вёсны и грозы, чистые, прописью, от руки.
рассыпаться сахаром, белоснежно, бережно; воскресая твоим дыханием и бабочками Шнитке.
как не дыши, а получается только задыхаться, каждую ночь разбивая
по одной луне и по одной тарелке,
пока звезды укладываются спать на твои подрагивающие веки,
а бледно-желтые блики окна ползут по гладкой спине, как царапины.
спасибо.
есть минута остановившихся часов, добровольная глухота и еле теплые сны в остывшем чайнике,
мне никак не выдумать твоих улыбок в этой весне, нового дня и твоей кожи на мне.
сезон самых теплых ветров, самых нежных рук; исчезай-не,
не исчезай,
а я засыплю этим сахаром твои пустыни, конечно, нечаянно.