Я не пойму – со мной беда иль радость?
Я сильно неба сини захотела…
Я на холме высоком разбежалась!
Подпрыгнула!... И… По-ЛЕ-ТЕ-Е-ЕЛА-А-А!!!...
Я в небе закружила кружева,
и в облаках прозрачных грусть смывала,
чтоб слезы сохли – к солнцу улетала,
швыряла серпантин из озорства
и конфетти смешинок рассыпала...
В лиловых сумерках на землю опустилась
и крылья спрятала под шерстяную шаль,
огонь в глазах сокрыла под вуаль,
безлюдьем пробираясь, возвратилась…
«Ты где была? Соседка все видала!
Что там под шалью спрятала от всех?
Да это – крылья? Вот уж смех и грех!
Уродкой ни на что не годной стала!
Сошла с ума – в твои года летать,
прикрой глаза! Ты – бабушка и мать!
Ты б у плиты на кухне полетала,
чем в небе выкрутасы выплетать!
А ну-ка, дайте ножницы скорее!
Держите, чтоб не улетела вновь!
Под корень режьте! Опалите перья!
Золой соленой посыпайте кровь,
чтоб снова крыльями не проросла ее любовь…»
Я до рассвета корчилась от боли,
но искорку любви в ладонях скрыла,
чтобы из ран и мук земной юдоли
любовь мне снова крылья подарила!
Вновь на холме высоком разбегусь!...
Взлечу!... И больше… не вернусь…