и изящный песец, приносящий пятницу на закланье
на ветвистых рогах.
И единой картошки - хватит.
И на десять чаинок - осадочность ку-клукс-клана -
тоже хватит на чашку.
Такая петрушка...
Сеном
пахнет ткань балахона балкона.
Арбузный кубик
круголосуточной сони мигает.
Ползёт по стенам -
альпинистом со сломанной руцей - зародыш глупой
веры в то, что из стен прибывают в окопы чайных
одиночек де голли схваток за генри в мыле -
добывать из погибших горок души песчаник
и стрелять лягушек в междуресничном иле,
позалачивать город в ворон огнеперьих стаях,
из прозрачных ворот целовать-пить святую воду,
и смотреть, как растёт понедельник - бесстрашный заец -
в бутерброде из ласки льняной и качанья лодок-
умилённых штор...
Но ручка - слаба.
И скользкий
одинокий налёт на обоях.
И - как старушка -
сухощавый песец роняет дитём под осень
тельце пятницы, -
такая, увы, петрушка...
