ИЗМЕНА ПО ЛИНИИ КУЛЬТУРЫ (Рассказ)

...Георгий меня звать. Замдиректора я. В ЭрДэКа.* Щас во Псков еду, на
конференцию. По культуре... Не, ты, правда, прям, писатель?.. Отпад! А фамилия,
Ваша, извиняюсь?.. Ну, кино!.. Историю? Эт можно. История, значит,.. Да там
всей истории две недели. И чем кончится – неизвестно.. Ты тока с вопросами не
встревай. И напиши слово в слово. Лады?..
Тут вот такой шершень ля фам вышел... Щас... Гхм!.. Уехала Валентина моя в
Венгрию... Она не так шоб шишка, а комсомольский всё ж-таки секретарь
института. Женились – всё путём было, а щас...
Ну, сел в троллейбус, в центр еду. Послезавтра Валька приезжает. А приключения
где? Где, мать их, тайны Мадридского двора?!. И, гляжу: две сидят. Беленькая по
мне глазками: зырк! Ну, думаю, оно! Подруга у её:
загорелая, волосы каштан, кольцами. А-балдеть! Тока старовата: лет под
тридцать. Плащи мини на их.
(Директор своей корове с булгактерии такой достал, да
_
* Районный Дом культуры – Г. С.

режиссёрской жене и отдал: мало сильно.) Белая грит:
– Ма-ладой че-лаэк! На билетик передай ...те!
Кадрит*, ясно-дело. В тролике нас кругом-бегом три калеки: кому
передашь-то?.. Выхожу на Театральной. По пути! Худюшка эта мне:
– Ну, чё смотрите? Огоньку дай!..
Даю огня, культурно, как на танец приглашаю. Ничё, лыбится. А чё?
Я при галстучке, очки тёща по блату достала... И та, другая, тоже глядит.
Руку подала:
– Елена.
Красивая – а-балдеть! На Софи Лорен похожа – ваще!
– Очень, – грю, – приятно. – Гляжу: глаза зелёные. Спина как у статуэтки
на тёщином пианине... Вспомнил! В школе когда в «Динамо» ходил – она по
гимнастике звезда области была. Постарше пацаны за ней гуртом ходили. И
с нашей школы хтой-то...
Ну, стою как приклеенный. Беру её руку... Веришь – нет: как током
коротнуло!.. А та – эта – ну, блондинка, гляжу, сильно в поддаче! И между
нас, прям, влезает:
– Ирина я. А скажите нам, приезжим девушкам, где тут междугородка** у вас?
Во врёт и не краснеет! Туристка мне тоже! Да наши в драмстудии лучше
прикидываются!
– Конечно, – грю. А сам с Елены глаз не оторву. Вижу, что заметила, да не
пойму: она ко мне ничё, или сто лет я ей сдался?

_
*  Кадрить – привлекать внимание с целью познакомиться ( сленг).
** Пункт междугородной телефонной связи

Тут эта «приезжая» на меня падает. Дыхнула перегаром – отпад!
Двинуться не могу: держит цепко, по-пьяному. И белая стала, как стенка.
Мы её под микитки – и за угол. Рвануло её, как гранату: такую арию выдала -
ваще! А Елена мне:
– Спасибо вам большое! И извините...
Кина не будет, думаю. А глаза как прилипши. Вот какую мне б жену! За неё –
чё  хошь!.. Прощаюся, а руки ж не расцепить: эта ж лахудра носом в асвальт
грохнется.

Отзвонилась Елена. Идём до стоянки. Таксёры видют вешалку эту – носы воротют.
Чё делать?..
Семён Исакыч, режиссёр наш, смекнул, шо я много чё не секу – дак подучивать
стал по культуре. В Москву в командировку уезжал – Чехова дал... И мы, вот,
как он грит, играем наощупь: Елена ловит, а мы, оба-два, сзади. А наощупь
такая выходит: три мужика сильно датых – прямиком на нас. Хана, думаю, очкам.
Да я-то им до лампады оказался!
– Де-вы-щонки! – грят. – А давайте, мы вас подкинем! И поймаем!
И «Гы-гы-гы»! Такси подъехало. Тётки в тачку, а до мужиков метра два уже.
Обступают меня, ясно-дело. «Нелюбовный треугольник» называется. Тут Ирка как,
прям, заорёт:
– Ты с-садиться будешь, чувак, или глазки с-строить?!
Я – шасть в машину!..
И куда, мыслишь, мы катим?.. «На Карачиж»! Ясно, не в Бежицу*! А дом в дом с тёщиным не хотел?.. Наприключенился, чую, по полной! Но ничё. Щас Ирку тока
домой сбагрим – и «вперёд, на мины!». В подъезд зашли – она опять пополам!..
Кто-кто? Агния, блин,  Барто! Да Ирка ж! Вскидаю эту мини-юбку на плечо, тащу
на четвёртый. Ноги буквой «зю»: не уронить бы. А она на весь, прям, подъезд:
– Ле-эта! Ах, ле-э-та!..
И тут – бац: свет отрубился! Ничё пендаль? Загремели б – во был бы цирк!..
Еле допёр. Входим. Елена свечку зажгла. Пошёл я в ванну умыться. Слышу:
– А выпить у нас осталось, Ленк?
– Ты уж попила сегодня! Умойся, чаю и спать!
Она в ванну ко мне – шасть! Крючок сорвала, поганка! Застегнуться еле успел.
– С-сыми, – грит, – трусики: щас упис-саюсь.
И лыбится, шалава! Я её сдуру под мышки:
– Сама давай, – грю. А ей того и надо: заголяться стала! Лена влетает и тресь
ей по щеке! Та в рёв... Ка-роче, кукарекались мы с ей до трёх ночи. Тока
уложим-сядем – опять на тебе «танцы народов мира»! Вылетает в одном полотенце
(и то на башке), сиськи наперевес:
– Тебе Ленка, что ли, нра-у-ится? У неё муж – еврей: ха-роший и н-не пь-й-ёт!..
И грюк на пол: заснула! Отнёс в спальню. Мне б уйти, а не могу я: втемяшило
хоть раз поцеловать её. Елену...

