её литые половины меня касаются, она,
обычно жаркая в постели, тихонько дремлет неглиже,
она желанней коростели, а я на промысел, уже
прокуковали полвторого мои настенные часы,
она всегда на всё готова, и я, слегка смочив усы
в меду роскошного Токая, опять пристраиваюсь к ней,
она манящая такая, и я по бархатной спине
веду неспешно к щели счастья игривый кончик языка,
она взорвётся дикой страстью немного позже, а пока
я буду длить секунды эти, воображая нас в раю,
она прекрасна в лунном свете, и я, у бездны на краю
её за бёдра обнимая, благоуханием дышу,
затем, сводя её с ума, я за ягодичку прикушу,
как раньше плитку шоколада, и космос женского огня,
и ярый свет святого ада она обрушит на меня,
а после радостного акта, что изначальней мантры «Ом»,
я изложу, пожалуй, факты, они приятны перед сном,
что ты горда, как королева, и, как богиня, сложена,
и я не рыпаюсь налево, когда любовница — жена.
