как в клетке, в душе моей мечется зверь,
тоскуя, — и с солнца последним лучом
он взвоет и рвется — еще и еще -
и лишь угадает в окне силуэт,
все - он на свободе - меня больше нет.
И - воем - к луне, в бесконечную высь,
и — клокотом в горле: «МОЕ. БЕРЕГИСЬ.»
И дыбом — загривок, клыки — все острей,
чтоб в бешенстве, вырезав, грызть сердце ей,
когтями вцепиться ей в горло — и рвать,
и крови напиться — и голод унять...
Не веришь? Ты выключи свет и в окно
тихонечко выгляни — видишь, оно -
под окнами вашими ночь напролет -
голодное, страшное: «ПРОЧЬ. ЗДЕСЬ — МОЕ.»