вирши аршинами,
завершённые в своём совершенстве…
и неважно какой аватар к ним пришит,
и плевать уже, который автор припишет себе совращение
этой щедрой мошенницы,
коварной блудницы,
Музы фраз,
на ментальный экстаз,
на безумство с процентами,
на приказы казниться
в бесконечности равновеликих,
одинаково многоликих,
сиюминутнейше вечных,
жгучим глаголом озвученных,
всуе накликанных,
в Google наглюканных
ценностей…
То…
чего бы греха таить? -
Так вот и таешь в реале сарказма
памятью мятых капризов,
былью избитых чувств,
теряешь нить повествования,
и не чуешь
уж
принципиальной какой-нибудь разницы
меж общепризнанной
чушью
и
[в ступоре спора за пальму первенства]
вынесенным из избы кризиса жанра
сором разума
и зёрен истины,
кои мы
[как, впрочем, многие и до и после и ныне и присно]
сеяли-сеяли,
да ниг… чего не пожали…
Да и хрен что ли с ними… с истинами?
не жаль ведь…
Ежели нравится
моему малодушию
вновь и вновь рассыпать себя в бездну праздности,
каждый раз исчезая со сцены
сенсаций
вялотекущего
глянцем секунд
утра утрат
[что отраднее дня, мудренее вечера]
и опять мне ни дать ни взять –
делать нечего:
ибо не пыльно, не больно…
пусть обезличенной,
ухожу, соблюдая приличия,
я
в бытовое забытиЕ
пусть обеcцененной,
но!
в мЕру доВольной
и!
в мИру незаМеченной…