Былицы.
1982-лето.
Летит пьяный Кузя с обрыва речки Хопра, матом ругается громко, тормозить боится… Но- таки решился он дёрнуть стоп-кран у самого дна быстрой и чистой речки Хопёр, всплыл Кузя и течёт по речке ожидая спасения…
… никто не бросился вынимать Кузю из речки …
Затаил Кузя жлобу-тугу грандиозную на друзьов своих со подругами, ибо за бухаловом великим не заметил отряд потери бойца…
Тогда Кузя сделал стоп машине и высадился в устье ручья, аки десант морской. Увидел тут Кузя рыбака- полярника и поздоровался с ним.
Недружественно молчал, рыбак зимний, на приветствие Кузино, ибо мёртв он был, почитай месяцев семь, да и раки ему язык съели.
Разозлился тогда Кузя на раков, да и собрал их всех бройлерных в рубаху. Вернулся Кузя к друзьям –подругам на стойбище и выдал раков на казнь лютую через поварение в лёгком рассоле с укропом…
Так наказаны были упыри членистоногие Кузей & Ко.
Кузя-то сам тогда вегетарианством заболел на три недели, а друзья- подруги позже тоже , когда Кузя по дружески открыл им тайну военную.
********************************************************************************
1985-02
v 1985-февраль:
Зело холодно опять было, бамские воины на Тутауле весьма замёрзли, ибо
вагончик весьма интенсивно остывает на 54-х градусном прохладце, а за дровами чуть-чуть «на тайга» идти надо… На «улице» холодно: -54С, а в вагончике тепло: -5С. Заленились славные бамосозидатели дрова пилить-рубить, да и порешили оне печку-карданку аммонитом топить, (взрывчатка такая в мешках и шашках), благо горит она не хуже солярки, а под тентом её тонн 6-7 залегает, перевешивать – дураков не найти, так что месторождение можно осваивать смело.
На четвёртый день зело хорошо вагончик прогрелся – даже печка расплавилась и весело стекла на паркет вагонный. Успели –таки созидатели выскочить в белье нижнем…; и давай снегом дом свой тушить.
Не срослось что-то, и костер стал больше… занялся остальной аммонит, оттаяла вечная мерзлота… А как топливо аммонит хорош в малом количестве, а ежели горит больше 300 кг., то почему-то взорваться норовит.
Видя неблагоприятный прогноз, бамские воины хором забрались в автомобиль красивый грузовой, благо прогрелся он и завёлся весело, да и нарезали оне с места веселья за бугорок, коими богат Становой хребет…
… конечно, не Тунгусский метеорит, но бумкнуло хорошо…
Дальше история продолжалась, но она была не такая весёлая.
****************************************************************************
эстония
Зело Кузя подвижный. Однажды Кузя с какого-то дуба рухнул, заскучал, сел на поезд и поехал в город Таллин (СССР). В поездном плацкарте познакомился Кузя с девушкой Анжеликой с эстонской фамилией Иванова. Хорошая девушка, добрая, милая и не заумная, а главное без спеси эвроопэйссской. На её вопрос зачем Кузя в Таллин едет, получила чёткий ответ :" Дык, ить, смотреть...".
-Посмотришь, позвони..., или сразу приезжай: Soepruse puestee 3...Мы, тутышние, очень гостеприимные...
Пошёл Кузя город Таллин обозревать, и ни одна блядь ему ничего не подсказала... Языков мало русске не понимайт... Хитрый Кузя знал чуть-чуть английских, немецких и испанских слов, и вот на этих языках Кузя всё узнал про великий эвропэйсскиий этнос Ээсти... И как-то переродилось дружелюбное отношение к эстонскому народу в ненависть и презрение...
Вечером, здорово дружили русский Кузя и эстонка Иванова против куратов -эвропэтцэфф. Минее муунь!- кричали голые русскоязычные полюбовники в окно, и показывали голые жопы гордым европейцам.
Лили водку им на голову, А Кузя вечером описал (обоссал) ворота тамошней ратуши...
Возвращаясь на Сыпрусе, объяснял прохожим эвропейтцам, кто они есть по правде, а когда те были не согласны с определениями, то просто со всей дури бил в их спесивые рожи, и дальше русскоязычные почти родственники весело вприпрыжку быстро убегали.
Кузе потом, было очень стыдно за своё нецивилизованное поведение...
А сейчас сожалеет, что не насрал и не украсил ихое всё , и что только трое прохожих эврооопэээйтсев попалось.
