- Уааай!
«Yesterday you told me 'bout the blue blue… »
- Скааай!
«And all that I can see is just a yellow lemon ….»
- Триии!
- Лимонное дерево, лимонное дерево!
- Да, мой маленький полиглот!
«I'm turning my head up and down»
- А теперь полетели
и от пола отрываются мои новые chaussures
***
Качели качаются раз
качели качаются два
качели качаются три - и зелёные перышки вот-вот защекочут пальцы, которые раз за разом подлетают к ветке, игриво вытягиваясь из сандалий.
Ира запрокинет голову, зажмурится, чтобы не закричать, откроет рот и подавится каплей - закашляет, закроет рот, откроет глаза.
- Кажется, дождь начинается.
Ускоряя полёт, отец не услышит.
- Пааап! Кажется, дождь начинается.
- Правда? Ну, скоро пойдём, - повернувшись на секунду, бегло улыбнётся он. - А как там мой маленький Винни-Пух?
- Уааай! - зазвенит в ответ.
- Why? - пробормочет Ира-полиглот.
- Докладываем, что наш космический корабль идёт на посадку из-за непредвиденного метеоритного дождя!
- Ме-те-ооо
«ритного-ритного-ритного» - Ира не станет даже бормотать - откроет рот и проглотит ещё несколько пресных капель.
Голубые штрихи исчезнут в мазках туч.
- Ир, покатай Юляху, пока я сбегаю чего-нибудь к чаю куплю.
Ира кивнёт, погладит заржавелые качели и начнёт раскачивать сестру - «Урра, урра, ещё, ещё», - не зная, куда спрятаться от смеха, который нежностью царапает ей уши.
Качели ударят ладонь, выскользнут и улетят, ударят, выскользнут и улетят. Жёлтые сандалии занырнут в зелёные ветки, чтобы через миг вынырнуть и заблестеть двумя лакированными солнцами. «Ещё, ещё!»
Если сестра хочет ещё, Ира будет раскачивать сильнее. А если она будет раскачивать сильнее и сильнее, то качели могут на секунду вытянуться над землёй в вертикаль - и замереть. Тогда Ира улыбнётся, а сестра полетит. Или не полетит. Но главное - на секунду станет тихо-тихо.
Или вернётся отец. У него в пакете зашелестят вафли - Ира на секунду поверит, что это именно вафли. Он поймает в ловушку космический корабль, вжимая ботинки в землю, сопротивляясь всем силам сопротивления.
- Идём на посадку, идём на посадку! Пора сойти на землю, юная леди.
- Неет, - заволнуются растрёпанные завитки.
- Нет? Ну тогда, - он схватит на руки своё рыжее чудо, повернёт на пару космических оборотов и посадит на плечи. - Тогда придётся доставить вас частным рейсом.
- Урра!
- Ириш, идёшь?
- Ага, только ещё пару капель. It’s just another rainy Sunday afternoon, - фальшиво заскрипит ломающийся голос.
- Что?
- Ну это же из песни, помнишь? I’m wasting my time, I’ve got nothing to do, - продолжит навывать.
Маленький Винни-Пух засмеётся.
- Конечно… помню, - и смех опилками посыплется отцу на голову. - А следующая станция - четвёртый этаж, квартира семьдесят один.
***
« I'm turning, turning »
и я лечу – самолёт-истребитель
«turning»
сейчас истреблю все кружки на полке
«turning»
пальцы проносятся в опасной близости
«turning around»
тут траектория меняется
***
- Ииир! Помоги Наташе с посудой!
- Да не надо, Антош. Помоги лучше сам - вино открыть, а то руки у меня совсем кривые.
- Сейчас. Иии - вот.
- Так просто? Хотя я бы, наверное, горлышко отломала. Ой, который час?
- Шесть. Сейчас уже Марина с Колей должны прийти. Ииир!
- Да не мучай девчонку! Сами что ли не управимся? Ей и так весь вечер с Юляхой сидеть, а это бесёнок ещё тот.
- Ангелочек, ты хотела сказать.
- Антош... ну не сейчас... ты чего?
- Я просто люблю прятаться у тебя в волосах. Преступление?
- Ир, вот и ты... Забудь про посуду, я уже почти закончила. Тебе точно не трудно с Юлей посидеть? Можешь ей просто мультики включить и всё.
- Ага.
- Спасибо огромное, и вот - я купила твои любимые вафли, а то отец совсем забывать стал.
- Марина с Колей пришли. Пойду открою.
…
- Чип, Чип, Чип и Дейл, к нам спешат, - Юля сидит на полу и раскачивается туда-сюда, подпевая любимым мультикам.
На ней зелёная мягкая пижама. Ей хочется петь и смеяться, петь и смеяться. Сейчас главное, чтобы мама не застукала, потому что на полу, да ещё и в пижаме, сидеть нельзя. А Ирка разрешает. Ирка хорошая. Ирка не скажет.
«Чип, Чип, Чип и Дейл»
Юля косится на сестру: смотрит или нет. Смотрит! - только сразу отворачивается. Она очень загадочная и постоянно - вот как сейчас - бормочет себе под нос. Юля не разбирает что.
«Они спешат туда, где ждёт беда»
- Ииир, Ииирка, - протягивает Юля, подползая на коленях к сестре.
- Что?
Юля зыркает на стены, по углам: может, кто прячется, - и шепчет Ирке на ухо.
- Чаю хочу…с вафлями
- Ты же не любишь вафли?!
