Пятнистая Рысь, по обычаю, тем же движением протянула руку Герберту. Когда гости уселись у костра, им вручили по лепешке и по кружке горячего напитка, настоянного на травах, который чем-то напоминал чай. Эллис украдкой поглядывала на Герберта, стараясь повторять все, что делал он. А юноша неторопливо разломил лепешку и начал есть ее, запивая напитком из кружки. Так полагалось поступать по древнему обычаю. Когда трапеза была закончена, Герберт поблагодарил вождя за гостеприимство. На этом официальная часть приема гостей считалась завершенной. Прозревающая Мысли поднялась, поклонилась вождю и его жене, сделала приглашающий жест Эллис и Герберту и повела их в дом устраивать на ночлег.
Девушку уложили спать в мансарде. Она заснула почти сразу. Время было уже очень позднее, да и все, что с ней сегодня приключилось, казалось, лишило ее последних сил. Герберту же не спалось, несмотря на позднее время. Ему очень хотелось, чтобы его новая знакомая осталась здесь не только на одну эту ночь, но он не знал, как отнесется бабушка к его идее оставить Эллис жить в становище. С одной стороны, Эллис была очень похожа на индейских девушек, только разрез глаз у нее слегка отличался. В местной миссионерской школе даже не станут особо допытываться, откуда она могла взяться в становище. Там уже привыкли, что у местных жителей существовало множество родственников по всему штату, которые часто переезжали с места на место и порой подолгу оставались здесь жить. Это давало Эллис возможность завершить свое образование. С другой стороны, девушка обладала необычным даром, которым даже еще не могла толком пользоваться. Если бабушка решит, что гостья представляет для племени опасность, то шансы Эллис остаться в становище сводились к нулю. Взирающий С Высоты всегда слушал советов Прозревающей Мысли, и если она станет возражать, вряд ли он позволит девушке задержаться здесь более, чем на ночь.
Эти мысли не давали Герберту заснуть. В конце концов, ему надоело ворочаться под одеялом, и парень решил внести ясность прямо сейчас. Он поднялся, накинул на себя одежду и вышел к костру. Кажется, ему повезло. Взирающий С Высоты и его супруга уже удалялись в сторону своего дома, и Прозревающая Мысли осталась у костра одна.
Герберт подошел к бабушке и уселся рядом с ней. Ему почему-то казалось, что она уже приняла решение относительно Эллис и теперь только ждет удобного момента, чтобы поговорить с ним.
- Скажи, бабуля, - обратился он к ней, - что ты думаешь насчет Эллис? Ты заметила, что она не совсем обычная девушка?
Бабушка подкинула несколько сучьев в костер и внимательно посмотрела в глаза внука.
- Я знала о ее появлении еще вчера. Духи предков послали мне знамение. Ее дар – очень редкий, а ее род древнее всех других родов. Сейчас ее дар только начал проявляться. Управлять им она пока не научилась и, если ей не помочь, то так и не научится. Среди бледнолицых никто не сможет оказать ей помощь в этом деле. Если ее оставить среди них, она может нечаянно погубить много народу и себя в том числе. Поэтому духи направили тебя, чтобы привести ее сюда. Я смогу научить ее основным навыкам, которых будет достаточно, чтобы она перестала быть опасной для окружающих и смогла дальше развиваться самостоятельно. Ты хочешь, чтобы она осталась здесь жить, я знаю. Не волнуйся, она останется. Ты и она предназначены друг для друга. Так начертано на скрижалях книги судеб.
От последних слов своей бабушки Герберт совершенно растерялся. Эллис ему было жалко, и он испытывал к ней, как ему самому казалось, некоторую симпатию. Но бабушка никогда еще не ошибалась, предсказывая судьбы. Он еще раз представил себе Эллис, ее глаза, фигуру, представил, как она спит сейчас в мансарде, и стал прислушиваться к своим чувствам. И чем больше он прислушивался, тем тверже убеждался, что бабушка сказала правду. Он не мог существовать без Эллис, не мог даже представить себе, что ее нет, что он ее может потерять.