****************************************************************************
1985 апрель
Поехали как то Кузя со Свинощёком в город бичей Тынду в командировку на автомобиле санитарном очень проходимом. Везли они в госпиталь красноармейца бамского с подозрением на энцефалит таёжный. Довезли оне его с комфортом на носилках подвешенных и он у них не сдох по дороге, ибо трезвы были тогда Кузя со Свинощёком и лица у них серьёзны были и красивы, и даже одухотворены были эти лица печатью ответственности и сочувствия, да и недалеко это было – 170 км каких-то. Сдали они страдальца на руки доктору военному, зело сведущему в вопросах болезней клещё-паразитских и дабы снять стресс великий, ибо орал тот воин по дороге не по-христиански, приняли они решение развеселить себя и компенсировать растраты душевные. По такому обстоятельству заехали они с тылу к магазину универсальному и приобрели в нём помимо консервий овощных – фруктовых, сластей всяческих и колбасы конской напитков всяческих заграничных. Ибо во множестве они тогда в лабазах комсомольских водились, снабжение тогда на БАМе весьма неплохое было. Отчего же не отовариться, как хочется, ведь накануне вылечил Кузя триппер комсомольцу за мзду скромную, но и не мизерную. Спрятав товары в ящик, опломбированный с медикаментом энзэшным, миновали они посты ВАИшные строгие да жадные, и оказались на свободе в тайге великой, малонаселённой. Страшно стало им на дороге извилистой, глухой и остановились они на бережку речки Гилюй вкусить продукта иностранного, ибо жаждой-голодом томимы зело были. Вкусны оказались продукты пищепрома венгро-чешко-немецкого, да и напитки весьма недурными нашлись. Хорошо и сытно стало Кузе со Свинощёком. И стали они песни петь громко и отважно на языках разных, в большей части неизвестных. Доехали они до речки Змейки и продолжили пиршество, аки Калигулы какие. Потом ещё речка Унаха случилась, а потом не стали они вовсе на речках всяких останавливаться, ибо множество их в тех краях превеликое, на километр по штуке с лишним бывает, а просто стали за рулём нектары огненные потреблять, не тратя времени впустую. И вельми недурственно они стресс сняли бы, если бы не опрокинься они в ручеёк невеликий, с двумя оборотами вдоль оси продольной, и хоть недюже высоко летели, а выбраться обратно на дорогу никакой возможности не было. Собрали они меж собой курултай великий и давай думку гадать, куды бечь…. Тайга большой, время позднее, а телефона на дереве нет. Приняли они жидкости обогревной, ибо стёклушки побились, а апрель месяц в тех краях от февраля мало отличается, и поехали вдоль ручья пока не уткнулись в грузовик огромный Magirus Deutz , Магаром в народе обозватым. А в Магаре том магнитола дивная, заморская, да фенечки всяческие искусные, но была в нём вещь особливо ценная - ружбайка помповая 12-го калибра. Но всё это великолепие осложнялось наличием медведя сонного в кабинке грузовичка немецкого. Однако ведь добыли все эти сокровища закадыки Кузя со Свинощёком, ведь как искусны были они в действе мародёрском, что лесной прокурор и рылом не повёл и попой не пукнул, хотя в один момент пришлось наступить на него аккуратно, ибо иначе не достать было ружбайку.
Совершенно счастливые мародёры далее продолжали свой путь хотя и не без приключений, но и без фатальностей, ни хрена с ними не случилось, ибо не впервой. Хорошо всё закончилось. Только до сих пор нет-нет да и всплывёт в мозге у Кузи: - куда ж той водила магарский подевался?
**********************************************************************
1984- ФЕВРАЛЬ:
Как-то раз поехали БАМские бойцы на трассу, да захватили с собой автоматики АКМчики . Прапорщик с украинской хвамилией крепко тогда забухал, да и позабыл оружейку закрыть… Весело ехали БАМские бойцы на красивом грузовике вездеходном, зело восторгались оне видами дикими, не удержались они да и ополовинили великий запас спиртушки питьевой благовещенского буйного разлива по 11,50 за поллитра. Праздник обрушился на них грубо и вероломно… И давай БАМские воины постреливать по тайге. И вспугнули оне, салютом молодецким, зверя большого мясного… Стремительно спешившись с грузовика отечественного весело стали оне охоту завершать методом окружения зверя мясного да упитанного. Совершив акт добычи зверя, освежевали оне оленя и восхитительно быстро продолжили свой путь неблизкий по местам весьма далёким. А только закралось подозрение у них нешутейное, что поредели ряды воинские… и впрямь бойца дезертирного не досчитались.
Возвернулись оне на угодья охотные, да не могут товарища своего боевого найтить; уж и кричали оне громко, и стреляли аккуратно и матом товарища своего краснодарского подзывали, а только нетути его вовсе, как и не было воопче… снегом-гадостью следочки запуржило, а тайга большой-большой…
С тем и поехали оне дальше к океану, сотворя тайну великую меж собою,- не знать, куда товарищ их боевой пропал…
Плачут мамка с папкой в Краснодаре, плачет девушка, плачет дедушка.., а только командование заверяет родню, что споймают дезертира окаянного очень обязательно.
По весне местный бичуган наткнулся на косточки воинские белые, вынул пули из черепка… да и пошел далее – на красивую речку- Брянту форель глушить.
************************************************************************
1985 июнь
По весне ездил Кузя с минерами речки рвать, ибо речек много с гор течёт, прохладца недетская по зиме на тех территориях и завели они привычку промерзать до дна. А весна в тех краях никакая- 3 дня и уже лето. Вода сверху дуром метёт, и всё , что бамовозведенцы слепили ручонками своими кривыми, минут за пятнадцать слизывает заподлицо с бережками. А посему великие бамополководцы эдикт учредили: рвать эти речёнки к херам великим не жалея аммонита.
Труд этот мало вышивание напоминает, раскидать 5-6 тонн по льду – рученьки утомляются, да и ноженьки тоже. А посему бамотерпельцы быстро энтузиазм расходовали, и норовили остатки взрывчатки зажечь и наблюдать, как эта кучка прожигает дырку в речке до дна, как пар валит кучеряво и как всё это кино потом весело бумкает. Ну и кое-что, конечно к варежкам прилипало, мелочи всякие, вроде аммонита в шашках, детонаторов, детшнура (детонирующего – не детского), и прочего весёлого реквизита.
