Кто властен добрым быть, кто обречен на зло ?»
Поезд вылетел из тоннеля на ослепительную белую равнину. До самого горизонта на ослепительном ковре не было заметно ни пятнышка. Где-то вдалеке снежный покров соединялся с небом, потрясающе синим и чистым. Такая идиллическая картина, созданная зимними вьюгами и морозами напоминала чистый лист бумаги, которого еще не коснулась ни кисть талантливого художника, ни озорной карандаш ребенка, ни типографский станок издательства. Чистый лист белой бумаги. Начало…
- Задумался, глядя на зимний пейзаж, и даже не заметил, как прошло утро. Добрый день !
- «Утро добрым не бывает». Народная мудрость, придуманная оптимистами.
- Неужели никогда утро не было для тебя добрым ? В это трудно поверить. Великолепное время суток. Начиная с блаженства в теплой постели и заканчивая чашкой горячего сладкого чая …
- И сознанием того, что сегодня рабочий день. Утро для многих проснувшихся означает головную боль, общественный транспорт и бесконечный фронт работы. По-моему, это нельзя ассоциировать с добром.
- И все же не могу убедить себя в обратном. Поверить в это невозможно, да и просто не хочется в это верить.
- Да нет, ты, конечно, прав. Действительно, утро должно быть добрым. В противном случае мы настраиваем себя на отрицательное восприятие, эмоции. Заранее отвергаем все наилучшее, что может с нами произойти в этот прекрасный день.
- Согласен. Пессимисты даже более склонны к «доброму утру», хоть и загодя, еще не проснувшись, готовят себя к наихудшему. А оптимисты чаще подвержены разочарованиям. Ведь стремясь к чему-то хорошему, они чаще всего не разбирают средств достижения чего-то хорошего. Не достигнув своей цели, они расстраиваются и, порой, их настроение становится еще хуже, чем у пессимистов. Поэтому, люди, настраивающие себя на оптимистический лад, стремятся достигнуть поставленной цели любыми средствами, будь они хороши или плохи, дабы не быть разочарованными. И чаще всего исключительно для себя. Каждый человек понимает под «хорошим» поразительно разные вещи, ситуации и только применительно к себе. Такова человеческая природа.
- И нет исключений ? Неужели ты, душа преисполненная желания познать истину и достичь справедливости во всем, смиришься со столь мрачной реальностью ?
- Почему же, без этих исключений не было бы сказок о прекрасных принцессах и их спасителях, героических легенд о богатырях. Довольно часто все эти истории основаны на реальных фактах. И призваны увековечить в сердцах людей имя или поступок человека, способного представить себе некое общее «добро». Более того, многие подсознательно считают себя таковым исключением, получая комплимент, благодарность от другого человека. И это нельзя осуждать. Чем больше человек заслуживает таких знаков внимания, тем шире его понятие общего блага, тем он становится добрее. Но и здесь тоже не обойтись без исключений.
- Рад слышать знакомые нотки. Приятно сознавать, что на свете все же существует добро, общее для всех и непостижимое ни одним умом или сердцем на свете. Наверное, правильнее всего будет сказать, что достичь добрых начал может каждый, и никто не способен понять их природу, познать суть «добра для всех и каждого».
- Думаю, что «добро для всех» сильно отличается от «добра для каждого». Чтобы достичь всеобщего блага необходимо учесть пожелания и возражения каждого. А это непосильная задача. Единственного правильного пути достижения этой цели, по-моему, нет. Но есть одно соображение, которым я могу поделиться. Только с тобой.
- Слушаю внимательно.
- Сделав что-то приятное одному человеку, ты заслуживаешь ответного внимания. Таким образом, двое уже обеспечены положительными эмоциями и наслаждаются обществом друг друга. Теперь эти двое способны совершить столь же благородный шаг в сторону еще парочки своих приятелей. Геометрическая прогрессия без потери в качестве – в идеале, а в жизни получается некое подобие пирамиды, где на вершине останутся двое начавших, а величина положительного заряда по мере расширения основания пирамиды уменьшается и, как говорится, стремится к нулю. В итоге основная масса страждущих остается обделенной и постепенно наполняется различными «продуктами гниения общества» - зависть и алчность, озлобленность, стремление к материальному богатству, безнравственность, наконец.
