды прошли даром? Джозеф предложил продолжить компьютерный подбор имён. Настоятель отмахнулся: «Какой в этом смысл? – Сказал он. – Мы пытались. Вы видели результат. Зачем теперь искать новое имя? Если найти его, Бог опять сменит имя. И так до бесконечности. Зачем суетиться? Конец света в Его, а не в нашей власти и наступит тогда, когда Он этого захочет».
Джозеф тогда сказал, что значит, у человека какое-то другое предназначение в этом мире? «Да, - ответил ему настоятель, - и теперь мы будем искать не имя Бога, а это предназначение».
Вот так монахи нашли себе новое занятие. А мы… - Заправщик устало махнул рукой, - у Джозефа после Тибета всё складывалось тоже не слишком благополучно. В отличие от него я не начал пить, но за какое бы дело ни брался, всегда вспоминал сворачивающееся небо и гаснущие звёзды, и всё валилось из рук. Потому что я терял сам смысл своего труда Конец света даром не проходит, знаете ли.
В конечном итоге я оказался здесь. Уже много лет работаю посреди пустыни. Здесь мало людей, тихо и спокойно. Это всё, что мне требуется. К тому же каждую ночь я убеждаюсь, что мироздание всё ещё незыблемо. Воистину сказано в Библии, что о дне том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец. - Заправщик, погружённый в собственные воспоминания, закрыл глаза и запел псалом.
Я осторожно встал, оставил на столе деньги за чай и, стараясь не шуметь, вышел на улицу. Мотор «Форда» заурчал. Я включил передачу и тронул машину с места.
Через несколько минут заправка скрылась из вида. Дорога шла за горизонт по ровной как стол прерии. Солнце как всегда катилось по небу, которое, слава Богу, больше не собиралось сворачиваться в древний свиток. Конца света не будет. Во всяком случае, в обозримом будущем. Я зажёг сигарету и сильнее надавил на педаль газа.