На небольшой поляне, с трех сторон скрытой лесом, а четвертой, с запада, выходящей на обрывистый склон, сидела молодая девушка. Ей недавно исполнилось восемнадцать лет и сегодня Прозревающая Мысли обещала впервые разрешить ей взлететь. Четыре года она упорно училась владеть своим даром и вот теперь, наконец, ее сочли способной перевоплощаться по собственной воле. Девушка ждала, когда стемнеет. Летать днем было настоящим безумием. Любой, кто мог ее увидеть, становился источником потенциальной опасности. Он мог сообщить властям о неизвестно откуда взявшемся драконе, а это в планы Эллис отнюдь не входило. Ей нужно было попробовать свои силы, только и всего. И сейчас она с нетерпением ждала, когда, наконец, солнце скроется за зубчатым краем горного хребта. Солнце, как назло, ползло по небу чрезвычайно медленно. Это слегка раздражало Эллис, но было ей на руку. Злость и раздражение облегчали ей задачу перевоплощения.
В стороне стойбища послышался конский топот. Девушка удивленно посмотрела в ту сторону: кто бы это мог быть? До стойбища пешком было пять минут ходу, и никто оттуда, тем более, верхом, в такой час сюда не поедет. И тут из-за деревьев на поляну выехал Герберт верхом на Звездочке. Герберт! Эллис не видела его уже целых два года, с тех пор, как молодой человек уехал учиться в Принстонский университет. Она так соскучилась!
Герберт соскочил с лошади, улыбаясь во весь рот, и крикнул:
- Эллис, привет! Как я по тебе скучал!
Девушка подбежала к нему и повила на шее. Как-то сами собой ее губы нашли губы Герберта, и их поцелуй длился, наверное, целую вечность, прежде, чем молодые люди, наконец, оторвались друг от друга.
- Я тоже! – выдохнула Эллис. – Наконец, ты приехал. Мне так много надо тебе рассказать, столько всего со мной было! Я сегодня первый раз взлетаю, хочешь посмотреть?
- Ого! Это будет незабываемое зрелище! Конечно, буду смотреть, только Звездочку отправлю, а то опять убежит.
Герберт закинул поводья на спину лошади и мысленно приказал ей возвращаться в стойбище. Звездочка скрылась в вечерних сумерках, только некоторое время был слышен стук ее копыт.
- Надо подождать, когда совсем стемнеет. – Заметила Эллис. – У нас еще есть минут пять. Расскажи, как твой университет? Небось, нашел себе там какую-нибудь красавицу, теперь на меня и смотреть не хочешь? – Шутливо пожурила она Герберта.
- Ты что! Я только о тебе там и думал. Друзья, правда, есть, а вот подруг – ни-ни, я тебе правду говорю! Меня даже там монахом прозвали.
- А какие у тебя там друзья?
- Ну, вот один, самый лучший, наверное, Роберт. Мы с ним в одной комнате в общежитии живем. У нас общее увлечение – история дипломатии. Очень интересная наука, между прочим. К тому же помогает в учебе, ведь дипломатия – моя будущая специальность.
- А я тут – совсем одна. Девушек моего возраста в становище нет – все уже повыходили замуж и разъехались. Так что, если бы не ежедневные занятия с твоей бабушкой, я бы и отсюда сбежала, скука смертная! Зато посмотришь сегодня, чему я с ней научилась. Не упади, только, в обморок. Драконесса в моем исполнении – то еще зрелище!
- Ага, уже дрожу…
- Ты не смейся, а то еще, после того, как посмотришь на меня в таком виде, так после и близко будешь бояться подойти. И замуж меня побоишься брать.
- Успокойся, мне же все равно, как ты выглядишь внешне. Я хочу сказать, что больше ауру твою вижу, а она всегда мне нравилась. – Улыбнулся Герберт.
- А ты меня любишь? – кокетливо спросила Эллис.
- Ну, конечно же! – Герберт привлек ее к себе, и они снова поцеловались.
- И я без тебя свою жизнь не представляю. Ладно, стемнело, вроде. Отвернись, мне надо приготовиться.
Герберт послушно повернулся в ту сторону, где за горной грядой скрылось солнце, и занялся созерцанием заката. Эллис, тем временем, быстро разделась донага и отошла на середину поляны.
Процесс перевоплощения длился несколько секунд. Хлопанье огромных крыльев сообщило Герберту, что можно обернуться. Такого он никогда в жизни не видел!
Посередине поляны, свернувшись полукольцом и развернув перепончатые крылья, сидела ярко-оранжевая драконесса. Отсвет заката играл на её блестящей чешуе, желтые глаза миндалевидной формы светились в сумерках. Заметив, что на неё смотрят, Эллис развернула свое тело, припала головой низко, к самой траве, и издала торжествующий рев. Рев был похож на звук горна, только гораздо мощнее.
