- Мальчики, пойдите, поиграйте до ужина в саду! Эндрю-ю-ю, какой ты лохматый! - Тётя поправила идеальный золотистый локончик на лбу у новоиспечённого братца, а у меня опять свело скулы. Воспользовавшись разрешением, я рванул в сад, не оглядываясь. Сад был потрясающий - большой, с запутанными дорожками, казавшимися лабиринтом в наступающих сумерках. Но самым-самым был пруд. То есть, не настоящий, а, такой, маленький, круглый и с золотыми рыбками. Ну, если честно, рыбки были больше похожи на тени в воде - тёмные тени с серебристыми отблесками. "Интересно, - подумал я, - а что они делают, когда совсем темно?"
Я бы лучше остался там, у пруда, на всю ночь, чтобы это узнать, но, естественно, пришлось идти ужинать, потом мыться и спать. И, естественно, спать нас с Эндрю-ю-ю-ю отправили в его детскую, надув мне огромную кровать. Братец не приставал, так что я почти смирился с его присутствием. Мне даже хотелось спросить у него - про рыбок. Но я не смог. Как представил, что надо назвать его "Эндрю", так и расхотел сразу.
Я лежал в темноте и думал про рыбок.
- Слушай, - послышался вдруг шёпот, - а ты знаешь, где рыбки ночуют?
Я даже вздрогнул. Ничего себе, братец - он, что, мысли читает?
- Я сейчас покажу, - он спрыгнул с кровати и начал шуршать чем-то... И вдруг - пролился мягкий свет. Светился большой - фонарь, что ли, - стоявший в углу среди игрушек. Фонарь был похож на домик на длинной ноге, с окошками со всех четырёх сторон. В окошках, в чуть мерцающем свете, проплывали тени рыб... Рыбы плыли неторопливо, всё время в одну сторону, как будто прохаживаясь по своей комнате и ведя светскую беседу.
- Здорово, - сказал я.
- Ага, - голова братца вдруг оказалась прямо рядом с моей - локончики куда-то пропали, и выглядел он вполне нормально лохматым.
- Слушай, - сказал он, - а ты не мог бы звать меня Андрюхой, как папа?
...Свет лился из окошек, рыбки тихо кружились, неслышно беседуя, а я уплывал постепенно в сон. На своей кровати уже давно сопел Андрюха.
Реальный пацан, между прочим!