А он смеется, кричит тебе – «Вот и все!»,
И ты боишься, что никто уже не спасет,
От такой беды.
И сядешь молча у паперти, вся в слезах,
И столько боли в твоих голубых глазах,
В окно посмотрит седой, пожилой монах,
Принесет воды.
И ты: «Спасибо, скажите, куда идти?
Чтобы не лица, а только лишь - белый дым,
Чтобы легко и молча, как у святых».
Он скажет: «Вынь
Иглу из сердца, сломай ее. Помолись.
Люби себя и эту смешную жизнь.
А если все поняла, то прости себя и не злись.
Иди. Аминь».