Это место пора бы вписать на карту, но штифта нету,
Здесь народу ни хлеба, ни зрелищ – хотят сигарету,
И быть может пару копеек больной уродке.
Здесь такое рождается, что в твоей черепной коробке,
Ничего не останется, если увидишь, детка.
Здесь, поверь мне, люди совсем не робки,
Каждый будничный снайпер очень стреляет метко.
В «Потерянной Миле», детка, ни Иисуса, ни Люцифера.
Лишь пацифика и Зигхайль, да косые взгляды.
Если выживешь здесь, получишь пяток награды,
Это прочность металла, порог болевой без меры.
Не печалься, детка, здесь шныряют детишки Рока,
Те, что слышали, треск, с которым ломают кости,
Когда кто-то не сдержит порыв своей пьяной злости,
И тебя выжимает как фрукт ради сладкого сока.
В «Потерянной Миле» детка, как в самом глухом болоте,
Как в самом глубоком, грязном, сухом карьере,
Здесь внутри чернота и нет даже мысли о вере,
И сюда не дойти ни одной вашей ангельской роте.
Мы в не зоны. Мы словно на дальнем фронте,
И кого-то снова спасает ядреный виски,
От дурацкой мысли куда-то уйти по-английски,
Будто память о доме, словно сапог, в ремонте.