1. Артюр Рембо
2. Эварист Галуа
3. Моцарт
4. А. С. Пушкин
5. М. Ю. Лермонтов
6. Марина Цветаева
7. Федерико Гарсиа Лорка
**********************************************
1. Артюр Рембо
Триумф в былые времена так мало значит,
за годы странствий и молчания
забыто имя, почерк и порядок слов
кумира, ставшего легендою до срока.
Но выбор твой: расстаться с пьедесталом,
с восторгами и восхищением толпы,
с уверенностью, что двери открываются толчком ноги,
а стансы сотворить, что в лужу плюнуть.
Как блудный сын судьбы ты снова здесь,
ты должен на коленях просить прощения,
чтоб вымолить хотя бы каплю уважения.
Но бес в тебе так непокорен и упрям,
величие в толпе эквивалентно унижению.
Усни, Рембо, земля теплей холодной синевы небес.
2. Эварист Галуа
Он был лишь юноша по нынешней градации,
студент и математик, но сгусток чести доблестной.
Никто не попытался предотвратить ошибку: «Постой!
Тот, кто убьет тебя, ничтожество и трус».
Есть люди, для которых рок не пустословие,
любое начинание, любая из попыток
отвергнуты судьбой и глупостью людской.
Порою современник не видит дальше носа,
когда он с гениальностью столкнется невзначай.
Трагедия становится постоянным спутником,
великие прозрения в мусоре слепых.
Я воздаю тебе все почести потомков, а современники …
Прости их, Галуа, за злое равнодушие.
Мне повезло, что я потомок, а не современник твой.
3. Моцарт
Хотел сказать о Моцарте – слова в песок рассыпались.
Молчание, растерянность, восторженность и скорбь.
Но вот играет музыка - божественные звуки,
ты понимаешь, ангел твой спустился в бренный мир.
Есть слово «гений» и даже «самый лучший» -
переложить неведомое в скромный алфавит,
чтоб только восхищение выразить словами,
а значит, приравнять его к сонму всех творцов.
А надо ли нетленный подарок человечеству
старательно муссировать? А как же быть тогда –
ведь для того язык нам дан, чтоб выражать эмоции.
Не надо. Слушай Моцарта, и лучше помолчать.
Закрыть глаза в блаженстве и раствориться в музыке,
веками наслаждаться, но так и не понять.
4. А. С. Пушкин
Легко вообразить себя защитником
со шпагой наголо и вишенкой во рту,
за честь ее готов он кровь пролить -
своя дороже, лучше уж обидчика.
Наивность рыцарей, страдающих доверием
к надушенным оброненным платкам.
За искренность погибли лучшие из лучших
на Черной речке от выстрела в упор.
Пар от воды уже ушел в туман,
когда он сделал шаг вперед,
но мало, чтобы живым остаться,
потом он выстрелил, бледнея и ногу волоча.
Не ноги с непривычки тормозят в снегу,
а сердце увязает в белых кружевах.
5. М. Ю. Лермонтов
Потомок Лермонтова и его должник,
шепчу над книгами поэта с умилением:
- Когда же ты успел столь много сотворить
на самой кромке пропасти, за миг до немоты.
Вот говорят: «Судьба», но то не о поэтах,
себя лишают шанса, поставив все на кон,
не хочется им жить в отмеренные сроки,
в них демон правит бал, там жизнь лишь краткий сон.
Не нам судить поэтов, но нам оплакать их.
Певцу бы петь, а не стрелять вслепую.
Гусаров безрассудных много, а поэт один,
но оправдать мундир ему важней божественного дара.
Удушливый контекст российской тирании -
не пуля смерть несет, а петля на шее.
6. Марина Цветаева
Борьба за жизнь кончается полнейшим забвением,
а проще - смертью воина, отстаивающего жизнь.
Какой же смысл борьбы? Защитный наш инстинкт -
цепляться, как пиявка, за каждый миг под солнцем.
Мы воины упорные, когда и в пытках страшных
надеемся, что выживем и доживем до срока,
пусть даже в муках, в непролазной нищете,
чтоб было утром Солнце, а вечером - Луна.
Сдаемся только потому, что как-никак, а люди,
что разум наш и воля, оценка жизни прожитой
становятся врагами инстинктов боевых.
Цветаева Марина – какой поэт от бога -
сознание взорвалось, инстинкты погасив.
Когда вся жизнь страдание, ломается инстинкт.
7. Федерико Гарсиа Лорка
Прости, поэт, испанцев разъяренных,
которые забыли свою мать и бога,
которые тащили душу своего народа,
чтобы безжалостно всадить в нее заряд.
Поэты виноваты были всюду,
убить их означало для толпы
еще одним бездумным рвотным шагом
в тот ад, в котором тирании тьма.
Прости, великий, свой народ-страдалец:
солдат не должен думать, коль приказ
гласит убить подряд всех без разбора -
параноидальная эпоха подозрений и наветов.
Ты пал невосполнимой жертвой не случайно,
сначала повели поэтов на расстрел.