Артем откинулся на спинку стула и закурил. Из кухни доносились вопли голодного кота. Пришлось вставать и спасать животное. Через пять минут Артем снова был у монитора.
«Знаешь, а сегодня шел такой снег — настоящая метель, я пока стоял на остановке, думал, что попал в сумасшедший мир, где есть только я и снег. До сих пор осталось это чувство. Все вокруг безучастные. Люди в автобусах, соседи, даже друзья. Никому ни до кого нет дела. Даже мне. Я вроде стараюсь общаться, даже в наших обычных пьянках стал участвовать. Но ничего не меняется. Снова и снова чего-то не хватает. И что со всем этим делать, ума не приложу...»
Пальцы Артема на секунду замерли над клавиатурой, он усмехнулся.
«Только ты мне не говори, что я сентиментальный дурак. Я сам это прекрасно знаю. Говорят, правда, что девушкам это нравится. У меня контактный лист уже похож на гарем, и все хотят поплакаться в жилетку. Я вечерами читаю, сколько у всех за день накопилось бед и разбираюсь во всех этих передрягах. А потом выключаю комп и хочется волком завыть оттого, что никто так и не спросил, как дела у меня. Вернее спрашивал-то каждый, но никто не интересовался.
Интересуются все больше скабрезными подробностями.
А сколько признаний в любви пришло за этот год! Бог ты мой, как люди западают на мой задумчивый образ в сети... Одна пишет уже два года. Я уже и почтовый ящик тот забыл, а письма, наверно, все приходят. Представляешь, не получает ответа, сама делает за меня выводы, пишет ответ на эти выводы. Сама с собой ссорится, мирится, снова скандалит...
Странная вещь — эта сеть. Здесь порой расстаться еще сложнее, чем в реале.»
Артем нажал «отправить», выключил монитор и ушел спать.
«Привет. Что-то совсем мне хреново. Прихожу домой, а там никого нет. Готовлю очередной дурацкий ужин и разговариваю со стенами, пока варятся пельмени. И темнеет сейчас так рано... Разругался с родителями. Злой, как сатана. Все знакомят меня с потенциальными спутницами жизни, как будто у меня на работе этих спутниц не хватает. Все симпатичные, все хозяйственные, все как одна умиляются на моего кота. Черт побери, уже слушать этого не могу. Сочинил дурацкий рассказ про макушки тополей на ветру и вечную любовь. Мне ответили, что образ женщины не прописан. Переписал. Сказали, что автор женщина. Убрал половину лирики — написали, что автор — мудак. Удалил. Распечатал себе копию и спрятал подальше в стол.»
Резко задребезжал входной звонок. Артем нехотя поднялся и, чертыхаясь, пошел к двери.
«Друзья разошлись. Снова никого. Наверное, я сам виноват, что у меня дурацкий характер и я никого не могу найти. Пытаюсь делать вид, что все у меня о кей. Хотя я не такой уж и застенчивый ботаник.
Эта тишина сводит с ума. Изо всех звуков в доме, только нудно гудящий кулер. Изо всех звонков только служебные и приглашения напиться. Среди всех сообщений только рассказы о том, что происходит где-то не со мной и меня не касается. Из любви только порно. А рассказы только те, что кипой валяются в глубине стола. И на каждом отзыв о непрочерченности сюжетной линии и нереальности персонажей. Собрать все и вышвырнуть в окно вместе с компьютером и одиночеством. Ты как думаешь?»
Он некоторое время рассеянно смотрел в окно, за которым была уже полночь.
«Веришь — нет, мне уже все равно кто. Только бы оказался кто-то рядом. Слышал меня. Вернее, слушал. Пусть бы даже ничего на это не отвечал. Где-то за всеми этими аватарами в сети ведь должны быть люди. Но все мы друг другу никто. Мы ничего друг о друге не знаем и не хотим знать. Это слишком много. А вдруг эта никому не нужная информация помешает нам представлять своего собеседника, как нам хочется? Не даст нам помечтать? Разрушит нашу иллюзию взаимопонимания. Помешает нам выглядеть круче, чем мы есть... А кому мы нужны? Такие, какие мы есть? Мы сидим перед огромной кормушкой из человеческих судеб и не можем выбрать для себя ни одной. Потому что все кругом — ложь.»
