Радио скует непрерывные звенья
мировой души и сольет человечество.
Велемир Хлебников.
Радио будущего.
Но из всех пере- и недочисленных чудес первое и единственное место в мире надлежит радио! Радио - это и вовсе голубая мечта, отдельный разговор на всю оставшуюся жизнь? Более того: удвоенную радиожизнью! Многие... все, почти, недоумят: что радио, когда есть телевизор?! да без помех и тресков глушилок-шмушилок! а вы мотоциклиста с яйцеобразным шлемом, надрюченным на его тыкву, спросите, согласен он, чтобы его рычавый друг по-велосипедски шелестел? Вот и ответ! Да если радио показывать начнет, и звучать без трещавых помех от дальних гроз, промышленных помех и нелегальных станций, кому оно такое уродливое снужится? Кто умел слушать радио в детстве, тот не забудет никогда, ни зеленого моргающего глаза, ни плавного вращения ручки, ни глубокого звука, ни запаха гретых ламп, ни всего остального, тому сопутствующему! Он пронесет это умение, слитое с чувством через годы, расстояния, пространство и время!! Кроме ренегатов, купившихся на телевизорную отраву! Не стоят они столь гневных строк, будучи наказаны вполне неполнотою жизни... А как о них высказывались в тридцатые годы! Гастон Утиный Нос советовал Зое Монроз поставить в спальне радиоприемный аппарат, если та хочет быть современной женщиной, то есть не приучать любовников к свинству - каково?! Дядя Вольфа, идючи в ногу со временем, установил на крыше радиоантенну, а самый инженер Гарин слушал в заштатной пивнушке органную музыку из Кельна, не шутите!..
Я вырыскивал в книгах и журналах скудные сведения о радиоприемниках. Самые первые из них были чудовищно физиологичны: провода-кишки, страшенные детали. Чем-то схожи были внешне с автомобилями и тот же извилистый дизайнерский путь имели пройти; во всяком случае, общая их технология просматривалась достаточно явно. Машины, впрочем произошли генетически из карет и паровозов, радиоприемники, видимо, из аппаратов Морзе, тех, что -
за стеной поют весёлым дискантом,
но только ты об этом лучше песню расспроси!
В тридцатые годы формы тех и других обустроились, в сороковые-пятидесятые и вовсе вошли в себя. Следующее десятилетие явило нам приемники переносные, пусть и с ухудшенным звучанием, но стационарные стали много ужаснее, обретя тоненькие, как у поганок, ножки; собственно все мебельное развитие пошло псевдокурсом, погнавшись за дешевизной, ненароком рифмующейся с коммунизмом, курс которого тоже болтался неподалеку от зарубки ленинского «псевдо». Об автомобилях сужу дилетантски: у нас - маленькие, похожие на инвалидные коляски, у них - агромадные, что твоя ракета, бредящая скорым запуском и готовностью номер 1.
Наконец, появились транзисторные приемники! Если к большому радиоаппарату «мы» (не думаю, чтобы я был одинок в своих предпочтениях) были прикованы, как каторжники к пушечному ядру, то переносные транзисторы мы и сами не без удовольствия подковывали к себе!!
Это ли не цель желанная?
И - никогда не расставаться! Их совершенствовали, они лучшали, но власти упорно не опускали планку диапазонов ниже 25 метров, чем огорчали меня (и «нас»!) до невозможности. А зарубеж тем временем дразнил нас грешных, начиная с 13 метров и далее - по тексту: 16, 19, 22... комиссионными витринами, в которых блистали Son'ики,Panasonic'и, Grundig'и…
Но это все - потом...
А сечас - одно из ярчайших воспоминаний, в котором я был не только свидетелем, но и участником действа, в котором отчасти проявил себя достойным продолжателем дела отца, пытавшегося реконструировать старенькую радиолу «Рекорд» в одноименный проигрыватель; отбегая назад, скажу, что попытка провалилась, если брать за основу результат, в котором умирает процесс, но самый процесс был бессмертен и незабываем, мы выстояли и едва ли не победили!.. - усвоив самостоятельно кредо Бориса Пастернака и Эрнеста Хэмингуэя!