- Представляется геометрическая фигура, по-моему, октаэдр, где верхняя часть есть «добрая половина человечества», а под ней начинается ее абсолютно точное, практически зеркальное отражение : «человечество жестокое». И, следовательно, если придерживаться этой геометрической модели в самом низу располагается своеобразный источник абсолютного зла.
- По-видимому, так оно и есть. Неизвестно только равны ли эти части октаэдра и кто из них более жизнеспособен в данный момент. Считать, что темная сторона сильнее – означает признание ее превосходство сегодня.
- Но это не подразумевает отказ от борьбы со злом.
- Ни в коем случае, иначе октаэдр начнет стремительно погружаться, увлекая в «жестокое подземелье» все больше и больше людей, все больше озлобляя их и разрывая узы дружбы, любви и даже родственные связи. Этого допускать нельзя. Более того, необходимо прилагать все усилия к расширению вершины доброй половины нашей геометрической модели. Наиболее реальной утопией (если таковая может быть), можно считать пирамиды перевернутую вниз острым концом.
- Да, такая фигура может устоять лишь в исключительных условиях. Тяжесть основания, поднятого к небу, несомненно, раздавит тех, кто ближе к земле и снова погрузится во владения зла.
- Быть может, стоит как-то укрепить то, на чем установлена наша модель и не допустить ее проникновения ниже установленного уровня ?
- А где эта граница ? Этот вопрос практически неразрешим. Где кончается добро и начинается зло ? Как их разделить ? Как говорится : «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Выражаясь буквально, делая добро для одного человека, мы, сами того не замечая, порождаем злое семя в другом. Таким образом, мы одновременно питаем и верхнюю часть и нижнюю. Мы не хотим этого делать, но не знаем о том, что уже сделали это. Как быть с этим ?
- Думаю, что здесь дело не в тех, кто делает добро, но и в тех, кто видит это и осознает, что в данный момент это делается мимо них. Они считают, что заслуживают того не меньше, но, тем не менее, остаются обделенными нашим вниманием. Это удобряет их злые ростки и дает им силы для роста, но не благодаря нашему добру, а пользуясь наличием этих недобрых семян. Они есть уже в каждом человеке и это почти неизлечимо.
- Почти ?
- Дети. Дети – есть плодороднейшая почва для посева, как тех, так и других семян в их недра. Все прорастает до десяти-двенадцати лет. Дальше процесс переходит в независимое состояние, и добрые посевы начинают войну со злыми. И война эта вечна. Глазами, которыми ребенок видит мир, передается помощь то одним, то другим, в зависимости от того, что он видит. Он слышит ссору родителей, и ростки гнева набирают силу, а рядом с ними стремление воздвигнуть стену между ссорящимися супругами. Он видит, как парень дарит девушке цветы, и в его душе распускаются цветы любви и радости.
- А если девушка нравится ему самому, то появляются черные стебли зависти.
- Опять же, если они были зарождены ранее. Если семени нет, то и ростков не будет. Зависть, злость, жадность, малодушие – все это надо воспитать в ребенке, также как и честность, милосердие, любовь.
- По-моему, это действительно утопия. Жизнь настолько несправедлива и жестока, что возрождение в новом человеке таких добрых начал означает воспитание эфемерного существа, не способного противостоять злу. Оно сомнет его при первом же столкновении и, либо умертвит, либо сделает из него еще более злого индивидуума, нежели остальные, чьи злые начала подчинены более сильным добрым. Возможно, все-таки стоит как-то управлять своими недобрыми чувствами и действовать ими на благо других, во имя добра и счастья многих ?
