Прошел час. А, может, и не час, больше. Я не умел считать время. Оно проносилось для меня бесконечно быстро, когда занимался своим любимым делом – лепил солдатиков из пластилина. Делал я это не из любви к искусству, а просто потому, что денег на настоящих игрушечных солдатиков в нашей семье не было. Зато налепить их мог сотнями. И даже тысячами, если бы захотел. Однажды мои работы увидел корреспондент уж и не знаю, какого издания. Где-то опубликовали снимки. Наверное, я прославился, но не подозревал об этом, потому что читать ещё не умел.
Господи, как долго тянется время в ожидании. Я начал потихонечку плакать, живо представляя, что потерялся. Никогда мне больше не увидеть прекрасного деревянного дома №16 на 6-й линии. Никогда не играть в маленьком тенистом садике под любимым развесистым дубом. Никогда… Чувство потери настолько овладело маленьким существом, что слезы перестали бежать из глаз, в которых отражалась лишь пустота безысходности…
Когда я уже достаточно насладился своим предполагаемым горем, бабушка вернулась и нежно обняла меня. Страхи прошли. Но ещё долго после запомнившегося случая в «Гуме» мне снились ужасные сцены неожиданного одиночества.
Мальчишка, конечно же, вырос. Поступил, учился, работал. Профессию выбрал не самую легкую. Зато, теперь у него было много солдатиков. Живых. И он относился к ним с той же заботой, как и к тем, игрушечным, из своего детства. Служить пришлось далеко от любимого старого дома, но каждый раз, приезжая в отпуск, непременно приходил в гости к своему дому, к любимому садику, хотя никого из знакомых людей там больше не было.
Но вот однажды случилось несчастье. На месте двухэтажного особнячка оказались развалины из остатков фундамента, груда щебня и мусора. Не было ни дубов, ни березы, ни яблоньки-китайки, под которой был бережно похоронен любимый кот Васька… Не было прошлого, воплощавшегося в родном месте. Да и само место принадлежало какому-то новому русскому, построившему там свой шикарный гараж. Я не мог купить у него мою землю. И впервые за всю жизнь пожалел, что выбрал не денежную профессию.
Теперь маленький мальчик, продолжающий жить во мне, окончательно потерялся. Навсегда… Своему сыну я завещал не хоронить мои останки на кладбище, а развеять пепел там, где когда-то стоял родной дом в окружении дорогих сердцу деревьев. Может быть, после смерти мне удастся благополучно найтись? Кто знает… Вера в чудеса не умирает.