Конспект романа Владимира Андри Ви (Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))

Сначала скажу о главном.

Я прочел замечательную житейскую историю.
О том, как души, замыленные повседневностью, очищаются общей бедой.
О том, как глаза, застланные рутиной, раскрываются, когда мир дает трещину.
О том, как люди отделяются от себя, обретая способность видеть себя со стороны – сверху…

Но это – суть.
А об исполнении скажу так: представленная работа – попытка объять необъятное.

Да, проза – это, в первую очередь, информация. Концентрация информации на единицу текста определяет качество прозы. Но любой жанр (и особенно короткий рассказ) имеет свой предел эластичности.
Крупное судно не пройдет по мелководью.
Мелкий катер не переплывет океан.

Я-читатель не раз сталкивался с попытками протащить авианосец через мель. Как правило, это были начинающие авторы. Я с любопытством смотрел, как они пытаются разрешить возникающие неразрешимые проблемы. Встречались самые разнообразные способы…
Похоже, в этой работе был применен самый действенный.

Итак, каким способом ужать большой роман до полутора десятков тысяч знаков?
Метафорами!

Метафора, на мой взгляд – самый мощный писательский инструмент.
Удачное сравнение, неожиданная ассоциация, уместная аллюзия или аллегория, подача образа одной точной деталью – всё это придает тексту неизмеримые глубину и объем, позволяя экономить время и место.

Рассматриваемая работа пропитана метафорами, она соткана из них.

И главная метафора – в заглавии.
Сперва название показалось мне пошло-романтичным, с сентиментальным душком. Но по прочтении и некотором размышлении я понял – да.
В начале жизни мы разжигаем свой костер, пламя набирает силу, гудит, стреляет искрами – и нам кажется, что так будет всегда. Но оказывается – нужно время от времени подбрасывать полено…
Вообще, много вкусного –

тень, измотанная «боями»
дикая, слепая, морочащая орда на улице
распласталась по дням
спокойно удавилась невыносимой тоской
снимать жилье – это практически фитнес
просыпался в ужасе расставания, обнаруживал себя в счастье и засыпал
санаторий для инвалидов семейной жизни на две персоны
запасливые, но рачительные господа жизни
отходила в сторону, словно боясь заразиться его бедой

Есть и сомнительные места.

карниз любви, оторвавшийся от мироздания и зашибший насмерть – как-то чересчур литературно, натужно

огонь в мимолетно брошенном взгляде – неточно. Огонь взгляда предполагает некоторую протяженность во времени, не правда ли?

клацающие зубами «душки» – мне не понятно.

съемные «фатеры» – тоже режет глаз вопросом: зачем? Какова необходимость употребления просторечного словечка? Оно отвлекает.

в доме стало просторно. Пусто стало в доме – я бы хорошенько подумал над этим сочетанием. Потому что «просторно» – понятие радостное, оптимистичное, положительное. При внешней синонимичности с «пусто» оно, согласитесь, описывает качественно другое состояние.

По мелочи огрехов можно наскрести и еще…
Но все равно – работа хороша.
Выстроена.
Правильный язык.
И все-таки…
Мне жаль.
В крупной форме потенциал этой истории раскрылся бы куда полнее.

Если подходить к ней без пощады, с высокой меркой, то, коль уж мы оперируем метафорами, я тоже блесну одной из любимых: рассказ – попытка впихнуть кота в трехлитровую банку.
Что же – кот влез.
Замяукает ли?

Артур Петрушин