Я опять ни при чём!
Ангел крылья простёр,
ограждая меня от искуса:
ангел мой и мой чёрт,
словом или мечом -
вечно, как гладиаторы, бьются
не на смерть, а на жизнь -
гладиолусом ввысь
устремляются жаркие искры.
Ангел, милый, держись!
Чёрту крикну я «Брысь!
Убирайся, проклятый, - на выстрел!»
Тьфу-тьфу-тьфу! - на него...
Чёрт хохочет, и вот -
вновь танцую на нитке, без звука -
то ль тустеп, то ль гавот -
слишком много чего
о себе возомнившая кукла,
и за правым плечом
плачет ангел — ещё б:
он устал, и не справиться с ношей.
А за левым плечом
мой оплёванный чёрт
потирает, довольный, ладошки.
О-114
там, за излучиной дождей,
ушедших реками,
где дни исчёрканы и где
слова исчерпаны,
где ляжет радуга на дно,
где сны – бессонные,
где звук дробится темнотой,
цвет – обертонами,
где рыбы-солнца по воде
уйдут на нересты,
за облаками всех вендетт,
прозрачно-перистых,
где не нужны тебе и мне
руки пожатия,
за горизонтом миль и дней -
я буду ждать тебя
Замок блиц-39
1
Я сказала коту, что он лучший,
он в ответ замурчал и размяк:
невоспитан мой кот - не научен
мне в ответ мявкнуть лестный пустяк!
Нет ответа, и льщу я напрасно...
похвалил бы хоть что... ну, хоть хвост,
хоть и нет его — ладно, согласна!
Я страдаю — обидно до слёз:
в ожиданье, в уборке и в супе
пропадает моя красота!
Говорить мне в ответ, что я — супер,
кто-нибудь, научите кота!)))
2
Я — твоё отражение, эхо,
просто калька твоих мятежей
ты смеёшься — хоть мне не до смеха,
разбужу смехом шесть этажей
ты сердит — я с тобой возмущаюсь,
ты ушёл - пропадаю вдали...
Похвали меня... я же стараюсь...
Просто так, без причин — похвали?
О-117
правый берег далёк
левый берег - чужой
мост горбатится от передоза
расставаний и слёз
он давно бы ушёл
от земли к оглушающим грозам
он от старости врос
миллионом корней
в берег левый и в правый - далёкий
эй, ты, все-таки - мост
значит, ты их сильней
ты поверь в невозможность полёта
это небо - гора
на далёкой земле
распрощайся с привычною ролью
этот мост - не горбат,
этот мост - арбалет,
в третий берег нацеленный мною
О-118
У металла в голосе - оттенок плача,
у молчания - далёкий отзвук крика,
гравировкой на кольце - изящный прочерк.
Пораженье? Нет, поверь, - интрига.
У покинутости привкус крови -
что-то сдвинулось и рвёт трахеи...
Не реви, а оберни в изящный саван,
пусть живёт мертвец - сезоны на Бродвее.
А-109
Откарнавалила безудержная сальса,
цветы и коноплянки вмёрзли в лёд,
мираж уплыл за ночь, а я остался,
мираж уплыл, но всё зовёт... зовёт...
Цветком канабиса трещит дворцовый мрамор,
судьба врывается в иллюзии сонат,
вздох проредел и рвётся тонкой марлей,
и ломтиками сыплется луна.
А муэдзин анафемит гортанно,
пророком водит по сахаре суховей...
Мне статуи кивают, донна Анна,
и жжёт огонь сквозь плиты всех церквей
О-121
1
Проведи рукой по шершавой скале, Рапунцель.
Помнишь - вьётся тонкой лозой виноград,
ни сомнений нет, ни проклятых морщин на лице...
Только принц не пришёл, ни тогда, ни вчера.
Не будил тебя поцелуями он нежными -
видно, не подобрал потерявшуюся туфельку.
Только ночь длинней, только солнечные реже дни.
Вот, звезда летит, а желаний нет... ну и пусть.