Вот и у Кузи в ямке, на брусничнике, сразу за баней секретик был схоронен, на случай рыбалки там какой или обмена у бичей на спирт… , да мало ли на кой предмет сгодится, необходимая в хозяйстве вещь.
А одним из командиров у Кузи был капитан Коля Шевкопляс, Шевкопляс –это настоящая фамилия. Гнида редкая, реликтовая, - служил обыкновенным доктуром армейским, но себя чувствовал и Склифосовским и Жуковым два в одном. Придирки его и откровенный неадекват огорчали и напрягали Кузю безмерно. Башка у шелкопряда отморожена была на семь девятых, что в принципе было не удивительно в тех краях. Так вот, Кузя , хоть и был пацаном добрым и незлопамятным, а затаил жлобу на щелкосрала, и искал достойный случай под шапку ему надрысить. Пошёл Кузя в пекарню, испросил там у земляков дрожжей бройлерных, измельчил их тщательно и зарядил сортир шибкосрула оными. Дюже изрядно понравилась дрожжам пища в шевкоплясовом сортире и стали они там жить хорошо и размножаться добросовестно. Пенилось и весело булькало дерьмо и пищевые останки шишкосрула. Через неделю всплыл аварийно люфтклозет у Коли Шевкопляса и потерял он все точки опоры, оторвался он от твердой поверхности планеты , поднял флаг Либерии и собрался к берегам вест-Индии к индейцам в гости уплысть. Тщетно боролся с говномассами СклифоЖуков. Каждый день побеждало говно Колю. Кузя в то время на трассе БАМ комсомолил, но вечером втихаря приехал Кузя в часть, прокрался огородами таёжными к сортиру шевкоплясному, и жутко труся, запихал в него на длинной палке две шашки из закромов своих аммонитных. Отполз Кузя волоча за собой проводки-полёвки метров на 80, и в ожидании чуда замкнул контакты детонатора на батарейке «крона». Говно умеет летать! В этом Кузю никто никогда не разубедит.
Смотал остатки проводков Кузя, запутал следы и уехал опять на трассу на Олонгро, соблюдая все заповеди конспирации и правила алиби. Придумал, таки, Кузя действенный метод экспресс-стерилизации сортиров . Долго потом Кузя сокрушался , какой человек он нехороший, но потом решил для себя , что благое дело он совершил и уснул спокойно.
**************************************************************************
1988 январь
Судьба-злодейка поселила Кузю в общагу мединститутовскую.
… « в мединституте всё случается втихую…,
втихую водку пьют, ебутся и фарцуют,
втихую бабы в кабаках проводят ночи,
т.д. т.п. и многоточие и прочье…» - лирическое отступление… .
Жить там пришлось Кузе со всякой шушерой со всей планеты. Ибо страна савеццкая, почему то зело любила всяких людоедских вождей привечать на своей территории. Особенно нравилось державе могучей всяких мумбо-юмбовских каннибалов на докторов учить. По правильному, их надо на ускоренных ветеринарных курсах обучать, но миролюбивому правительству сэсэсэра казалось, что этих зверушек черномудых можно очеловечить, если поселять их вместе с нормальными людьми. Какое-то время Кузя делил жилплощадь с различными говорящими гориллами и бабуинами, свято веря в чудо советской педагогики, но израсходовав весь свой талант дрессировщика, поняв, что негры – это просто млекопитающее абсолютно другого вида, бросил Кузя фауну и ушёл жить к немцам. У этих тоже заебонов хватало, но всё же они были того же вида. Кузя, конечно, мог бы жить и сам по себе на Трахнутом, но совокупность множества мелких нюансов заставило Кузю заселиться в общагу «на ворошилке», ибо во многом это было удобнее , ближе, веселее и дешевле. А то, что отсутствовало мудрое руководство и контроль со стороны старшего поколения, было решающим и основным критерием выбора места жительства.
Спустив всю наличность на кабак и девок, Кузя второй день наблюдал за своим пузом, которое вело себя дерзко и распущенно. Мало того, что оно требовало жрать, так ещё и рычать на Кузю пыталось и в туалет не пускало, якобы нечем ему было там похвастать. Решив пресечь эти мерзкие происки собственного пуза, затаился Кузя в районе кухни, в надежде спереть с плиты пищу почти готовую. Делалось это просто и изящно, было отработано до мелочей и поставлено в серийное производство. Бралась пустая кастрюля с крышкой, улучался момент отсутствия хозяев, содержимое чужой кастрюли нежно переливалось или перекладывалось в свою тару и уносилось к себе в апартамент, либо на другую кухню, на другом этаже и тщательно охранялось. Для компенсации веса украденного, в опустошённую чужую кастрюлю закладывался посторонний тяжёлый, ненужный предмет, как-то: старая галька из разбитого аквариума, полкирпича, разбитые кроссовки и т.п. По моральному кодексу русского студента , запрещалось воровать пищу у людей хороших и соотечественников.
