БЕЗНАДЕЖНО ВЛЮБЛЕННЫЙ БЕЗНАДЕЖНО ГЛУП! (Проза)

БЕЗНАДЕЖНО ВЛЮБЛЕННЫЙ БЕЗНАДЕЖНО ГЛУП
Было темно, хотя солнце вовсю слепило глаза, и даже самый темный переулок не казался таким зловещим благодаря лучам, исторгавшимся из самого дышла ослепительного месива. Было холодно, хотя в тот день стояла невыносимая жара, разморившая людей в вязкое и липкое желе. Было отвратительно на душе у студента, не провалившего своего первого экзамена. Бывает и такое, когда радость не приносит удовлетворения, мир облачается в серую мешковину и семнадцатилетний больной задыхается от несуществующей болезни сердца – любви. Ведь не всегда она приносит только неосязаемое счастье, помутнение рассудка и приятные переживания, тем более, когда любовь не обоюдна.
«Господи, за что мне эти невыносимые муки? Первый опыт не может иметь такой горьковатый вкус неразделенности. Решено, брошусь с отвесной скалы, решительно брошусь. Глупец, у нас в деревушке нет никаких отвесных скал, утесов или других каменных образований. Даже умереть не получается красиво, не то, что любить. Придется вешаться, но это так омерзительно слышать хруст ломающихся нежных позвонков неоперившегося птенца. Жалко, очень жалко самого себя. Но есть преимущества, в местной газетенке  напишут:
УШЕЛ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ
Труп неокрепшего юноши, решившим умереть от безответной любви, был найден сегодня утром. Повешенный в своей смерти просил никого не винить (здесь студент проявит благородство). По предварительным данным милицейского участка – самоубийство. Но утверждать следствие ничего не может (впрочем, как и всегда).
Красиво, ничего не скажешь»,- думал студент, мысленно представляя дубовый гроб, минорная музыка в сопровождении оркестра и самое главное, она в слезах, вся черная, кроме лица: лицо бледное, усталое и прекрасное в своей печали.
Пока мысли безудержным потоком лились из светлой (студент в действительности был блондином) головы студента, сам того не замечая он свернул не туда, куда с самого начала собирался. Идя по направлению к общежитию, он, верней, не он, а ноги, привели его к дому его возлюбленной. Он долго смотрел на ее окна, выходившие как раз на переулок, прислушивался к каждому шороху, доносившемуся из ее комнаты. Вконец устав (все равно не оценит она его искренность, да и ноги устали), студент медленно побрел к себе. И на сей раз самые разнообразные мысли влетали в его голову, перемешивались и разлетались по всем каналам мозга.    
«Убить то убьюсь, а вдруг вероломная даже не всплакнет, а наоборот будет счастлива, что удалось избавиться от назойливого поклонника (чего уж говорить, назойливость студента сопоставима лишь с назойливостью мухи, атакующей безоружного человека, пока он спит, мешая полностью отдаться в руки Морфея). Нет все-таки, если уж наверняка знать, что она, хоть изредка, будет вспоминать бедного студента, думать о его невинно потерянной молодости, тогда не жалко расстаться с жизнью. Да, конечно при теперешнем упадке цен на жизнь, ничего не стоит спустить курок, но вдруг пуля пройдет мимо важных органов, просто повредит их и все - калека. Тогда точно ей не будет нужен инвалид. Сейчас нос воротит, хотя чего уж скрывать: красив, молод, СТУДЕНТ, в будущем наверняка, дипломированный специалист будет нарасхват. «Что же делать?, - вопрошал студент,- Есть ты там, или нет? Отзовись, человек на распутье, судьба решается, а он смеется, небось, себе на парчовых облаках и в ус не дует, что Человек невинный умереть может. Ладно, ладно неправ (студент споткнулся на ровном месте и естественно пенял на месть оскорбленного, забыв про свою природную неловкость), ну молчишь, молчи, но знак то подай, пожалуйста (более примирительно подумал студент, побоявшись, что если еще позволит говорить себе в таком тоне с Вездесущим, то и вторую ногу не убережет, забыв, что еще недавно собирался вешаться)».
Студент все шел с опущенной от тяжести загостившихся мыслей головой, еле волоча ноющую ногу, все думал о своем сомнительном положении, то перебирал все варианты, то устремлял свой взор куда-то ввысь, то разговаривал с кем-то на весьма повышенных тонах, хотя попутчика рядом, слушавшего его болтовню, не было. Свернув на узкий проулок, студент остановился возле кирпичного красного дома в несколько этажей, одиноко стоящего на фоне деревянных лачуг и бесформенных деревьев. Обогнув дом, с задней стороны обнаружилась железная низкая дверь. Студент направлялся к обозначенной двери и собирался было проскользнуть в черноту раскрывшегося паза, как вдруг увидел маленький листок, отдающий серо-желтым цветом. Имея привычку читать все, что не попадется на глаза (кроме книг конечно: в них много ненужного и лишнего), а именно: вывески встречающихся кафе, проезжая на автобусе, названия улиц, состав продуктов, содержащийся на упаковках употребляемых продуктов (опасность отравиться повысилась в несколько раз, а закончить свою повесть так нелепо студенту не хотелось), послания, оставленные на стенах сортиров общежития, признание на асфальте, объявления - в газетах, вплоть до раздела знакомств, на стендах, и просто наклеенных на столбы или как сейчас на двери. Иногда пятиминутный поход в магазин за углом, занимал у студента более получаса, так как непременно на пути возникала интересная афиша или занятная заметка. Итак, увидев лист на двери, студент по обыкновению стал читать, поначалу лицо не выражало никаких чувств, но постепенно глаза засияли бешеным огоньком, сердце учащенно забилось и слова, выдавленные из освободившейся души, прозвучали с невыразимой радостью: « Я знал, Ты есть. Спасибо». После студент оторвал лист и вбежал в черную пасть дома.