- Использование нечестной игры во благо победы над несправедливым противником – еще один козырь в его колоду. Позже упреки совести могут отравить существование победителя и сделать его жизнь невыносимой и нежеланной. Затем следует разочарование в своих добрых идеалах или суицид, который также является инструментом злого человека. Воистину, добро и зло вечны, война их бесконечна.
Прольется добрый свет из голубых небес,
Дыханьем теплым землю он согреет,
Растет под солнцем добрый лес,
Из крон густых прохладой нежной веет.
И алым пламенем закат осветит рай,
И ночь придет под своды девственного края,
И в мертвой тишине раздастся волчий лай -
Выходит на охоту дьявольская стая.
Волной холодной смерть опустится на мир,
Но ночь кончается, восход опять проснется,
Исчезнет злобной темноты кумир,
И добрый свет из голубых небес прольется …
- И так будет всегда. Хотя олицетворение ночи, как злого начала не совсем справедливо. А как же тогда ночные свидания с горячими признаниями и нежными отказами.
- Обычно такие свидания сопровождаются ярким лунным светом, белыми цветами, светлыми помыслами и радостными предвкушениями. Здесь везде присутствует свет, как неотъемлемая часть чего-то доброго и красивого. Свет нежный, ласковый, согревающий.
- Под это описание никак не подходит свет адского пламени, кромешной ночной тьмы и злых желтых зрачков, внушающих страх.
- Действительно, ночь бывает разная, и не стоит ее бояться. Зло способно появляться и днем. И при этом ничуть не уступает в своей силе злу ночному. Зло всегда одинаково. Также, как и добро. Но, как уже упоминалось выше, разделить их раз и навсегда пока не удается. Это неправильно, но так устроен наш мир.
- Есть еще один вариант. Можно создать некую гармоничную модель мироздания, где добро будет главенствующим фактором, не исключая при этом существования могучего зла, которое в свою очередь полностью будет подчинено добрым силам. Звучит не менее утопично, чем пирамида, стоящая на остром конце, но все же представляется более реальным.
- Цилиндр. Не пирамида, а цилиндр. Основание равно по площади вершине, площадь поверхности высока, что затрудняет его проникновение под воображаемый порог. Интересная мысль, не лишенная определенной доли здравого смысла. Даже если учесть, что основание, наполненное неприятными эмоциональными составляющими, достаточно велико …
- А если основание и вершина – есть одна поверхность ? Так сказать, толщиной в одну человеческую душу.
- Серый и однообразный мир, равноудаленный от доброго и злого, подвешенный в воздухе. Мне это представляется так. Такой мир будет настолько скучен и тосклив, что слово «романтика» станет археологическим достоянием. Какая может быть романтика без разногласий, споров, приключений, авантюр. Без стремлений – в таком мире не может быть стремлений, потому как если таковые появятся, то наша плоскость тотчас превратится в цилиндр.
- Верно. Остановимся на цилиндре ?
- Остановимся на добре. Пусть это будет цилиндр, пирамида, плоскость – все равно. Необходимо наличие доброго и благого для всех и каждого и стремится к умножению количества этого богатства – задача каждого в отдельности и всего мира в целом. Возвращаясь к верхушке нашей пирамиды, не могу не отметить, что, отплатив добром за добро тем, кто начал наше и ваше благо, мы расширяем вершину и, когда-нибудь, сможем оторвать верхнюю часть пирамиды от грешной земли и создать новый мир – добрый и не лишенный приключений и романтики.
- Снова утопия.
- Согласен, но утопия – участь романтической души. И я счастлив жить этой утопией.
- Рад за тебя. Спасибо за беседу.
- Тебе спасибо. Вернешься ?
- Обязательно.
- До встречи.
- Пока.
Колеса звонко стучали по обледенелым рельсам. Белая равнина то поднималась неровными холмами, то опускалась в заснеженные овраги и старые русла. Первозданная девственность искрящегося поля ожила. Речные проталины, дымящиеся вдалеке трубы деревенских изб создавали живой ландшафт человеческого мира. Мира доброго и злого, честного и несправедливого, вечного и обреченного.
КОНЕЦ ВТОРОЙ БЕСЕДЫ.