В этот раз в объекте была практически готовая курица, а в качестве наполнителя две девчачьи гантельки по килограмму. Владельцем курицы был здоровенный баклажаноцветный гамадрил из страны Уганды. Быстро переделав право собственности на курицу, и погрузив гантели в обмелевшую негритячью посудину, Кузя с безмятежным лицом, в компании с дружбэллой ждали финала трагедии и этого особенного, из глубины джунглей животного звука, который должен был воспоследовать после обнаружения хищения. Однако Мэтьё (кличка примата) в разговоре и ужимках со своим соплеменником, забыл посмотреть под крышку, и как обычно, весело балагуря, и танцуя ритуальную каннибальскую пляску, проскакал в сторону своего вигвама. Не желая остаться без божественного зрелища, Кузя в сердцах, выключил свет в коридоре… Слово «вопль», «рык», «канонада»,«скрежет» и все другие не передают того, что звучало. Примат поскользнулся на сопле, коими они часто украшали линолеум в коридоре, опрокинул на себя свежий бульон из девчачьих гантелей, ударился головой об косяк, и думая, что пришла расплата за всё, вскочил, и буксуя выкатился на лестницу, где под него попал бедуин из Йемена. Тормозили они два пролёта, после чего бедуин стал вполне по-русски чистить харю угандийскому вождю… Потом за вождя вступились его подданные, за бедуина соплеменники, потому как не владея никакими человеческими языками они не могли объясниться, и бедуин вполне обоснованно принял произошедшее за нападение. Теперь читающему, думаю вполне понятно, что Кузя имел ввиду, когда произносил слово «веселее», перечисляя преимущества проживания в общаге.
Учитывая, что схожими историями и событиями было с избытком наполнено то чудное время, всякий поймёт Кузю, когда тот брюзжит по поводу своей теперешней тоски и сплину. Ибо, не гундит Кузя и не занудствует, ибо ностальгирует он.
********************************************************************************************
Август 1983
Всякий пипл стране БАМ давал. В газетах их называли комсомольцами и фотографии бодрые привешивали. Найдут пьяного молодого дебила, оденут его в штормовку и каску пластмассовую, покажут ему палец - он и улыбается шире хари, а этот момент щёлк его на фото, в газету, и напишут: Во какие малаццы магистрали копают! А под фотографией такие романтические сопли размажут, что всякий буквы знающий, прочтя, проникался сознательностью, задором и чувством своей ничтожности.
Короче, Кузя, попав на БАМ впал в фатальное удивление, найдя десять отличий от статей в газете. Отличий было гораздо больше, но хватило и десяти.
Кроме 15-ти комсомольцев оказалось ещё несколько сот тысяч совсем некомсомольцев, вроде войск, зеков, бичей, блядей, шулеров, бандитов и всякого другого неклассифицируемого элемента. Нравы там были недетсадовские, в светлое будущее никто не верил, а единственным работающим законом был « тайга большой». Кузе по долгу службы приходилось со всеми дело иметь.
Послан он был в командировку на трассу с сумкой санитарской и ящиком медикаментов военных. Пунктом назначения значился 277 км – компункт на великой речке Зея. Доблестные бамосозидатели мост 2-х километровый там доделывали, и в свободное время болели. Больше всего нравилось им язвами всякими на ногах страдать, -бамовские розы назывались. Покрываются ножки язвами и гниют по самые яйца. Лечить их можно было всю жизнь, и даже временно помогало, но при таком питании и гигиене, легче было сразу ампутировать конечности по самую голову – так гуманней было бы. Но сбежать с трассы можно было только «на тайга», а для госпитализации в лазарет или госпиталь надо было или менингитом заболеть (и сдохнуть по дороге) или героем СС (Сов Союза) стать, или тузом быть (тузы туда не ездили). Вот говнокомандование и приблизило медицину вплотную к шпалам. Ехал Кузя туда наслышанным от людей бывалых про нравы тамошние, про законы лесные. Знал он, как люди там пропадали бесследно, и во что превращались большей частью те, которые не пропали. Знал он о кормёжке гнилой картохой в комбижире, об отсутствии белья, о трудностях с гигиеной, о смертности немалой, о вшах ядрёных, о жуткой дедовщине и землячествах, о великих битвах между этими самыми землячествами с фатальными последствиями, и о том , что партия сказала надо, а комсомол ответил «есть» и куда-то слинял. В общем, хохотать ему нисколько не хотелось, а если и хотелось, то истерически.
Добравшись до командировки, Кузя мгновенно отхватил дюлей, за то, что «гусь» (солдат 1-го года службы), за то, что русский (это от нерусских), и просто так, потому что положено так. Но потом, обустроившись, сделав в полвагончике нечто вонявшее медпунктом, и покоря всех невиданными медицинскими талантами ( у Кузи был настоящий, заслуженный диплом ферьшела-акушора), зажил Кузя припеваючи. Уже никто не трогал его, научился добывать съедобные продукты, оброс необходимыми вещами и предметами, и всё более походило его существование на осмысленное действо. Покопавшись в походной аптеке замешал Кузя несколько атомных смесей в виде мазей и порошков, подбирая их по принципу совместимости и убойной силе. Выписал себе поливитаминов в промышленных масштабах и стал пиплов лечить как учили и помня о великой клятве гиппократской. Съездив в санчасть, увёл оттуда хирургическую раскладку и освоил полевую хирургию. Резал всё направо и налево, вверх и вниз. Кузя до сих пор гордится, - скольким людям он жизнь облегчил, а некоторым и сохранил. Приходили к нему лечиться и коровы и волчицы, в смысле кто хотел; и никому никогда и в любое время отказа не было. За это благодарный народ нёс ему, чем владел, а Кузя особо убогим тоже помогал, ибо никогда жадным не был.
