Снова тысячи - на транзит: в офис вызвались.
Едут, жмутся, бубнят, жгутся искрами.
И о снах говорят… Вновь не выспались…
До утра в головах всё плелось-плелось,
Зацепилось... царапнуло... оборвалось,
Понеслось вдоль ума, смыслу поперёк.
Бред ли был? Предсказание? Невдомёк...
Полыхается в снах почти пол земли,
Зарождается страх. А оправдан ли?
Поминаются имена до икотицы,
Но на воду чистую не выводятся.
Так и бродят вдоль стен и заборов вдоль
Те, кто глух и нем. Свою нянчат боль.
И живут переборчиво. В церкви косятся,
Но кому-то настойчиво в душу просятся.
И почём таким знать, что на паперти,
На морозной земле, как на скатерти,
Делит с птицами хлеб свой старушица,
И не денежку просит. Прислушаться.
В лёгкой курточке, в непогодицу,
Ходит-бродит, поёт «Богородицу»...
И под натиском веры и голоса
Вдалеке треснет лёд. Там, у полюса.
И весна вдруг опомнится и обрушится,
И наполнит теплом мир кликушицы.
