Письма из ниоткуда (Рассказ)

Январь выдался морозный. Природа явно запозднилась в осени, тоскливо блуждая в парках среди голых деревьев, похожих на полувыпавшие зубья старой расчески.
Зато теперь, опомнившись, как знатный стахановец выдавала на горА увеличенные нормы снега и мороза. По утрам двери подъездов раскрывались, выпуская плотные облака пара – людей, которые, стараясь как можно дольше сохранить это ощущение остатков тепла, быстро разбегались по автобусам и маршруткам, сердито ворчавшим на остановках.
По вечерам воздух был просто хрустальным от мороза. И казалось, что безлюдные улицы от любого резкого звука хрупнут, как оконное стекло, и с плачущим звоном стекут куда-то в низину…
Леночка Васнецова, «Вася» или «музЫчка», как называли ее ученики в школе, где она преподавала,  считала, что игра на фортепиано облагораживает, только этот инструмент подвигает подрастающее поколение ближе к шедеврам мирового искусства, чем все, что можно было придумать. И чтоб не упустить этого трогательного единения с прекрасным, заставляла себя ежевечерне проводить у инструмента по два-три часа.
Вот и сегодня, придя с работы, с трудом открыв тяжелую дверь подъезда, она гулко топала сапогами, отряхивая снег и предвкушала разбор очередной сонаты...
Равнодушно прошла мимо почтового ящика, затем вернулась. В ящике что-то белело.
С трудом выудив из кармана замерзшими пальцами связку ключей, Леночка вынула из ящика белый ненадписанный конверт.
Ошиблись? А кому тогда? А если мне, то кто, от кого?... Столько вопросов сразу давно уже не было у Леночки, привыкшей строить свою жизнь правильно, по заранее намеченным планам. Она добралась до своей квартирки на первом этаже. В прихожей скинула куртку и шарф и, не убрав все это, против своей вечной аккуратности, прямо в сапогах прошлепала в кухню и опустилась на стул. Конверт жег руку. Было страшно любопытно, но подобное тайное послание не терпело суеты. Поэтому, не отрывая глаз от конверта, Леночка поставила чайник, заварила себе жасминового чая и снова присела за стол, уже с созревшим решением наконец-то вскрыть конверт…
«Как Вы прекрасны, когда читаете, сидя на диване у торшера! Вы похожи на Мадонну. Ваш облик требует поклонения, стихов. Как это романтично»
И все, одна строка на листке бумаги. Мысли Леночки завертелись: «читаю… у окна… ну да, первый этаж, все же видно… но кто? подглядывал просто? нет, не похоже, просто подглядывающий не написал бы, зная, что это может прекратиться. и написать так… неужели есть еще рыцари и в наше время? неужели…»
Леночка вскочила, понеслась из кухни в темный коридор…
Через десять минут она, переодетая в псевдояпонское атласное кимоно, распустив волосы, чинно сидела с книгой на диване. Торшер был включен, шторы раздвинуты. Голову Леночка старалась держать, как на зарисовках Пушкина – вытянув шейку и кокекливо-гордо чуть ее склонив…
… В квартире через стенку с облегчением вздохнул Витька Сараев, несчастный сосед Леночки, измученный вечерними гаммами. После смены, после целого дня шума в цеху, ему хотелось тишины. «Каждый сам кузнец своего счастья», - часто говаривал эту пословицу Витьке еще его дед. То же самое повторил и Витька, покупая на почте дюжину конвертов. На предложение купить и марок к конвертам, Витька хитро подмигнул девахе, работавшей на почте, засунул конверты за пазуху, и напевая «Письма, письма лично на почту ношу…» вышел в хрупкую звенящую стужу…