Посетил его как-то очень большой и очень волосатый мусчина. – Пакула, я – представился он. - Полечи-ка,… мил чилавек,… копыто моё…, - молвил зверь таёжный. Ничтоже сумняшеся, взмахнул Кузя скальпелем, вскрыл флегмону, отмыл, дренировал, замотал, ширнул бициллином, снабдил медикаментом и советами, и пригласил на перевязки. Долго ли, коротко ли, а только вылечилась нога. И как то ввечеру, приехал зверь – Пакула с благодарностью. Приехал сей славный бич на своём собственном ЗИЛ- 131, а в кунге у него лежала благодарность: три кабанячьих копчёных окорока, мешок оленины сушёной, ящик спирта, ящик сушёных ягод, мешок сухарей, ящик сала копченого-солёного, и новая бамовка (зимний бушлат с башлыком).
Самое интересное воспоследовало далее. Через несколько дней Пакула появился вновь и предложил Кузе к нему в гости съездить, на рыбалку. На вопрос: - «а где это?», был дан чёткий ответ: -«там, дома». Домом оказалась небольшая проплешина в тайге, на берегу Зейского моря, километрах в 30-40 от моста и в 10-12 от Потехино. На проплешине стояла рубленка в 2 комнаты и ещё 3-4 тоже срубленных строения. Была электростанция на 5 КВт, запас ГСМ, катерок с ямаховским движком…, короче, «там» являлось по-сути еврохутором в тайге. Имелось телевидение с армейской антенной, стиралка и прочие блага цивилизации. С ним жили ещё две подруги «на хозяйстве» и двое пацанов. И были они все, судя по рожам, по-детски безмерно счастливы.
С берега открывался необыкновенный, инопланетный вид, - ширина глади была около 6-ти километров, лес уходил в воду как витязи морские с Черномором, ибо Зейское море – молодое водохранилище при Зейской ГЭС. Сели мы с ним на «Прогресс», прошли по фиолетовому зеркалу метров 800 выше, выключили двигатель и затаились, затем он насадил кусок подтухшего мяса на громадный инквизиторского вида крюк с камышиной вместо поплавка и закинул его под корягу. Я в это время на кильку дёргал судаков. Минут через 40 наш катер поволокло на корягу. Немало намучившись, мы с ним вытащили сомика, как оказалось на 52 кг. Ничего ядрёней Кузя никогда больше не ловил. Потом было барбекю, душевные разговоры и всё остальное.
По возвращении Кузя много узнал о жизни в эсэсэре. На той же территории, оказывается, можно жить без партии, трудовой книжки и даже паспорта. Можно не ходить на выборы жирного назначенца, не водить своих подружек в ЗАГС, не призываться в Афганы-БАМы, не мычать на стройках и заводах за подачку и обещание жилья, не принимать участия в постылых фарсах-демонстрациях солидарности кого-то, и даже не верить в коммунизьм и капитализьмус. Можно просто жить, не обманывая, не завидуя и не тянясь за кем то; ловить рыбу, добывать зверя, мыть золото и менять это всё на действительно хорошие, нужные предметы. Можно быть счастливым без модного шмотья, выёбистой техники и прочих понтов. Это так отличалось от того, что Кузя видел до сих пор.
Пакула был обыкновенным идейным анархистом, и, как выяснилось, был он там не единственным. Всё пространство за Уралом, наряду с гражданами, с разной плотностью, было заселено разным народом, объединённым лишь одним: - это был несоветский народ, и они не травили и не запихивали в угол друг друга, как совеццкие, за то , что отличались друг от друга. Жутко задумался тогда Кузя. Слетела чека в его тыковке,…, стал он книжки всякие читать, обоими глазками смотреть, обоими ушками слушать, сравнивать и додумывать научился, пришло Кузе неверие. С той поры Кузя сдал билет в коммунизьм, а его не брали в песочницу и не подпускали к кормушке.
В 1992 коммунизьм ушёл, и пришло жлобство и бессовестие; коммуняки стёрли грим, отбросили предрассудки, и стали жрать и хапать уже не прикрываясь идеею, называясь теперь пизнецменами и успешными предпринимателями, а идею заменили идолом из целлюлозы, т.е. просто баблом. А Кузя стал тосковать по той ИДЕЕ, ибо стёрлись старые ощущения, и осталась тоска по молодости. Пришло ему понимание, что этот мир ваще не совершенен и не стремится к совершенству; что окружающая его реальность - это всего-навсего малоупорядоченный хаос без всякой цели; этакая вещь в себе, населённая бессмысленными организмами, уверенных, что они разумны и везде гадящих в ущерб остальной вселенной; что всё это временно, что обязательно есть другая реальность и что Кузе при этой жизни ничего не удастся изменить.
Набздел Кузя на все идеи и стал жить, как получается, да ждать когда «хозяйка» поменяет ему карму, в надежде, что на следующую жизнь он не будет гундеть и брюзжать. Стал он законченным фаталистом и экзистенциалистом.
