больше, чем мы видим: у Михал-Саныча Ульянова и у Борис-Михайловича
Поюровского”. Чистая правда! Голова кружится при одном перечислении всего,
что он успевает: курсы в ГИТИСе, книги, журнальные статьи, рецензии,
монографии...
О нём нельзя говорить без улыбки: всё лезут уменьшительно-ласкательные штучки,
словно речь об очень близком, до горшочного детства, дружке... Он светится и
улыбается всегда! (Надеюсь, так оно и есть до сих пор – Г.С.) Никто не остаётся
равнодушен к тому, о чем он говорит. А говорит он всегда о людях театра. Он
произносит имя, и ты физически ощущаешь как он ест чего-то вкусненькое и с
тобой этим чем-то щедро делится. Сливочное Андрей-санч-миронов или марципанное
Мари-оссьна-кнебель просто тают во рту. Поюровский – сам уникальный театр.
... На семинаре Александр Петрович Свободин* (о нём бы самом книги писать!),
представляя Бэ-Эм, сказал:
– Знать о театре многое – не штука. Знать интересно и много – и этому можно
научиться. Но когда Вас в три утра спрашивают по телефону из Саратова, за что
актер N оторвал ус актеру S в антракте “Леса” в тысяча девятьсот седьмом году
на ярмарке в Нижнем!.. Это уже слава... Я его просто боюсь: ходят легенды о
его, э-э, дружбе со Станиславским (наш смех) и Вахтанговым... Хотя родился он,
э-э, (хохот)... несколько позже...
Вы, верно, думаете, он опаздывает? Да никогда! Просто он настолько
интеллигентен, что никак не может оторвать свою пуговицу у собеседника где-то в
предбаннике (Александр Петрович угадал – Г. С.)...
Свободин помолчал и добавил, глядя в окно:
– Я бы ему доверил правительство. Любое.”
_
* Свободин А. П. (6.02.22 — 13.03.99) — театровед, театральный критик, журналист, драматург, историк..