варишь сладкий туман из полночи в серебряном панцире, собираешь осколки росы.
прости, я разбила этот рассвет. на счастье. не напополам, а вдребезги. вылила всё - до последней слезы,
надела на твои горячие руки рукава горизонта, и застегнула запонки.
ночь до точки кипения. до пункта прибытия. до кончиков волос.
мы украли эту немую и гордую темноту, а она затащила нас. как воронка.
не распутывай мои следы вдоль запястий, отпечатками губ моих не режь пальцы,
просто пой. замирает каждый поворот головы твоей, мы уснули и заперлись изнутри.
и мне кажется, что плечи этих снов сотканы из пыльцы,
что рассыпается каждым горланящим в уши утром
мимо нас с тобой, а я так хочу просто остаться,
замолчать на мгновение ока. прыгнуть в вечность, по ветру.
умереть этой скользящей по щеке минутой, святой и грустной. априори.
и мы оба знаем, почему прощания так похожи на кораблекрушения,
когда я сталкиваюсь лбом с небом, а ты топишь цепи и якоря, захлёбываясь.
дыши. эта ночь шёпотом попросила у тебя прощения,
пока я рисовала тебе контуры, в своей жизни, которая - всё равно что холст.
я соберу эту воду из глаз в сосуды, так похожие на кровеносные,
и проснусь, удивляясь тому, насколько все просто.
насколько счастливо.