Чтобы норой из фанер не увиделся рай,
Чтобы наутро нагую себя обогреть,
Глупостей наговорить и себя обыграть,
Чтобы софит, озадаченный, словно Сфинкс,
Ей подарил свои двести двадцать вольт,
Чтобы фонарь останавливал, как Василиск,
Время, мучительно льющееся в живот,
Чтобы спокойно в карманы она рассовала
Сны свои нафталиновые от моли,
Чтобы раздеться и деться под одеяло –
Не выходить, не вдыхать одинокой боли.
Ночь собирала бетонные васильки,
Нюхая их вольфрам и инертный газ.
У одного обуглились лепестки –
Он, свежесорванный, тут же увял, погас…
