Сам тут месяца два... или три... может, жизнь...
Слышать треск факелов стало давней привычкой,
Что погаснут иль нет – ты никак не решишь.
Тебе чай? Как всегда, подостывший и горький,
С тихой капелькой слез и сердечных микстур?
Есть надежда? «Увы», - мысли сдавятся коркой
Из холодного льда... Знаю, «в лучшем из царств»,
Знаю, «время пришло», знаю, «старость», «болезни»,
Только нет, не смягчается твой приговор.
Мягко хлопнешь рукой: «Ты поплачь, будет легче»,
А второй – заслонишь еле теплый костер...
Вот и всё. Уходи. Дух прогоркшего дыма
Здесь и так не пройдет еще несколько лет.
«Нет, не все. Извини, но была директива –
Вместе с ней верный спутник идет на тот свет».
Будь ты проклята мной, ненасытная бездна!
Неужели же мало на долю потерь?!
Что «пыталась спасти» и «поближе не лезла б»?
Ты пойми, не виновен измученный зверь
В том, что крепче людей дорожат они дружбой
И что видом лишь кошки, характером – львы?
Ну оставь ты ее, меньше смертью ненужной,
Умоляю, оставь... Так и знала – «Увы».
Да неужто и «там» есть земные устои:
Ты не выполнил план – гонорар пламя ест?
Так возьми и меня, ну чего тебе стоит?!
«Больше в этом году не прописано мест».
Убирайся тогда. Все равно, что «работа» -
Мне тошнит от ухмылки на бледном лице.
Ведь тебе не понять, как теряют кого-то,
Кто был частью тебя... И в нелепом конце
Наших встреч в этом доме, пропитанном болью,
Запираю я дверь на тяжелый засов.
Ты дорогу забудь – не пущу, все, довольно,
Здесь останусь лишь я и биенье часов...
... только знаю, увы, что зловещею тенью,
Если снова захочешь, под кров мой придешь.
И тогда, как теперь, мне не сыщут спасенья
Ни холодная правда, ни едкая ложь...
Говорила себе: время лечит нас бегом,
А зима заметет горькой памяти нить.
Только стоя в канун под кусающим снегом,
Я пытаюсь забыть... Все пытаюсь забыть...