У него как обычно на уровне: ales gut.
Он ко всем очень мил/ответен, до зноба холоден.
И у каждой второй на сердце как прочный жгут.
А она по жизни пьяна, голодна, нелепа.
У нее на майке Кобейн, а Нирвана снится.
Не фанатка Маркса и не бунтарка НЭП-а,
Ей вчера просто в глаз попала ресница.
И она загадала: « его»
Одаренного, дальнего, частного =одного.
И он сбылся, всем афоризмам назло.
И она поняла, что в картах ей все же везло...
Она старше его на взгляд, он ее лет на пять.
Она дико хохочет, а ей говорят: влюбилась.
Но он любит красивых, и лучше тебе молчать.
И она это знает, но просто не так получилось.
Она курит и думает: сдохнет к утру и пусть,
Этой псевдолюбви не будет кому – то жаль,
У нее поважней дела и побольше грусть,
Она режет алмазы, в себе закаляя сталь.
Она верная долгу, знает, где ложь, где миф.
В ее девочках много мягкости и покоя,
Но ее все не бросит детское чувство изгоя,
А сегодня дав слабость, будет читать «Суламиф.»
Она выпьет, накопит смелости, позвонит
И будет рыдать: Мама, я не сильфида,
Мам, я гарпия, форменный анцыбал.
Моя жизнь – оглашенный дьявольский бал.
Мам, посуди, ну как же я Изида?
Мама, сердце дохнет без действия и болит.
Мать дослушает ее вопли и промолчит.
А на утро все будет так, как она сказала.
И нутро наполнится язвенной пустотой.
Серафим/ Азазель, заберите меня с собой.
У меня третий глаз, я все как всегда угадала.
