По заросшим плиткам парковых аллей
Я бродила, отыскать пытаясь тщетно,
То, что жизнь когда-то делало теплей…
Тихо, скучно… Я вздыхала то и дело -
Здесь пустынно и безрадостно с утра.
Наше детство безмятежно пролетело…
Ты была такой улыбчивой, сестра!
Столько лет… А ведь ни разу не приснилась.
Слишком долго я пыталась позабыть –
Бледный профиль. И земли могильной сырость.
Не сломаться. Не свихнуться. Не завыть.
Мы ровесницы с тобой… Но я-то – старше!
А тебе всегда тринадцать. Знаешь, здесь
Перестали провожать родных под марши
И не модно стало в душу чью-то лезть…
Горе, радость – всё лелеют в одиночку.
Только свадьбы… Там по-прежнему народ.
…А тебе надели белую сорочку…
Целовали руки, стылые, как лед.
Над квадратом пустоты кричали птицы,
Оглушительно, надрывно выла мать…
Там слились пятном размытым чьи-то лица –
Всех, кто вызвался подводу провожать.
…Ты прости, не навещала. И не вспомню
Даже дату, что за прочерком стоит.
Фотографии твоей коснусь ладонью…
У тебя на ней такой серьезный вид!
Ты как будто бы готовилась и знала,
У предчувствия пошла на поводу…
Словно создан этот снимок для овала,
Так вписался… Не на радость – на беду.
…Всё другое. Даже наши карусели –
Ты их помнишь? Мы летели над землей -
Обветшали. Стали ниже. Заржавели.
Цепи спутанные – сумрачной петлей.
