не заточены карандаши и не мыта посуда;
каждая моя тетрадь расчерчена в клетку.
прямо в нас плавно падает потолок. нераскрывшимся парашютом.
и остановилось радио, молчит между рок-волнами недописанным текстом,
шипящим звуком. кажется, еще у одного диктора
лопнули барабанные перепонки и планы на будущее.
я нанизываю слова на прозрачную леску,
режу пальцы о нее и просыпаюсь от собственного же крика,
но тебя и таким не разбудишь.
коридор от кухни до нашей спальни стал мучительным лабиринтом,
а здесь без шансов. я пою тебе на ухо что-то из французского
старого шансона, невыносимо мимо нот и только лампочка покачивается тускло
не слева направо, а исключительно наоборот.
видишь, это не мы. два манекена, на двоих - один рот.
и вместо музыки - Сорокоуст.