*****************************************************************************************
1984 август
Присвоили Кузе звание сержантское, скинулась приближённая паства и послали Кузю в Подмосковье ( посёлок такой) отовариваться, ибо необходимо было звание обмыть. Взял он булькова всякого и чуфана вкусного (выпивки и закуски), ибо радостей в то время в тех местах других не было, да и эти зело редко случались. Вышел Кузя с «жопиной стороны», оглянулся животно и бросился в тайгу, дыбы никто не мог его споймать. Обойти магистральные пути можно было по просекам для ЛЭП и по воздуху. Но летать Кузя разучился до того, как ходить научился. Бодро шагал Кузя на праздник имени себя, пока в шурф для мачты не рухнул. Глубина пустяшная – 3 метра, да уж больно стенки вертикальны и склизки… Долго корячился Кузя, но таки выполз аки змей на поверхность страны, и жуткая печаль его сразу же постигла…- сидор с частью яств в коре земной остался. Пришёл Кузя к закадыкам и давай виниться перед ними, внимательно выслушали братья по оружию его, потом курултай держали, а потом назначили Кузю проводником к сокровищам. Хорошо справилась спасательная экспедиция с проблемой, ибо подготовилась качественно она к ней - с помощью верёвки и кошки решена теорема была быстро и качественно. Но возникла проблема у двух конкурирующих гонцов из соседнего батальона. Замечены они были спасательной экспедицией, и не только замечены, но и экспроприированы были решительно, ибо азерами они являлись, да ещё и из враженского батальона. Облегчёнными и слегка побитыми трусливо они помчались к себе в хозяйство жаловаться.
И была сечь тогда великая, на берегу речки Олонгро. Бились воины русские с ордой азерботской, с применением всех доступных предметов, и текла кровь и сопли по мхам-ягодникам, и победили тогда все всех. И был пир на весь мир, после победы. И были дополнительные походы за провиантом. И посадили таки Кузю на «губу», ибо сдали под пытками Кузю закадыки .
Вот такие последствия были у приказа о присвоении очередного звания. И хоть Кузя сейчас в офицерском звании, но себе сержантом считает, ибо завоёвано звание в битве было.
************************************************************************************************
1982 май
Скомсомолили Кузя с закадыкой на базаре рулон джинсухи польской, взяли у знакомой тётьки выкройку чухесов ( штаны американьськие), купили пуговиц с клёпками , да и пошили на Зингере джинсов невиданных. Обозвали их Top Wild и втюхали пацанам трахнутовским. А пока пацаны со Спартановки очухивались, закадыки бросились состояние проматывать.
Поехали Кузя с закадыкой в славный город Горький подружку попроведывать. Ехали оне не слишком спеша, с заездами и остановками - куда кривая вывезет. Приедут они куда нибудь, день бродят по городу, пиво местное пробуют- оценивают; ибо название одно у всех – Жигулёвское, а вкус различный; а ввечеру , чтоб с гостиницей не заморачиваться ехали туда, куда есть билеты и поезд утром приходит.
Проснулись оне в маскве, сели на метру и поехали на Таганку, хотели оне в театр знаменитый сходить, но не срослось что то и потому они в рюмошную сходили там же, напротив. А за одним из столиков дядька богемного вида похмелялся, весело он рюмочки вливал в организм измученный и интересную историю вещал своему спутнику. Дядька этот частенько теперь по телевизору глаголет о правильном поведении в миру православном, да и тогда его много народу знало. Кузя с закадыкой не впервой сюда сливались, ибо место интересное тут было, знаменитостей повидать запросто можно было.
Нажрался дядька быстренько и давай к народу приставать и быдлом его называть, дико орал он и вопрошал незнамо кого: -«Доколе?... , … нету на вас…, черви…, говноеды….» и т.п. Народ роптал но терпел. Вывел дружбэлла его от греха прочь, а закадыки заняли его столик и мгновенно обнаружили забытую знаменитостью холщовую сумку с надписью SOCHI и парусником грузинского пошива. Выждав 20 минут, они живо поинтересовались содержимым и обнаружили там тапки велюровые, странную тряпку, завтрак в газете и бумажник. В бумажнике оказался пропуск в знаменитый театр, удостоверение, талоны на бензин и почти семьсот рублей денег.
Проведя экстренную конференцию с прениями, постановили сумку вернуть, но так как знаменюка оказался малосовеццким гражданином , решили сто рублей у него удержать в качестве штрафа и компенсации разочарования в нём. Подошли к театру . Закадыка, струсив, пустил Кузю вперёд и тот со словами:- «тут один ваш потерял», передал вахтёру котомку.
Опасаясь возмездия за самовольный штраф, закадыки рухнули в метро.
На вырученные средства закадыки на Рижском рынке купили потрёпанную гитару Musima и сходили в кабачок на Калининском. Вечером сели в какой то паровоз и убыли в славный город Псков, хотя собирались в Горький, а билеты купили до Ленинграда. Утром закадыки недосчитались гитары и закадыкиного кошелька. Побродили по древнему городу, сошлись на мнении , что пиво здесь – говно, а бабы неплохие и взяв билеты в общий вагон уехали в ГГ (город-герой), на историческую родину неудачливых обогащенцев.
С тех пор Кузя обходит деньги , а они его. Кузя денег не трогает, а деньги к Кузе не пристают.
*****************************************************************************
Декабрь 1983
…вот так мы жили, вот так служили…
Забыв про совесть, забыв про честь…
Замёрзший хлеб мы пилой пилили-
На Кудулях такое есть.
