уже пять лет и четыре года…
Вокруг других (посчитайте!) - тыщи,
а мне не надо других ни много,
ни мало тоже не надо даром,
одну тебя подавай и точка!
Гранитный камень, свечи огарок,
июль удушливый, два цветочка,
коньяк противный в карманной фляжке.
Глоток – и жаром саднит по горлу.
Скажи мне, мама, что делать дальше,
такой вот дуре до хрипа гордой,
до крика зимней, скажи, что делать?
Одной тебе я была понятна.
Гляди, как солнце осатанело:
чадит нещадно, чадит нещадно…
Гляди, как выцвели люди: седы
твои земные однополчане,
обессердечели сердцееды,
иссохли кактусы и герани
на подоконнике тесной кухни,
и поливала бы, да без толку…
И звезды тоже почти потухли,
и не вдевается нить в иголку…
Я приближаюсь к тебе по-годно:
ещё двенадцать и мы - ровесницы.
Откуда помню я так подробно
ступеньки в небо на узкой лестнице?...