- Теперь люблю, и мы их можем есть вмес, - Юля пугливо поглядывает на дверь: вдруг слишком громко? - и выдыхает: те.
- Спать пора, а то мама придёт и устроит…
- Ну, пожалуйста, пожаааалуста, - Юля часто-часто моргает, поджимает губы, но долго не выдерживает - и валится на бок, зажимая в кулачке смех.
- Пошли уж.
Юля тут же подскакивает и крепко сжимает двумя руками холодную ладонь сестры.
- Чай, чай, чай! С вафлями, вафлями, ва…
…Ира подходит к плите, осторожно касается ладонью чайника и зажигает конфорку.
- Минут через пять.
- А можно… я тоже потрогаю?
- Нет.
- Ну пожааа
- Нет.
Юля обиженно усаживается спиной к плите, скрещивает руки и многозначительно щурится на сестру. Та поднимает густые брови и одними губами произносит «Нельзя» - это Юля прочитать может.
Пять минут. Юля качается вперёд-назад, тычется взглядом в кухонные часы. Кажется, кто-то назло тормозит секундную стрелку - она сопротивляется, но как-то неохотно. А Юля думает только о том, что она никогда в жизни не дотрагивалась до чайника! Интересно, он тёплый, как папа, или холодный, как Ирка, или…
Ирка не смотрит. Или делает вид. Юля должна проверить. Она медленно-медленно поднимается - сестра ни слова. Юля медленно-медленно подносит ладонь к чайнику - из него уже выпрыгивают первые лоскутки дыма - Ирка отворачивается. Значит, видела! Значит, на самом деле, можно! Ирка всё-таки очень хорошая
***
- Уаааааа
а теперь просто кружиться, кружиться, кружиться
«And all that I can see»
а небесное озеро разольётся по кухне
«And all that I can see»
а я поплыву
- Ааа теперь мы идём на посадку, идём на посадку
«And all that I can see»
- Нееет
…«is just another lemon tree»
- Ну, радость моя, - качает меня, качает, ставит на пол, а ноги на нём держаться ну никак не хотят, - тебе уже не пять… Эй, не падай!
- Мне семь!
- А мне и того больше, - папа высовывает язык, щёлкает меня по носу, и вдруг отрывается от пола, и улетает в коридор, растягиваясь, как жевательная резинка, как хороший пластилин, как дядя Стёпа, улетающий в коридор – сначала ноги, потом туловище, потом голова. Он успевает ещё раз высунуть язык.
«And all that I can see»
Просыпаюсь. Давно ничего не снилось. Лучше бы и не. Подушка сырая – опять наслюнявила. И ничего больше.
***
Я вышел из лифта и увидел, как дочка, сливаясь с болезненной штукатуркой, стекает по стене на пол.
- Ир, ты чего?
Только тут она меня заметила и вздрогнула. Я подсел рядом. От дочки пахло подъездом, или это был просто запах подъезда, а от дочки ничем не пахло. А в детстве она всегда ела лимоны - много лимонов. Морщилась и ела. Брала кожуру, натирала ей кожу, а потом ходила и повторяла «лимонное дерево, я лимонное дерево» - а я дышал.
- Иир, - я потряс её за руку - точно плюшевая. - Что случилось?
- Потеряла ключи.
- Давно сидишь?
- Часа два.
- Ладно, пойдём, совсем скоро Юлёк с Наташей вернутся.
- Ага.
- Юляхе руку перевязали, ещё прописали какие-то мази. Заживёт, в общем.
- Ага.
- Не вини себя, Ир.
Ира улыбнулась.
- А что, космический корабль не полетит с подбитым крылышком?
Рука дёрнулась к её впалой щеке, но поперхнулась и упала на колено.
- Да что с тобой такое?
Дочка улыбалась шире и шире, как дешёвый клоун, растягивала рот до самых ушей, чтобы ей - больно, а мне - противно. Хотелось схватить её за плечи и трясти, трясти, трясти
«Лимонное дерево, лимонное дерево», - застонало в ушах.
Наверху кто-то курил, внизу что-то жарили. Вверх - вниз - вверх - вверх - вниз - не мог угомониться лифт. У нас на этаже всегда выкручивают лампочку, а тогда, как назло, оставили. Я видел дочкино лицо, искривлённое, как в комнате смеха.
- Пойдём домой.
- Не хочу.
- А чего ты хочешь?
Дочка поджала губы, раскрыла глаза - широко-широко, до морщинок на лбу, коснулась ладонью моей щеки - точно холодцом по коже. Я вздрогнул, Ира отдёрнула руку, запрокинула голову и громко хрипло засмеялась.
Лифт раскрыл рот и выплюнул что-то суетливое.
- Ой, а чего вы на холодном полу расселись? - спросило оно.
А мы молчали.
***
…«is just another lemon tree»
- Ну, радость моя, тебе уже не пять, - качаю, качаю, опускаю на пол - шатается - еле успеваю удержать за пухлые ручки - эй, не падай!
- Мне семь!
- А мне и того больше!
- Стаааарый, - показывает язычок, смеётся – тут же хочется обнять.
- Да, старый у тебя папа и косы плести не умеет.
- Фууу, - надувает щёки, громко сдувает воздух.
- А хочешь косы?
- Да!
- А хочешь красииивые банты?
- Да!
- А хочешь новую маму?
Из дочкиного ротика выпадает выдох, тельце сдувается, как шарик, громко спускает воздух и вылетает через окно.
«And all that I can see»
Просыпаюсь. У Наташи новый шампунь. Яблочный. Прижимаю прядку волос к губам. Дышу.