ч.5-2
Тихвинская икона Божией Матери и московский царь Иван Грозный
Продолжаем наш рассказ о событиях в Тихвине после смерти великого московского князя Василия III.
И чтобы не утратить нить повествования, предлагаемую читателю последовать по той колее, что уже была «проложена» церковными историками, подвизающимися в РПЦ МП, при описании ими событий, связанных с Тихвинской иконной Божией Матери.
Для чего, нам, снова нужно открыть «Сказание» о Тихвинской иконе, где написано следующее:
«По смерти Василия III Иоанновича, на великокняжеский престол московский вступил сын его, Иоанн Васильевич, который первый принял царское венчание.
Подобно отцу своему он имел великое усердие к чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, что на Тихвинке, и как некогда благоверный князь Василий Иоаннович, пришел туда на поклонение.
Увидав, что церковью заведовали здесь мирские иереи и диаконы, а вокруг нее расположены многочисленные селения, царь Иоанн Васильевич нашел это непристойным и задумал основать тут иноческую обитель.
Посоветовавшись с митрополитом московским Макарием, новгородским архиепископом Пименом, а также с князьями и боярами своими, он повелел все окрестные селения и находившийся при церкви причт перевести на другое место, далеко отстоящее от церкви, а при церкви - поселиться инокам далеко отстоящее от церкви, а при церкви - поселиться инокам и начать устроение обители.
И вот, по прошествии немногого времени, иждивением царским, был устроен на Тихвинке монастырь, весь созданный из камня и огражденный каменными стенами.
При этом в нем было установлено общежитие, как и в других великих и славных обителях.
Первым игуменом ново созданной обители был Кирилл; при нем многие иноки, привлекаемые чудесами от иконы Пресвятой Богородицы, начали оставлять свои пустынные жилища и приходить в Тихвинскую обитель».
И все это вышеописанное случилось в 1560 г., когда по повелению царя Ивана Грозного, при тихвинском храме Успения Пресвятая Богородицы, был устроен общежительный мужской монастырь.
Но, давайте мы вернемся в 1560 год или даже ранее в более ранний 1547г. и посмотрим, так ли развивались события, как они описаны в «Сказании»?
Но, сначала небольшая, вводная, информация о Иване Грозном, что бы было понятным о чем пытаются нам, неблагодарным потомкам, рассказать русские летописи….
Иоанн IV Васильевич (25 августа 1530, село Коломенское под Москвой — 18 марта 1584, Москва) — великий князь Московский и всея Руси (с 1533), первый царь всея Руси (с 1547)
Сын великого князя Московского Василия III и Елены Глинской. По отцовской линии происходил из династии Ивана Калиты, по материнской — от Мамая, считавшегося родоначальником литовских князей Глинских.
Бабка, Софья Палеолог — из рода византийских императоров. Сам себя возводил к римскому императору Августу, бывшему якобы предком Рюрика согласно придуманной к тому времени родословной легенде
13 декабря 1546 года Иван Васильевич впервые высказал митрополиту Макарию намерение жениться, а перед этим венчаться на царство «по примеру прародителей»
Ряд историков (Н. И. Костомаров, Р. Г. Скрынников, В. В. Кобрин) полагают, что инициатива принятия царского титула не могла исходить от 16-летнего юноши. Скорее всего, важную роль в этом сыграл митрополит Макарий.
Ведь византийское царство с его боговенчанными императорами, всегда было образом для правителей Киевской Руси, однако оно пало под ударами неверных турков.
А Москва в глазах русских православных людей должна была стать наследницей Царьграда — Константинополя. Торжество нарождающегося самодержавия в лице великих московских князей, олицетворяло и для митрополита Макария торжество Православной веры. В начале XVI века все большее распространение получает признание и идея божественного происхождения власти государя.
Так, сплелись интересы царской и духовных властей. Одними из первых об этом заговорили старец Филофей и Иосиф Волоцкий.
16 января 1547 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялась торжественная церемония венчания, чин которой был составлен самим митрополитом. Митрополит возложил на него знаки царского достоинства — крест Животворящего Древа, бармы и шапку Мономаха; Иван Васильевич был помазан миром, а затем митрополит благословил царя.