Зело голодно было в батальоне Деменчука. То есть не то чтоб пищи совсем не было, а жрать её даже очень голодному тошнотно было. Рацион БАМского красноармейца был всегда и неизменно вот таким: утром - сечка ячменёвая с комбижиром, хлеб фиолетовый из ячменя липкий, 10 грамм маргарина, мутная горячая вода (чай по меню), 10 или нисколько грамм сахара; обед – горячая жидкость с запахом варёной капусты с незначительными включениями пшена, какого-то растения и 3-х кусочков брюквы ,серая варёная картоха в озере комбижира, опалесцирующая грязно-жёлтая кипячёная жидкость со следами сахара и запахом погреба (компотом называли); ужин (если был) – сечка на воде, консервы «минтай без всего и без минтая» ( банка на пятерых), сильно разведённые сопли ( и по вкусу и по консистенции)- потом кто- то догадался, что это такой кисель. В праздники 7 ноября, 1 и 9 мая и 5 августа (день войск) мог быть борщ из банки, яйцо, котлета и гречка с какавом.
В общем ,пища среди бамовоинов весьма ценилась, служила валютой и даже была причиной нескольких тяжёлых увечий с летальными и прочими скоропостижными исходами.
В один прекрасный вечер пришла весть о местонахождении чуфанского вагона на станции (чуфан – съедобная пища). Для этого во всех батальонах бригады существовала агентурная сеть и дипломатический корпус, устанавливающий очерёдность грабежа. При отсутствии этих институтов эффективность грабежа сводилась к нулю, ибо велика конкуренция за пищу была. На станции Дипкун доблестная бригада доблестных железнодорожных войск стояла. Бригада состояла из нескольких путёвых (путевых, гиблёвых - от слова гибля, летальных, убивошных), ремонтных, автомобильных, технических, мостовых, медицинского, охранного и непонятных батальонов. И все жрать хотели. А больше всех путейцы, ибо они по 10 часов рельсы гнули и шпалы тискали.
В эту ночь ,по всем раскладам, деменчукскому батальону счастье встало месторождение осваивать. Отряд делегатов с мешками, оглушительно тихо, подкрался со стороны тайги к вагонам с богатствами съестными , связали курков ( караульных) и с вожделением приступили к выносу съедобных сокровищ. В мешки валилось всё: чай, тушки мяса, банки с концентратами, сухие кисели, слипшиеся сухофрукты, свекла, лук, сухие овощи, мука, банки консервов, сухари, сахар… . Фанерные бочки со сгущенкой катились ногами впереди себя, а туши мороженого мяса волоклись по снегу.
Командирство, конечно, про всё это знало, но препятствий не чинило и в случае провала операции даже выгораживало своих как могло.
В ту ночь деменчукское хозяйство пировало. В тайге горели костры и пахло жареным мясом. Разговаривались разговоры душевные и прорывался кое где храп,- бамство от объедения нередко засыпало в сугробе.
Делилось всё сообразно сложной табели о рангах, по призыву и землячеству, строго по-братски (старшему – больше), но обязательно на всех. Утром, как обычно, приезжала комендатура со следствием, искали следы съестного и прочие улики, но как обычно ничего не находило, да и искало формально.
Но в этот раз выдала себя пища неправедно добытая. Сгущёнка выдавалась на разлив и быстро, ибо уничтожить следы мгновенно следовало, а посему разливалась в разную посуду: от армейских кружек до пилоток. То ли посуда нестерильная была, то ли до хрена сгущёнки было, но через день весь батальон обосрался в полном составе и навсегда. По характерному запаху обнаружен был виновник грабежа на станции. Шмон в батальоне был страшный, нашли и взрывчатку сныканую на чёрный день (легко на спирт менялась) и патроны со стволами ( в разборках, как аргумент, незаменимы были), и бельё ворованное, и двигатели, и даже автомобиль легковой, который там на хер никому не нужен был. Под пытками корпусной инквизиции все валили вину на всех, семерых было назначено особо виновными и посажено в дисбат, а многие задвинуты далеко на трассу в тайгу, где не было чудесных вагонов и вообще ничего кроме прекрасной и опасной природы.
**************************************************************************
1996 июнь
Поехал Кузя с закадыками и закадышками на Балду (Бакалда). Как водится напиперились там все в дым, и пошли Кузя с закадыхой уединяться в кусты. Комары их жрали неможно, но стоически они уединялись и уединялись. Опосля, подруга совсем уединиться захотела, и залезла вообще в кущери страшные. Ждёт-пождёт Кузя…, ан нет подруги дорогой. Окликнул Кузя зазнобу, а в ответ тишина. Полез Кузя на выручку и обнаружил, что подружка застряла в каких-то нереально закрученных ветках. Было видно, что боролась она с ними не щадя самоей жизни, но пала в неравной схватке с флорой , порвала бельё и одёжу, обессилела и уснула прямо рядом с какашками. Вступился Кузя за дорогое существо, хотя оно больше напоминало вещество, стал тянуть её к себе, отнимая у куста, и разодрали оне ляжку подруге. Остановить кровь было нечем, бинты в аптеке остались, на том берегу. Снял с неё рубаху Кузя, ибо сам в плавках остался, порвал её на перевязку, оказал первую помощь и вымыл подружку в Волге. Принёс её, родимую, на плечах, и в сено запихал, чтоб не потерять и чтоб не замерзла. А позже, одел её в свою одёжу, и голый по пояс повёз на катере да такси ,к родителям на расправу. Прислонил её к двери, позвонил и убежал, ибо не хотел с родителями встречаться в таком виде неджентльменском, ибо родители ея тузами в горкоме служили., и жопу импортным пипифаксом вытирали.
Вот такой Кузя верный друг.