_
* Очевидно, районы города.

А ну как по морде даст?.. А она ласково так:
– Оставайтесь, Гоша. Куда вы среди ночи?
Ё моё! Рази кто против? Принесла чайку, хлеба с вареньем. Стелет. А картина
такая: диван длинный, углом. И спать нам выходит голова к голове. Я сижу,
наглядеться не могу... Перекусили. И берёт она между книг заначеную
сигаретку... Курить знобко на балконе. Обнял за плечи: она ничё, а сам
чуть жив стою. Она:
– Ты ложись, отдыхай, а я пойду умоюсь...
Ну?! Вот ты, инженер душ, чё б делал?.. А я про чё!?. Тока в жар кидало, а
те-эрь зуб на зуб. Трусы-майку обратно одел – колотит! И тут она из душа...
Ты за... пэ-ню-ары слыхал?.. Ну! Это капкан же ж на мужика!.. Даром, что при
свечке, а видать как в рентген. Стою в простыне, дрожу.
– Ты что не спишь, Гоша? – спрашивает.
Глупая совсем? Или издевается?..
– Прохладно чё-то.
Лучше б смолчал: она к балкону... Ё моё! Тут не рентген уже: тут «полный свет
на сцену» и «под знамя полка равняйсь»! А запах!.. С той ночи не сплю. Ваще.
Как мешком стукнутый. Ведь не пацан уж: двадцать шесть скоро дураку...
Поняла Елена что к чему, да поздно: потянулся к ней, обнял... Веришь – нет:
тоже обняла! Крепко. А в последний-то момент щёку и подставила. Лиса. И по
голове гладит. Как мать. Озноб как рукой!.. Постояли... Очнулся уж на диване.
Укрыла меня одеялом, сама легла и шепчет:
– Всё ещё у тебя будет. Не обижайся: я мужа люблю.  
Мать честна! Я губу закусил и ну ей волосы гладить-ворошить! Она руку мою
отвела и просит всё ж-таки:
– Не надо. Отдохни: через два часа я тебя подниму...
Ух, и вертелся ж я на том диване! И досе не понять мне женщину эту.
Чё хотела-то? Зачем это всё со мной?! Вот ты понял? Ни хрена ты не понял,
Маршак хренов! Лебедев-Прибой!.. Хрен бы ты такое сочинил!..  
А я всё представлял, как она жена мне, как мы в Сочи гуляем и гладит она
мне лицо... Просыпаюсь – точно, гладит. Грит:
– Пора. Чай на кухне. Я пол-часика ещё подремлю...
Устала со вчерашних-то дел. А дышит как дитя. И... аромат, в общем.
Стою над ей: не то прощаюся, не то молюсь молчком. А она и во сне чует:
– Не смотри: я страшная.
– Я тебя люблю.
Как выговорил – сам не помню. Глаза открыла. Долго на меня глядела. В глазах
слёзы, а улыбается... Ты б видал, брат, тую улыбку! Мать моя женщина!..
Пошёл, было, да запнулся. Гляжу: кубки, медали всякие. Книг полно. В Чехове
одной не хватает... И фото: она с... Серёгой Седых! Дак он в «Динаме»
главный её ухажёр и был! Это он-то еврей?! Отличник, чемпион! За ним
вся школа ж сохла! Это Ирка по злобе ляпнула... Стою дурак дураком, а
Софи Лорен моя мысли с дивана читает:
– Это брат мой, Серёжа.  
Ну? Не спишь, Некрасов? – То-то!.. Не-е, лучше сиди: щас узнаешь, кому на Руси
жить хорошо – навовсе упадёшь...

Убежал я в соплях, зато при галстуке. Голодный как зараза и на всю катушку
верный супруг... А рассвет на улице – а-балдеть!.. И такая тут злость меня
взяла – сутки Чехова твоего читал как ошпаренный! На вокзал опоздал Вальку
встречать... И угадай, какое кино я там вижу?.. Да Серёга ж был руководитель
группы ихней!.. Какой-какой? Брат Ленин! Сечёшь?.. Сплавил я Валентину
домой – и бегом на работу. Вхожу в зал, а на сцене Семён Исакыч своим
заливает:
– Вдохновение, – он грит, – часто рождается светлым чувством любви...
О как!..
Идём с ним с ЭрДэКа, и такое он мне выдаёт:
– Вы же, Георгий Василич, где-то на Карачиже живёте? Я тоже в тех краях.
Поедемте к нам: поужинаем, пьесу почитаем. Я из Москвы вкусностей привёз.
Жена у меня знатно готовит: не пожалеете.
Уговорил, в общем: так и так я Валентине в глаза уже смотреть не могу...

Ну, напрягай свои таланты и гри по-быстрому, куда поехали. Не угадаешь –
забираю плёнку, и не видать тебе, Евтушенко несчастное, книжки, блин!..
Во даёт! Садись: «пять»! А как догадался-то?..

Ты, это, разбуди в «на Дне»-то*: поглядим, чё за Дно такое...

Февраль-апрель 2010
_
* Станция Дно Октябрьской железной дороги