Герберт невольно отступил назад, ближе к деревьям. Он действительно был поражен, потому что живого дракона он видел впервые в жизни. Правда, через мгновение он взял себя в руки, потянулся мыслью к Эллис и внутри своей головы почувствовал ее просьбу:
- Платье мое убери подальше, чтобы не улетело. Сейчас ветер поднимется, я взлетать буду!
Герберт быстро подбежал к тому месту, где разделась девушка, наклонился, подхватил ее одежду и, аккуратно сложив, спрятал себе за пазуху, опасаясь, что поднявшийся от крыльев вихрь может запросто сдуть легкое платье с обрыва.
Дракон отошел в восточный конец поляны, разбежался, распустив крылья, и взлетел, оторвавшись от края обрыва. Несколько мощных взмахов, потом вираж и он уже пролетел выше деревьев над поляной. На фоне ночного неба Герберт мог различать только его силуэт. Он снова попробовал найти мыслью Эллис. От нее мощнейшими импульсами исходил восторг. Герберт попытался посмотреть на мир ее глазами. Эллис отлично видела в темноте. Внизу под драконессой расстилался зеленый ковер леса. Справа он уходил до горизонта, а слева возвышался Серый Утес, западный склон которого у самой вершины еще золотил последний луч гаснущего заката. Впереди лес надвое рассекало западное шоссе, по которому светящимися муравьями ползли автомобили, а чуть дальше лес переходил в каменистое плато, уходящее далеко на север. В том направлении и летела Эллис. Она постепенно набирала высоту, и когда пролетала над автострадой, седые хлопья облаков оказались ниже нее. Заметив это, девушка в полной мере ощутила высоту, на которой она находилась, и ее человеческая натура слегка запаниковала. Крылья ее несколько раз нервно взмахнули, как бы сами по себе, но Герберт немедленно постарался погасить ее страх и полет немедленно выровнялся.
- Возвращайся! – послал Герберт мысленную просьбу Эллис.
- Еще чуть-чуть! – почувствовал он ее ответ.
Драконесса плавно развернулась и взяла курс на юг. Она уже не взмахивала крыльями, а быстро планировала, постепенно снижаясь. Прошло всего лишь десять минут, и над кромкой гор, где небо еще светлело, Герберт различил ее силуэт. Драконесса плавно развернулась и направилась прямо на поляну. Герберт увидел себя ее глазами, стоящим возле деревьев и прижимающим руки к груди. Эллис, видимо, решила добавить куражу. Возле самой поляны она вдруг задрала голову и испустила такой длинный язык пламени, каких Герберту видеть еще не приходилось. Пламя взвилось вертикально вверх с отчетливым шипением, и в тот же момент передние лапы драконессы коснулись поверхности земли. Она пробежала по траве, складывая крылья, и, как только ей удалось остановиться, испустила победный ликующий рев, чуть было не оглушив при этом Герберта.
Здесь на поляне уже совсем стемнело. Герберт видел только два больших желтых глаза, которые медленно начали приближаться к нему. Вот они придвинулись почти вплотную. Драконесса шумно выдохнула и положила огромную голову прямо на траву перед Гербертом. Два светящихся глаза смотрели на него в упор. Прошла минута прежде, чем молодой человек догадался, что от него чего-то хотят. Он подошел и погладил голову Эллис. Рука ощутила только твердые роговые пластины. Драконесса вдруг нетерпеливо дернула ушами. Герберт даже услышал звук, с которым поворачивались ушные раковины. - Ей это не нравится? Она не этого ждала? – пронеслась у него в голове мысль, и он снова попытался установить с Эллис мысленную связь.
- Одежду отдай, тормоз, и отвернись! – ворвались в его мозг нетерпеливые мысли Эллис.
Кляня себя, как последнего идиота, Герберт дрожащими руками вытащил из-за пазухи одежду Эллис и положил рядом с ее головой. Потом отошел на несколько шагов и отвернулся.
Назад в становище они шли очень медленно, часто останавливаясь, и Эллис все никак не могла наговориться с Гербертом, все пытаясь передать на словах свои впечатления от первого полета. Герберт только усмехался про себя, ведь во время полета он находился в ее мыслях, смотрел ее глазами!
Продолжение: Три демиурга. Брендон, часть 1