Царский титул позволял занять существенно иную позицию в дипломатических сношениях с Западной Европой. Великокняжеский титул переводили как «принц» или даже «великий герцог». Титул же «царь» в иерархии стоял наравне с титулом император
После восстания в Москве 1547 года правил с участием круга приближённых лиц, который князь Курбский назвал «Избранной радой».
При нём начался созыв Земских соборов, составлен Судебник 1550 года. Проведены реформы военной службы, судебной системы и государственного управления, в том числе внедрены элементы самоуправления на местном уровне (Губная, Земская и другие реформы).
В 1560 г. «Избранная рада» пала, её главные деятели попали в опалу, и началось полностью самостоятельное правление царя.
В 1565 г., после бегства князя Курбского в Литву, введена опричнина.
Внутренняя политика Ивана IV, после полосы неудач в ходе Ливонской войны и в результате стремления самого царя к установлению деспотической власти приобретает террористический характер и во вторую половину царствования отмечена учреждением опричнины, массовыми казнями и убийствами, разгромом Новгорода и ряда других городов (Тверь, Клин, Торжок).
Опричнину сопровождали тысячи жертв, и, по мнению многих историков, её результаты, соединившись с результатами длительных и неудачных войн, привели государство к разорению и социально-политическому кризису, а также к усилению налогового бремени и образованию крепостного права
Так, российский историк Н.М. Карамзин, описывая Грозного, дает ему обоснованную характеристику, как «доброго государя» в первую половину царствования и беспощадного до полной бессмысленности, тирана во вторую:
«Между иными тяжкими опытами Судьбы, сверх бедствий Удельной системы, сверх ига Монголов, Россия должна была испытать и грозу самодержца-мучителя: устояла с любовию к самодержавию, ибо верила, что Бог посылает и язву и землетрясение и тиранов; не преломила железного скиптра в руках Иоанновых и двадцать четыре года сносила губителя, вооружаясь единственно молитвою и терпением (…)
В смирении великодушном страдальцы умирали на лобном месте, как Греки в Термопилах за отечество, за Веру и Верность, не имея и мысли о бунте.
Напрасно некоторые чужеземные историки, извиняя жестокость Иоаннову, писали о заговорах, будто бы уничтоженных ею: сии заговоры существовали единственно в смутном уме Царя, по всем свидетельствам наших летописей и бумаг государственных.
Духовенство, Бояре, граждане знаменитые не вызвали бы зверя из вертепа Слободы Александровской, если бы замышляли измену, взводимую на них столь же нелепо, как и чародейство.
Нет, тигр упивался кровию агнцев — и жертвы, издыхая в невинности, последним взором на бедственную землю требовали справедливости, умилительного воспоминания от современников и потомства»
Тут можно бы было добавить только одно, а где же была Богоматери с ее чудотворными иконами Божией Матери в Новгороде, Русе и Тихвине?
Почему она не остановила «тигра упитывавшегося кровью агнцев…» ?
Или это была очередная Божия кара? И если да, то за что?
Мы не знаем, а РПЦ МП по этому поводу как обычно глубокомысленно молчит….
А теперь, следуя принятому у нас порядку, приступим к проверке.
Для чего вновь откроем «Полный свод русских летописей» и посмотрим как жил и чем занимался Иван Грозный в 1547 и 1560 года?
И бывал ли он в Тихвине, когда и сколько раз?
«Постниковский летописец»:1547 г. (7055г.)
«Лета 7055 ( это 1547 г. и снова в летописи Иван IV по-прежнему пишется как великий князь!) о сентября в 16 день поехал князь велики и з своею братьею, со князем Юрьем и с князем Володимером, к живоначальной Троице в Сергиев монастырь молитися.
А оттоле приехав, был на Москве в Воробьеве два дни, а из Воробьева был на Волоке, а с Волока во Ржеве да в Старице, а из Старицы во Тфери.
А изо Тфери на подводах гонял, был в Новегороде в Великом да во Пскове, да во Псковском же уезде у Пречистые в Печерах.
И даде к Пречистой в Печеры 90 деревень. А от Пречистые ис Печер был во Псковском пригородке в Вороначе у Бориса у Сукина, что был Борис наместник на Вороначе.
А из Воронача был во Пскове, а изо Пскова в Русе, а из Русы в Новегороде в Великом, а из Новагорода у Пречистые на Тихвине.
А от Пречистые от Тихвинские перенялся прямо на ям на Волочек.
