приехала знакомиться с новыми родственниками в маленький провинциальный городок Сальск.
Следующий день был Днём Октябрьской Революции и муж предложил сходить посмотреть на демонстрацию, а заодно и проветриться. Идея была принята с энтузиазмом тем более, что после общения со свекровью хотелось перевести дух.
Мы вышли в город и сразу оказались в эпицентре событий. Гуляния были в разгаре. Толпы народа, транспаранты, музыка, патриотические песни из громкоговорителя, в общем – все атрибуты праздника Октября.
И тут муж вдруг сказал:
- А знаешь, у меня ещё есть бабушка, ей 92 года.
-Пошли к бабушке,- предложила я, но тут же спохватилась, - Только с чем? Не с пустыми же руками в гости идти.
А, надо сказать, в праздники тогда магазины почти все были закрыты, традиция такая была.
-Да, - согласился муж, - без подарка неудобно.
Мы продолжали бесцельно идти, как вдруг из подворотни вылезла собака. Это была худая рыжая дворняга. Муж сразу же направился к псине, жалобно смотрящей на веселившихся вокруг людей.
-Надо бы её покормить - сказал муж.
-Надо бы, - согласилась я, - но нечем.
Мы пошли дальше. И вдруг я увидела открытый продуктовый магазин. Всё, сейчас чего-нибудь купим и пойдём знакомиться с бабушкой! Я уверенно вошла в открытые двери, муж шёл следом.
Ассортимент продуктовых магазинов того времени оставлял желать лучшего, тем более в такой глуши, так что на многое я не рассчитывала, но каково было моё удивление, когда я увидела в витрине торты.
-Давай купим торт – сказала я мужу.
-Нет, - возразил он, - Ей жирное нельзя.
-Может тогда конфет? – тут же предложила я.
-Нет, сладкое ей вообще противопоказано.
Я представила себе 92-летнюю больную сахарным диабетом старушку, и у меня сердце защемило от жалости. Я опять посмотрела на витрину, но кроме рыбных консервов на ней больше ничего мало-мальски подходящего не было.
А рыбные консервы она ест? – спросила я, не оставляя попыток порадовать бабушку.
Муж задумался, но потом ответил:
-Ест, но только те, что в масле.
-Ну, тогда покупаем и пошли.
-Нет, лучше что-нибудь другое, консервы открывать тяжело.
Выбор гостинца явно затягивался.
-А что она всё-таки любит? – решила я прояснить обстановку, - Чем она питается?
-Ну вот, например,- и муж показал пальцем на набор для холодца, который состоял
из половины головы коровы с торчащим из неё мохнатым ухом и жёлтыми зубами,
и кучки засохших костей.
Я сказала твёрдое « НЕТ», так как в сторону этого натюрморта мне было страшно даже смотреть. А покупать такое и дарить было вообще выше моих сил.
-Ну ладно,- попытался пойти на компромис муж, - Давай купим только кости, я договорюсь.
-Не позорься сам и меня не позорь,- ответила я. И тут мне в голову пришла замечательная мысль:
-Давай лучше дадим ей деньги и пусть сама покупает себе всё, что захочет.
Муж ухмыльнулся, хотел что-то сказать, но вдруг увидел на витрине сырок «Дружба" за 14 копеек, одиноко лежавший в уголке..
-Вот, это то, что надо,- уверенно сказал он.
-А этого не мало? – удивилась я.
-Ничего, на первый раз хватит, - и протянул продавщице деньги.
Спорить мне уже надоело, мы взяли покупку и вышли из магазина.
Пройдя несколько шагов, он начал беспокойно оглядываться по сторонам.
- Ну и где же она?- спросил муж, разворачивая сырок.
-Кто, бабушка? – выдохнула я одними губами, ошарашенно глядя
на него.
-Да нет, собака.
И только тут до меня дошло…
Дальше весь Сальск наблюдал меня, корчущуюся в приступах истерического хохота, катающуюся по скамейке у магазина в центре города, и моего мужа с сырком в руке и подозрением, что у жены не всё в порядке с головой и он погорячился с женитьбой, ничего на тот момент не понявшего.
К бабушке мы тогда так и не попали.