В курилке мужики в рабочий полдень
Разговорились вдруг не о футболе,
О детях, о своих, да рьяно очень,
Как трудно обучать их стало в школе.
Достать учебник нужный очень сложно,
И перед сентябрем семья вся в трансе,
Все, что для школы, дорого безбожно,
Уходит доля львинная финансов!
И на ремонт на школьный много денег
Трясут с них на родительских собраньях,
Приходиться работать в воскресенье,
Чтоб своим чадам дать образованье.
Компьютера чтоб школа закупила,
Приходиться расплачиваться тоже,
А то, вдруг дети вырастут дебилы,
Без ЭВМ учеба невозможна.
Эх, раньше как было!
Эх, Леню б обратно!
И школа учила,
И все забесплатно!
И мы не болтались
По улицам, вишь ли,
А все обучались,
И в люди все вышли!
Эх любимый наш застойный период,
Без бомжей, без беспризорников-сИрот!
Дорогой наш Леонид Ильич Брежнев,
Не видать нам больше кайфа, как прежде!
В беседу не вступал я, только слушал,
Лишь улыбался, шевеля усами,
И продолжали изливаться души
О непомерной ноше быть отцами.
Достанешь ты оболтусу учебник,
А он и открывать не хочет книгу,
В киоске для контрольных есть решебник,
И никаких в пустой башке нет сдвигов!
За видаком и за игрой в компьютер
Торчат весь день, неуж не надоело,
И не хотят учиться почему-то,
И не заставишь их заняться делом!
Борзыми стали, шлют нас на три буквы,
Для них мы просто средство пропитанья,
В милицию заявят, если вдруг вы
Решите провести курс воспитанья.
В застой было просто,
Мы сдержаней были,
Теперь у подростков
Сплошное насилье,
Толпою дебилы
Забьют, изничтожат,
И сделают рыло
На жопу похожим.
Не учили же детей мы плохому,
Это Западу спасибо гнилому!
Дорогой наш Леонид Ильич Брежнев,
Ограждал ты от плохого нас прежде!
Взял слово мастер Николай Петрович
(Он дедушка): "Скажу, друзья вам прямо,
Такая внучка подрастает сволочь,
Такая стерва, хуже своей мамы!
Раз пепельницу мне о лоб разбила,
Когда я пьяный был, потом цинично
Грибным горячим супом окатила,
Пришлось уйти на месяц на больничный.
А младший внук еще не ходит в школу,
Но матершиной, как сапожник кроет,
Уверен, что дойдет до произвола,
Пообещал, как вырастет, уроет.
Да как таких воспитывать скажите!
Да их вобще рожать не надо было!
Не стану, как мечтал я долгожитель,
Считай одной ногой вступил в могилу!
Вот мы подрастали,
Чтоб мат, не дай боже!
Отцов уважали,
И дедушек тоже,
Совсем не грубили
Ни мамам, ни бабкам,
А если курили,
То только украдкой.
Не считали мы насилье весельем,
И крытыми стать совсем не хотели.
Правил мудро Леонид Ильич Брежнев,
Космонавтами мечтали стать прежде!"
Уж больше часа длилася беседа,
Заканчивался перерыв рабочий,
Начальник подошел, и нам поведал,
Как в зоне тянет срок его сыночек:
"Трясет с нас бабки каждую неделю,
Посылки посылаем то и дело,
Да мы бы лучше сами отсидели,
Так с подогревом этим надоел он!
Он или я по пьянке друга грохнул?
Он или я наказан, не пойму я?
Я тут калымлю после смены, сохну,
А он в тюрьме блатует и жирует.
Вчера пришла малява, двести баксов
Продул в буру наш дорогой сыночек,
И если мы должок тот не погасим,
То он освободившись, нас замочит.
Вот раньше я помню,
Посылка в полгода,
Действительно в зоне
Была несвобода,
И если сидишь ты,
Тебя исправляют,
Теперь в зоне, вишь ли,
Закон соблюдают.
Молодежь совсем ментов не боится,
Никакого толку нет от милиций,
Рано умер Леонид Ильич Брежнев,
Защищала нас милиция прежде!"
Я помню, как курилки содрогались,
От хохота в застой когда-то прежде,
Лишь устно анекдоты излагались,
Где основной герой был Леня Брежнев.
Все разошлись, курилка опустела,
Утильные станки включились снова,
И каждый думал о своем, а в целом,
Как стало всем без Ильича хреново.
Не застой, а коммунизм был, выходит!
Это счас на демократию пародия.
Дорогой наш Леонид Ильич Брежнев,
Не ценили мы твою мудрость прежде!
13. 09. 2005.