********************************************************************************
1988 август
Стройотрядами в то время зело богато было. Кузя ни одного не пропускал. Любил он с бодуна записаться в какую-нибудь дыру на карте, две недели ехать туда, а потом два месяца изводить себя ностальгией… - скучать по кроватке своей уютной да вонючей речке Волге. В этот раз выпало ему в Хабару далёкую ехать. И не просто в славный город Хабарь, а на 850 км ниже по Амуру. Место чудное, Сусанино называется. Собралась почти рота дураков, - студентов медицинских, сели на самолёты и «Метеоры», и напали они на мирное таёжное население… . Говорят им: - «а давайте дружить племенами? -… мы вам хуйню какую-нибудь слепим, а вы нам денег дадите, накормите-напоите, и покажете где у вас бабы и баня?»
- Давайте! Вон тута траншею вскопаете глыбокую, вот тута фундамент охуенный заебеньте, вот здеся баальшой сарайку поставьте… и вообще делов до хуя, а денёг дадим.
И стали они жить-поживать, да добра наживать…, но не про то передача…
В семи километрах от Сусанино есть всесоюзный малоизученный курорт «Анненские Воды», санаторий там приличный нестыдный, вода там термальная (74*С) под дурным давлением из земли течёт (жуткого минерального состава, на иприт похожая, но вельми целительная) из кранов на улице, озеро красоты редкой, сопки высокие… короче чудное место. К «Анненским Водам» ведёт совершенно вулдаракская дорога через тайгу, со 150-ти градусными поворотами и 45-ти градусными уклонами. Это по карте, напрямую, семь километров, а по дороге все 20 наберутся… И не про это наша передача, дорогие радиослушатели… Короче, часть банды была услана в этот посёлок антисейсмические бетонные необъятные дуры из бетона лить, а основная толпа в Сисянино осталась. А Сисянино оно потому, что там помимо Волгоградского «Мед.а» ещё и Хабаровский «Мед.» каждое лето своих девчонок на рыбообработку усылал. Там рыбозавод красную рыбу с красной икрой потрошил. Ну и, естессна, волжские мужики к амурским бабам каждый вечер на культурные программы ходил. Ну, там, в «Ручеек» поиграть, в «море волнуется раз…» в карты на раздевание, просто икры половником потрескать или просто «присунуть». Роднило их многое, а особливо половое влечение.
Вздружился там Кузя с Юлькой. Кузя до сих пор верит, что лучше Юльки, даже теоретически, при нормальных атмосферных температуре и давлении, бабов не бывает. Зело дружили Кузька с Юлькой…, оченьна зело… везде и по всякому…
И вот, обмывшись в минеральной воде, после бетонолитья, засвербело Кузе Юльку понюхать-потрогать, и попёрся он по темноте пешком через тайгу к подружке, - оченьна соскучился. Вообще, Кузя себя трусом не считал, ибо служба на БАМе и вообще предыдущая жизнь давали основание не считать себя трусом. Кузя и раньше бродил по тайгам, и даже бывало блукал в ней, но как то обходилось, и всё заканчивалось весело и хэппенько. В этот раз тайга была выше и гуще, «железки» не было, а дорожка оказалась очень кривой и очень неосвещённой, накрапывал недоношенный дождик. Где-то через два километра Кузя неправильно поставил ногу и куда-то рухнул. Катился он, как ему показалось, трое суток. Затормозив жопой об что то неровное и колючее, Кузя оперпендикулярился к поверхности страны, поднял голову и включил все сенсоры своего не очень могучего тела… Органы чувств работали исправно, но не информативно, - где находится тело и куда его надо передвигать, ну ни хуюшеньки понятно не было. Помня, что он катился, и следовательно, идти надо в гору, Кузя, включил передний мост, и на полном приводе начал покорять высоту, аки Ерофей Павлович Хабаров, периодически бодая флору. Прошло 40 лет. Эверест не кончался, тайга тоже, темнота стала плотнее. Чувствуя какой то дискомфорт, Кузя решил поссать, заодно и обосрался – недалеко захрустели ветки…. Не обращая внимания на расстегнутые штаны, он невозможно заорал и ломанулся в противоположную сторону, а млекопитающее, в свою очередь захрустело в другую. Отдышавшись, и затаившись, Кузя застегнул-таки штаны и оченьна сильно прислушался, слева километрах в 800 лаяли собаки… Не нашедши лучшего варианта он тупо напролом попёрся на гавканье, весело, в полный голос напевая «дойчен зольдатен унд дер официрен…» и прочие бодрые песни. Из конца в конец он таки увидел свет и вышел опять на «Анненские Воды».
Отмывши в минералке жопу, выкинувши трусы и штаны, Кузя похитил в сторожке фонарь и продолжил путешествие в назначенном направлении. Метрах в 700 от Сисянино, Кузя затаился в придорожных кустах, ибо кто то шёл навстречу с песней « А ну-ка, песню мне пропой весёлый ветер…». Голос был женский и знакомый. Кузя, чтобы максимально не напугать, прошептал:- «Йуууулька! Юлька!»… получилось шипение, от которого Юлька аки ахалтекинец поскакала назад, истошно вопя.
В конце концов, всё счастливо разъяснилось и у них была лучшая ночь на этой планете.
Кузя очень хотел с ней насовсем жить, но он был из Волгограда и бедный студент, а она была из Петропавловска-Камчатского и тоже была бедной студенткой из Хабаровска. Грёбаная моя страна! какая же ты, бля, большая…
