ЭМИГРАНТ
– Ты плачешь?
– Нет, я вижу Пиренеи
и слышу шелест каталонских роз.
Любимая!
мытарствуем, болеем,
пленяем и пленяемся всерьез.
Что я? меня сомнения питали
и тонкий звон походных литургий.
Топтали землю грузными деталями
тяжелые брабантские стрелки…
Любимая, я помню запах дыма
и синий бархат виноградных кос,
и плачу, и смеюсь неразделимо
с дыханием и пением стрекоз.
Я – зеркало. Не думайте – кристальное!
Костлявая, кричащая родня –
Кастилия… казалась мне крестами
и красным перцем листики огня.
Я гез, распутный дон, искусный повар,
фламандский враль, обжора, тихий плут –
как ишака тащи меня за повод
туда, где обещания цветут!
Любимая, пока твоя одежда
и кожа вызывающе свежи,
ты падаешь и медленно, и между
горячими откосами межи…
ты плачешь?
– Нет, я слышу голос сердца
и, ежели не впроголодь сердцам,
пускай мое коротенькое скерцо
скорее доиграет до конца,
пускай, мой гез, твои ладони больно
шипами диких, каталонских… и
пускай меня как маленькую пони
хозяйские прогонят холуи,
пускай, мой гез, стремительным и странным
покажется желание мое,
пускай, пускай пожизненно, постранно –
чиновники, начальники, ворье…
пускай…
ты плачешь?
– Не умею плакать,
но жгут ладони жесткие цветы.
Пока гадюкам жить и жабам квакать,
и окнам прогорать до темноты,
пока героям пуговицы портить,
до блеска начищая на парад –
мы только гезы!
Ты – укромный портик,
я твой кораблик, легкая кора…
* * *