У Симурзиной руины поэтичны («Тропою римлян»). И везде – пространство открыто, отовсюду льётся свет. Какие роскошные анфилады! Как рельефен камень в этих полуразрушенных временем строениях! Они почти не различаются по кладке, древние амфитеатры и христианские храмы, однако амфитеатры, открытые всем ветрам, до сих пор – частица природы: тут и там на камнях произрастают дикие цветы. Эти пробившиеся сквозь толщу камней цветы и растения символизируют начало новой жизни. Таков, например, «Амфитеатр в Домре». И как величественны сами эти камни, пропитанные духом старины! Амфитеатры, скорее, экстерьерны, нежели интерьерны. Они выпуклы и рельефны в местах сломов. Сохранившиеся ступеньки создают иллюзию храма, но – ты поднимаешься и видишь над собой не сводчатый потолок, а чистое итальянское небо, ещё не усеянное алмазами звёзд.
Рассматривая цикл Елены Симурзиной, посвящённом древним амфитеатрам, мы задаётся чисто философским вопросом: а стоит ли пытаться сохранить то, что уже разрушено? Может быть, гуманнее разрушить руины до конца? Или, наоборот, воссоздать заново, подобно Храму Христа Спасителя? Однако выясняется, что развалины иногда живописнее лакированного и припомаженного новостроя. Я думаю, что некоторые памятники архитектуры интересны нам именно в своём «переходном» состоянии полуразрушенности. Привлекает, прежде всего, эта гремучая смесь естественности и искусственности, рукотворность и нерукотворность («Амфитеатр в Вероне»). В полуразрушенном строении нельзя ни жить, ни работать, ни даже молиться. Но, с другой стороны, в этом есть какая-то уникальность. В этих руинах люди ощущали какую-то неизвестную мощь, своеобразную красоту? Потому и сохранили! Глядя на картины Елены Симурзиной, мы начинаем понимать, почему древние люди, наши предки, постарались сохранить эти следы далёкого прошлого. Собственно, это та же археология – только без сопутствующих ей обычно раскопок. Неиссякаемый поток туристов – сильнейший, на мой взгляд, индикатор необходимости людям этих древних сооружений. Именно «неправильность» делает их, в хорошем смысле, из ряда вон выходящими. Наверное, можно выпрямить «падающую» Пизанскую башню. Но её историческая уникальность будет при этом утеряна!
Елена Симурзина хорошо передаёт охристыми и голубыми тонами неиссякаемую живучесть этих развалин. «Прикормленные» толпами туристов, они как будто продолжают жить в этом полуразрушенном состоянии. Это – языческие сооружения, архитектурно недалеко отстоящие от христианских храмов: мы видим постепенность этого перехода в глубине веков. Может быть, Хронос – это и есть хроника происходящих в мире изменений?
Плавно переходя от амфитеатров, изображённых на картинах Елены Симурзиной, к её же интерьерам древних храмов, мы понимаем, что некоторые здания были выведены из состояния руинности и приспособлены к нуждам верующих христиан. В работе «Древние фрески» невооружённым глазом видна коллажность изображений. Складывается впечатление, что старые фрески закрашивали, а потом писали по ним новый рисунок. От времени кое-где старые пласты обнажились, и это придаёт всему полотну ирреальный характер. Либо – в каком-то месте долго господствовала сырость, и фрески в этом месте поблёкли. А совсем рядом условия были получше, и фреска древнего художника сохранилась в своей первозданности. Елена Симурзина применяет художественный приём, известный в искусстве как «театр в театре». Когда, скажем, идёт пьеса Шекспира «Гамлет», а внутри нее идёт ещё одна пьеса, сочинённая самим Гамлетом. Вот и Симурзина изображает древние фрески, которые когда-то давно уже написал до неё древний художник. В живописи это – «галерея в галерее»! Конечно, Елена не копирует старого мастера – её задача изобразить на полотне не одну фреску, а всё трёхмерное пространство внутри храма. Выцветшие лики святых, вкупе с невиданным ливнем света, творят незабываемую картину-мистерию. Очень хороша работа «Дыхание древности». Фресковую Троицу раннехристианский художник разместил прямо над арочным проходом. Трудно представить более выигрышное положение для фрески! Как много естественного света в этих древних строениях! Сам процесс молитвы потребовал кровли над головой, тишины и уединения. Храм Николы Мерликийского, прозванного в народе Николаем Чудотворцем - один из первых храмов, посвящённых этому святому. Может быть, именно благодаря некоторой неканонической эклектике, присутствующей в убранстве этого храма, изображённого на картинах Елены Симурзиной, он и сохранился до наших дней как архитектурный памятник. Позднее храмы этого святого строились повсеместно, в том числе у нас, в России, на Украине, уже в полном сответствии с обретёнными православными традициями.
Иногда даже искусствоведу бывает сложно «дешифровать» сцены, изображённые на древних фресках. Эта загадочность видна, например, в картине «Следы древних традиций». Для Елены Симурзиной амфитеатры и интерьеры храмов образуют некую общность, тематический диптих. Невозможно понять, что ей, как человеку, нравится больше – руины или храмы. В этом, как мне кажется, и заключается поэзия этих полотен. Как будто сами камни несут свет! У меня сложилось впечатление, что в храмах, изображённых Еленой, служба уже давно не идёт, и в этом смысле они тоже «руины», только без явных признаков разрушения. Елена Симурзина здесь делает своё главное художническое открытие: она рисует ВСЁ ПРОСТРАНСТВО ХРАМА как одну большую объёмную фреску. То есть «маленькие» фрески, изображающие святых, плавно перетекают в «фресковость» камня. Свет ли так лёг, фантазия ли это художницы, мы так и не узнаем, пока сами не побываем внутри этих дивных сооружений. Не каждый человек, владеющий кистью, может передать это с такой степенью поэтической достоверности. Мы видим непрерывность и пересекаемость времени как истории человечества.
«В плену у Хроноса» - так назвала свою выставку Елена Симурзина. Сколько бы мы ни убеждали себя в том, что времени не существует, мир вокруг нас постоянно меняется. Изменяемся и мы сами. Как бы там ни было, ускользающее время оставляет после себя следы. Которые мы и видим на картинах Елены Симурзиной. Связующим звеном между антично-раннехристианским миром и современностью является картина Елены «Игры времени». Время – это мистерия, которая разыгрывается в нас самих. «Внутренняя руинность» - константа времени. И часто выясняется, что реставрация ранних памятников архитектуры попросту невозможна: там намешано столько эпох и стилей, что возникает вопрос, а что, собственно, реставрировать – более ранние слои или более поздние. Поэтому, конечно, разумнее просто «законсервировать» памятник в том виде, в котором он дошёл до нас. К сожалению, архитектура городов нас в последнее время не радует, и образ горгульи, парящей на фоне Парижских новостроек, символически убеждает в необходимости возвращения к истинной красоте (всё та же работа Елены Симурзиной «Игры времени»). Может быть, поэтому красота древних амфитеатров и раннехристианских храмов так выигрышно смотрится на фоне бездушных небоскрёбов из стекла и бетона. Когда мы видим столь примитивную архитектуру, мы невольно восклицаем: «Назад, в будущее!». Но жить и творить можно только в настоящем.
Работы Елены Симурзиной широко представлены на сайте ДомЖура: http://www.domjour.ru/content/1509_3009_vystavka_eleny_simurzinoi_v_plenu_u_khronosa