Наступает зима и бесследно пройдут скоро сны -
выбрось залежи неколовшихся веретён,
остриги под ноль золотые свои волосы,
затвори окно: он сегодня опять не придёт.
2
может быть, на юге
может быть, иначе
есть чудесный домик
весь увит цветами
там ребёнок в люльке
никогда не плачет
там ушедших помнят
те, что в нём остались
и зимой и летом
радуются людям
знают много песен
и играют в игры
не за "то" и "это"
любят - просто любят
вот, какой чудесный
где же он... найти бы
О-122
бесконечно - и зачем так громко
бодро-насмешливо ходики тикают
нарезая время на прозрачные ломтики
псевдо-жалостливой гильотинкой
счётчик в предсердие вжался тромбом -
трещит, как в дверном косяке орехи грецкие
останоите часы! иначе взорвётся бомба
так и не вышедшего из пике сердца
А-110
Вороньё надо мною каркает,
то, что помню - зовёт карами...
Я с тобой, хоть на поле Марсовом,
умерла бы венком миртовым -
отбирают мою птицу синюю,
успокаивают, "усни" - поют,
мне бы в ноты твои - репризою,
а они все их глушат реальностью,
постирали дорожки, кластеры -
все пути, что к тебе, позатерты,
то уколы, то транквилизаторы -
моё счастье зовут инквизитором,
а они всё со мною беседуют
и зовут мою радость бедами,
накрывают опять меня пледами -
мне б взлететь, только я всё падаю...
О-124
И как ещё она жива, земля:
мутирует всё в этом мире странном...
Ползёт змеёй меандр через поля,
чтоб в синем море стать левиафаном,
и перекатами сверкает чешуя -
река шипит, грозит, сживаясь с ролью,
да только в устье породит змея
мальков, смешавшись с океанской солью!
Чащоба вглубь тропинку завела,
и не даёт ей стать дорогой, прячет,
но стынет на стволе слезой смола
сосны, не ждавшей, что пойдёт на мачту...
А я - ушла в поэзию вчера,
писала долго, радостно, со вкусом!
И породили снова мышь - гора
посуды и невынесенный мусор...
О-125
Остров внизу притворился картиной Брейгеля
и зависает бомжами над редкими урнами.
Мне всё равно: я на крыше, над крышами, в небе я -
редкая птица сюда залетает паркурами.
Остров плывет в океане из пыли и грохота,
дым разрезая тяжёлыми шпилями-мачтами,
тянет окраины тросами - Невками, Охтами,
где-то за островом солнце уставшее прячется.
Остров крадёт кислород, зато делится дозами,
в море вползает доходными многоэтажками.
Ангел мне снизу крестом угрожает бронзовым:
мол, если выдали - значит, давай уж, донашивай,
жди, задыхаясь от пыли, спасенья нескорого...
Море сереет вдали и ветрами всё дразнится -
мне бы шагнуть за края, за туманы острова
в воздух... А вниз или вверх - здесь не видно разницы.
А-111
1
Катаклизмов череда:
у богов свои игрушки - винегрЕт
белошумных передач -
важных писем и болталки в твИттере -
как нарыли чёрных дыр
и подсыпали в туманности пескА,
выбирали огоньки
на космических далёких прИисках,
на верёвки распылив,
белый раскрутив Чумацький Шлях, онИ
солнца красные зажгли
в небе - подосиновиков шлЯпками...
Так что ты их не зови,
не отвлечься им от дела ни на мИг:
боги заняты своим -
флудом, разговорами-интрИгами...
2
...за окошком - присыпал дороги снежок,
вышиваю весну, за стежком - вновь стежок -
и река, как тогда -
заросли берега черемшой, камышом,
хорошо где-то там, за водой, за большой -
Колыма, Магадан...
Замутят "приискА" летом воду в ручьях,
кто на трассе сейчс? вот Сеймчан, Омсукчан...
тишина, только звон
комаров-упырей над брусникой полян...
Если дождик прольёт, мне подарит земля
подосиновик - зонт.