В темноте задержалось, искало подъезды такси.
Ты ругала водителя, в рамки вмещаясь Прокруста,
И толкала минуты, как в банку консерв иваси.
После горестно плача глазами большими ребенка,
Что-то судьям шептала, что это неправда и бред.
На виске билась жилка, так сине и жалобно-тонко,
Было жарко и душно, хоть холод стоял в ноябре.
Монотонные речи и лица присяжных, как снимки,
Все отрывочно-быстро, а после большой перерыв.
Я заплел тебе косу, собрав волосок к волосинке,
А внутри будто пульсом стучал расставанья нарыв.
Я не верил словам, полетели на пол документы,
Что смахнула ты кистью, и мертво уставилась мать.
Конвоиры, решетка - сетчатки пост-ингредиенты,
И прострация мозга, включившего "не принимать".
Помню яблочный запах твоей непроснувшейся кожи,
Вечно хмурые бровки, ты утром всегда "не в духах".
Это утро безумства короткое счастье итожит,
Раздувая на годы тюремного быта меха.
Я с тобою, и что бы ты там не надумал,
Что за ересь, хотя ты по-своему умный.
Да, я злая и хмурая вечно принцесса,
Да, торчала зудящим противным абсцессом,
Да, кричала, мужчину не надо мне тряпку,
Да, хотела я много и дорого тратить.
Я с тобою, и что бы ты там не надумал.
Ты же знаешь, я редко бываю послушна,
Нет, не плачу - разводы от старенькой туши.
Да, я помню,гуляли и вечно ругались.
Да, а в ливень по лужам босыми ногами.
Да, промокло короткое белое платье.
Да, смотрели. Ревнивец, и что, наплевать мне.
Ты же знаешь, я редко бываю послушна.
Что ж ты, глупый, не чувствуешь, плачу и плачу.
Что мой бывший? Подумаешь, то же мне мачо.
Да, писал он. Не думала, не отвечала.
Да, не надо опять все гонять, и сначала.
Да, любимый. Я дома в той самой футболке.
Да, я знаю, что ждать еще ого-го столько.
Что ж ты, глупый, не чувствуешь, плачу и плачу.
Знаешь, много сейчас времени.
Как половодье.
Cводит с ума,бьет по темени.
Как топит вроде.
Помнишь, ты все меня ругала,
Что сплю с делами?
Его и правда было мало.
А тут цунами:
Кредиты, печати и встречи.
Твоя учеба.
Здесь говорят, что время лечит.
Забыться чтобы
Я думаю, как было раньше
Как не встречались,
А дальше сорвало стоп-кран мой.
Не спал ночами.
Часами стоял под окнами.
Писал I love you.
Какая была жестокая.
Меня гнала все.
А я дежавю звонка боюсь:
- Жду на каток я.
А ты, в глазах пряча боль и грусть,
Ответишь:
- Кто ты?
Запах счастья хочу. Блики утром на простыни.
Я нагая и чувствую взгляд твой щекой.
Запах счастья хочу, да услышь меня, Господи!
Дай на миг, подари несуразной такой..
За окном холодов леденящее крошево,
Равнодушного солнца снаряд холостой.
Как же нужен ты мне, несчастливец хороший мой,
Развели батогом своды наших мостов.
Каждый день я сейчас отдала бы задешево,
Чтоб минуты вдвоем взять себе на постой
И ерошить губами затылок твой скошенный,
И начать отношения новым листом…
Здравствуй... Свидание через стекло.
Да, я нелепый и стрижен под ноль.
Сердце под робой сквозь ребра стучит:
Встреча на зоне.. И как кирпичи
В стенку словесных кладу баррикад.
Вот получил здесь на кухню наряд.
Помнишь, как чистил смешно кожуру
Я на пюре, так, что брызги вокруг.
Ты же смеялась, смотри-ка, глазок.
Здесь ее горы - на годы и впрок
Я научусь вырезать серпантин.
Что я об этом.. Какой-то кретин.
Лишь бы заполнить собой пустоту.
И прикоснуться губами.... Ты тут...
Суд. Пересмотр. Как в логове Ада.
Не узнаю ни походку, ни взгляд.
Может, нарочно чужой? И так надо?
Мокнут ладони, колени дрожат.
Кинулась. Рядом. Отпор конвоиров.
И удаляется в черном спина.
В памяти после - глубокие дыры.
Помню, что плачу. И снова одна.
Знать бы мне наперед,что намокшие спички
Нашей трудной любви не устанут гореть,
Ты не думай, родная. Все будет отлично.
Я сумею нести придавивший нас крест.
Ты коробку открой, ту,что наша копилка:
Под окошком дорога и надпись "люблю".
И у глаза надутая синяя жилка.
Неприятности. Слезы. Короткое "плюнь"!
Помнишь,утром сожженную манную кашу -
Я готовить учился на завтрак тебе.
Помнишь милые клички и прозвища наши,
И простуду на праздник на нижней губе.
Ты похожа была на капризного гнома,
Беззастенчиво шмыгал расстроенный нос.
Мы остались тогда из-за этого дома.
А еще помню косу из длинных волос.
Это будто бы знак, ты моя и в домашнем,
И без краски совсем беззащитны глаза.
Зажигай наши спички. Прошу. Только наши.
Я вернусь, чтоб случайность беды доказать.
Прячу девочку в родинках рыжую
В капюшон, будто кобра, одетую,
Надо. Выстою,выору, выживу.
И останутся муки секретом пусть,
Слепнут в фарах смешные прохожие,
За морозным туманом, прикрытые,
Мерзнут бабушки, будто стреножены,
Возле будки трамвайной забытые.
Знаю, это природное, временно.
Каббала. Мой урок осознания.
Все пройдет, отболится. Проверится.
Усвоение сквозь осязание.