И пригнал на Москву на подводах декабря в 10 день в третьем часу нощи с суботы на неделю безвестно.
От Пречистые от Тихвинские к Москве в пол-4 дни перегнал для того, что чаяли по полоняниковым вестем крымского царя или царевичев к Москве.
Да и того для, что ис Казани Кадыш князь и вся земля прислали к великому князю к Москве трех татаринов с тем, что оне царя казанского Сафа-Кирея в городе в Казани осадили, только у него его людей 70 человек. И князь великий прислал бы к ним своих людей ш).
А велит им князь велики поймав царя к себе прислати, и оне пришлют.
А велит его в Казани убити, и они его убьют.
Декабря же в 13 день, в понедельник, начат князь великий Иван помышляти женитися и советовал о том со отцем своим Макарием, митрополитом всеа Русии. И митрополит о том назавтрее того во фторник после заутрени у соборные у Пречистые церкви молебны пел.
Да во фторник же у митрополита все бояре были, и те, которые в опале были, по митрополиче по них посылке.
И с митрополитом все бояре у великого князя были, и выидошя от великого князя радостны.
И декабря в 17 день, в пятницу, был у великого князя митрополит и все бояре.
Князь же великий перед бояры рече митрополиту:
“Милостию божиею и пречистые его царици богоматери и великих чюдотворцев Петра и Алексиа, и Ионы, и Сергия чюдотворца, и всех руских чюдотворцев молитвами и милостью, положа на них упованье, а у тебя у отца своего благословяся, помыслил есми женитися.
И ты, отець наш, меня благословил помышляти женитися.
И яз по твоему благословленью умыслил и хощу женитися, где ми бог благоволит и пречистая его богомати, и чюдотворци Руские земли.
А помышлял есми женитися в ыных царствах, у короля у которого или у царя у которого.
И яз, отче, тое мысль отложил, в ыных государьствах не хочю женитися для того, что яз отца своего государя великого князя Василья и своей матери остал[ся] щ) мал, привести мне за себя жену из ыного государства, и у нас нечто норовы будут розные, ино межу нами тщета будет.
И яз, отче, умыслил: хочю женитися в своем государстве, у кого ми бог благоволит по твоему благословленью”.
Митрополит же и бояре от радости заплакаху, видяще такова государя млада суща, а ни с кем советующа, развее божия помысла, таков благ помысл хотяще исполнити.
И рече ему митрополит:
“Бог тебя, царя и государя, и пречистая его богомати и все чюдотворци благословляют такой великой и доброй помысл совръшити.
Да и яз, грешный, благословляю тебя женитися, где, государь, умыслишь по божью строению.
А буди на тебе, на государе, божиа милость, а наше грешных благословление, и съвръши бог твою мысль исполнену в благое дело”.
А бояря тако же рекоша государю и похвалиша добрый его совет на благое дело.
Декабря же в 19 по великого князя приказу во все городы во все приказы розослали х ключником, которым села дворцовые приказаны, и ко всем посельским грамоты.
А велено им з женами к Москве быти на рожество Христово к великого князя радости, а, приехав, явитися им велено казначею Федору Ивановичю Сукину да диаку Якову Григорьеву сыну Захарова.
Декабря же в 22 день розослал князь велики во все городы Московского государства окольничих и княжат, и боярских детей сверстных, и диаков введеных и дворцовых.
А в Новгород и во Псков послал окольничего Ивана Дмитреевича Шеина, а с ним тамошних диаков смотрити у князей и у детей боярских дочерей.
А которые при великом князе бояре и князи, и боярские дети, и княжата, и князь велики сам у них их дочерей смотрил, пожаловал и нарек себе в великие княгини Романову дочь Юрьевича Захарьича Настасью.
И велел ей быти на своем дворе в своих полатах.
А у ней велел быти матери ее Ульяне Романове жене Юрьевича, да княгине Настасье княж Василья Васильевича Шуйского, да бабке своей княгине Анне княж Василья Глинского.
(настал уже 1548 г. или 7056)
« Генваря в 3 день положил князь велики свою опалу на князя Ивана на княж Иванова сына Дорогобужского да на князя Федора на княж Иванова сына Овчинина Оболенского, велел их казнити смертною казнью: князю Ивану головы ссечи, а князя Федора велел на кол посадити; и животы их и вотчины велел на себя взяти.
