Я была влюблена. Объектом моей любви был уже немолодой мужчина, хотя и стариком его назвать язык не поворачивался. Женьке было что-то около тридцати-тридцати трех лет. Теперь-то понимаю – самый расцвет! Тогда же он казался мне дряхлым старичком, но старичком обожаемым и желанным. Чувства горели и сверкали всеми красками радуги, только искры сыпались во все стороны, а поле вокруг нас настолько намагничивалось, что сшибало между собой прохожих на улицах, где мы любили допоздна гулять. Были препятствия: у него – в лице мамы с бабушкой, у меня – в лице тоже мамы, и тоже с бабушкой. И с той, и с другой стороны старшее поколение злобно ополчилось и кричало: «Вы не подходите друг другу!» Потому нам оставались улицы, проспекты, скверы, парки, кинотеатры и маленькие совдеповские забегаловки. Даже зимой, в любую погоду мы бродили, бродили и бродили… Когда двоим хорошо вместе, погода ровным счетом не имеет никакого значения.
Однажды бессонной ночью я лежала и смотрела в окно на звездное небо. И вдруг мне нестерпимо захотелось туда, в неведомый мерцающий мир. Как только закрыла глаза, неведомая сила подняла с постели и толкнула в ночь. Я непроизвольно вскинула руки, да так, с вытянутыми вперед руками, и понеслась в сторону далекой и загадочной туманности. Сначала тело напряглось, я напоминала себе струну, которая в любой момент может лопнуть от перенапряжения. Вскоре страхи улеглись, мне стало хорошо и уютно в этом новом ощущении свободы и независимости. А потом пришло понимание, что летать можно по всякому: и головой вперед, и ногами, и даже боком. Я кувыркалась в воздухе, поддерживаемая незнакомыми мне из физики потоками, ныряла, словно в воду, в проплывающие навстречу облака, падала камнем вниз и снова взлетала. Незабываемые и неповторяемые восторги наполняли душу. Именно в один из таких моментов до меня дошло, что я могу лететь, куда захочу, в любую точку нашей планеты. А хотелось в тот момент к Женьке. И я полетела. Была пятница. Тринадцатое.
Женька не спал. Он читал, лежа на диване, под тусклым светом ночника. Мне даже название книги запомнилось. С интересом разглядывая незнакомую остановку (я у Женьки никогда не бывала в гостях), заметила на тумбочке свою фотография, невольно засмеялась и прикусила губу от страха - вдруг любимый услышит мой смех. Но Женька не слышал и не видел меня. Я же сидела на подоконнике и смотрела на него в упор, не отрываясь. Он вздрогнул, потряс головой в недоумении, отложил книгу в сторону, снял очки и выключил свет. Затаив дыхание, я продолжала сидеть на облюбованном мною пространстве, прислушиваясь к тому, как неспокойно засыпает ничего не подозревающий друг. Улетела, лишь услышав его мирное посапывание, и пролетала в эйфории всю ночь.
На следующий день я непроизвольно огорошила любимого, спросив про книгу, которую он читал накануне, а также познаниями его привычек читать на ночь и расстановкой мебели в комнате, в которой никогда не была. Выкрутилась с трудом, сославшись на свою буйную фантазию.
А ровно через месяц опять случилась пятница, и снова она пришлась на 13-е число. И все повторилось. Но добавились новые ощущения. Мне уже не надо было лететь к Женьке, я все видела и чувствовала издалека. Рядом с ним темным пятном маячило женское тело. В одной постели! Но видела я только Женьку. Ее я не видела, просто не получалось увидеть. В ту ночь я летала, яростно рассекая облака, а, натыкаясь на тучи, топтала их ногами, проливая на землю ливень. От боли и обиды сверкали молнии, и я была виной тому. Так, наверно, работает тот, кто регулирует погодные условия на земле. Сопричастность с чем-то неведомым очень сильно напугала меня и, прервав полет, я вернулась домой, крепко заснув, лишь коснувшись щекой подушки.
- Ты вчера был не один, - упрекнула Женьку утром по телефону, - я знаю. Ты был с женщиной.
Женька долго удивлялся моей осведомленности, смеялся, а потом сообщил, что действительно он был не один, что действительно рядом была женщина, только очень маленькая, пяти лет от роду, приходящаяся ему дочкой, которая приехала на каникулы. А так как приезд дочери был неожиданным, к нему не успели приготовиться, потому первую ночь ей пришлось переночевать рядом с папой.
С тех пор я стала с осторожностью относиться к своим ощущениям. Хотя… Доверяй, но проверяй! Не так ли? А попробуйте полетать и Вы. Не пожалеете! Нет ничего, приятнее этого занятия, и сравнимо оно лишь с любовью.
Сегодня вновь пятница. Тринадцатое. Готовлюсь к полету. Маршрут известен. Я знаю куда полечу. И он знает. И ждет.