«На улице безразличие, в сети — вранье. И катайся потом по полу, царапая ковер и зовя на помощь. Ха! Или смотри, пока не подкатит к горлу, на всю эту клоунаду из счастливых загорелых лиц в социальных сетях, где тебя не спросят, где предел всему тому, что ты нагородил на своей странице.»
«Извини. Меня что-то сегодня «несет». Месяц назад познакомился с девчонкой в сети. Так хотелось поговорить обо всем. О жизни этой гребаной, о том, что друзья приходят только когда есть пиво, о том, что листья осенью похожи на чьи-то уставшие от ожидания ладони, которые за ненужностью отсекает ветер, о том что безумно хочется в прошлое, что близкого человека найти так трудно... Я попросил ее сфотографировать аллею, по которой она любит гулять в своем Омске. Хотел узнать, чем она живет и как выживает в мире, где мне с каждым годом становится все неуютнее. А она мне ответила, что это форум про собак, и если мне не нравится ее немецкая овчарка, разговаривать со мной не о чем.»
Артем потянулся, глотнул остывший кофе.
«А потом я выловил в сети такого же идиота, как я. Проболтали с ним до утра. Рассказали друг другу практически все. Мне уже стало казаться, что я нашел настоящего друга. Что все, конец этой всеобщей глухоте, а он ответил, что сказал слишком много и не то, что встретиться — даже общаться больше не может. Так и написал: «Надеялся все с тобой обсудить и больше никогда не увидеться». И удалился из контакт-листа. Мне еще казалось, что он словно самоубийство совершил. Взял и ушел из мира, в котором остался я.»
«Не поверишь, я после этого даже с парнем решил познакомиться. Подумал, что если парень, то и понимать меня будет лучше. Все-таки больше общих тем. Глупо, наверно, но ты ведь никому не расскажешь? Нашел одного сетевого поэта. Стихи мне у него очень нравились. Мы долго переписывались, я уже размечтался о том, как встретимся. Я уже готов был на роман а-ля Верлен — Рембо, человек уж больно был необычный. Честно говоря, таких и не встречал никогда. Мне все казалось, что два одиночества встретились. Хотел все бросить и поехать к нему в Москву. Когда все слишком далеко зашло, он мне признался, что никакого Антона нет, никого в детстве друзья не травили собаками и не было старого сарая, где в прорехи крыши смотрят звезды, и никакого друга, который утонул в пруду, когда ему крикнули, что сестренка попала под трамвай. А есть человек, который придумал виртуала Антона, чтобы раскрутить чьи-то стихи. Было интересно, сможет ли его герой зажить собственной жизнью и завести друзей. Было занятно, как поклонники создают из него легенду...
Я потом все привыкнуть не мог, что Антона нет. Что я не вскакиваю по утрам, чтобы проверить почту.»
Артем вздохнул и перечитал последнюю строчку. Пальцы снова пробежались по клавиатуре, но уже нехотя и устало:
«Вот поэтому ты есть. Вернее, тебя нет. А есть почтовый адрес, на который я отсылаю все эти письма. И он не перестанет их принимать только из-за того, что я не люблю немецких овчарок или потому, что Бодлера так и не прочел...»
Артем отправил последнее письмо и обновил страницу. Он долго сидел, думая о чем-то своем. Из крана на кухне мерно капала вода. Жужжал так и не отремонтированный кулер.
На дисплее мерцало сообщение о полученном письме. Артем смотрел на него невидящим взглядом. Пока не прочитал строку и не остолбенел от неожиданности.
Ответ пришел с того самого почтового адреса, на который он уже полгода отправлял свои письма.
С его адреса. Он вздрогнул и кликнул на страницу.
«Сорри, что прерываю твой диалог с самим собой. Ты, похоже, ищешь человека в сети. А кто здесь ты? Пол-человека, четверть или одна восьмая? Зайди на любой форум и посмотри, чем твой аватар и пара тщательно подобранных строчек рядом с ним отличаются от тебя настоящего.
И для какого очередного «френда» ты сам хочешь стать иллюзией друга?
Вот мой телефон. На общение в сети не надейся. Просто звони.
Пардон, что взломал твой ящик. «Безответность» - не самый удачный пароль.
А Бодлер... Его я тоже еще не читал).
Твой Надеюсь-Что-Не-Поздно хакер.»