меня, и наши встречи, и прощанья,
и сыпала на ветер обещанья,
что всё забудешь с завтрашнего дня,
я думал молча: «Это всё – фигня», –
и ждал словесной бури окончанья,
тебя в воображении обняв.
И я бы ни за что не променял
тревожный непокой такой
над берегами сжатою рекой,
порою – чёрной, а порою – синей,
на гордое молчание пустыни –
свободной, безграничной, никакой.
2/1-2/12