Февраля в 3 день, на святого Семиона богоприемца и Анны пророчици, бысть радость государю благоверному царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии и всей Руской земле: женился государь наш, взял за собя Романову дочь Юрьевича Анастасию, венчался у Пречистой богородици в соборной церкви.
А венчал его Макарей митрополит всеа Русии, а отець его духовной протопоп Федор шол перед ним со крестом, а з святою водою шол и кропил великие княгини отец духовной Рожества пречистые протопоп Федор Лопот.
А тысяцкой был у великого князя брат его князь Юрьи Васильевич, а боярин - брат же его князь Володимер Ондреевич, а друшки были князь Дмитрей Федорович Вельской да Иван Михайлов сын Юрьевича. А великие княгини друшки были князь Иван Иванович Пронской Турунтай да Михайло Яковлев сын Морозова.
А конюшей был князь Михайло Васильевич Глинской. А свечи несли Василей Михайлов сын Юрьева.
Февраля в 6 день, на третей день после великого князя радости, женился князь Иван княж Федоров сын Мстиславского.
А дал за него князь велики дщерь князя Олександра Борисовича Горбатого княжну. А сам князь Олександр был на службе в Муроме, а из Мурома ходил воевати казанские места».
. Тут, мы уважаемый читатель сделаем остановку в повествовании и подведем некоторые предварительные итоги. И для этого у нас есть веские поводы.
Во первых оказалось, что Иван Грозный захотел жениться не 13 декабря 1546 (7054) года а 17 декабря 1547 ( т.е. 7055г) когда он согласно Постникову летописцу впервые высказал Макарию намерение жениться.
И все! И ни слова о венчании на царство «по примеру прародителей»!!!!
Поскольку вот, что ему ответил митрополит Макарий:
«Митрополит же и бояре от радости заплакаху, видяще такова государя млада суща, а ни с кем советующа, развее божия помысла, таков благ помысл хотяще исполнити.
И рече ему митрополит:
“Бог тебя, царя и государя, и пречистая его богомати и все чюдотворци благословляют такой великой и доброй помысл совръшити.
Да и яз, грешный, благословляю тебя женитися, где, государь, умыслишь по божью строению.
А буди на тебе, на государе, божиа милость, а наше грешных благословление, и съвръши бог твою мысль исполнену в благое дело”.
А бояря тако же рекоша государю и похвалиша добрый его совет на благое дело.»
Поэтому и возникаете обоснованное сомнение!
А было ли вообще венчание Ивана Грозного на царство, как это пописывается в энциклопедиях:
«16 января 1547 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялась торжественная церемония венчания, чин которой был составлен самим митрополитом. Митрополит возложил на него знаки царского достоинства — крест Животворящего Древа, бармы и шапку Мономаха; Иван Васильевич был помазан миром, а затем митрополит благословил царя».
Ведь «Постниковский летописец» не сообщает нам ни о каких событиях связанных с исполнением особого обряда венчание на царство Ивана Грозного , а само венчание с первой женой произошло только 3 февраля 1548 года! (7056г)!!!
Но, оставим этот сложный и очевидно запутанный многочисленными фальсификациями русской истории, вопрос для отдельного рассмотрения в будущей работе, а сами вернемся к теме нашего повествования!
А именно был ли Иван Грозный в 1547 (7055) году в Тихвине и если был, то чем был занят!
И оказывается, был!
Но, если это описать современным языком, то можно утверждать, в этот год молодой царь, совершил большой «автопробег» по Московскому и не только, княжествам!
На лихих тройках, великий князь с боярами, промчался от Москвы до Пскова и обратно за 3.6 дня! По пути проезжал и Тихвин.
Но, главной целью его поездки было посещение Свято-Успенского Псковско-Печерского мужского монастыря и его главной святыни «Псково – Печерской Иконы Божией Матери "Умиление".
Сама история монастыря и его святынь, мною была изложена в отдельной работе (http://h.ua/story/223453/ http://h.ua/story/223731/ http://h.ua/story/224009/ http://h.ua/story/224987/ и всем, желающим знать подлинную историю, рекомендую перечитать ее).
А вот, при первом своем посещении, за благословение и прием, Иван Грозный и щедро одарил Свято-Успенский Псковско-Печерский мужской монастырь, подарив ему во владение 90 деревень!!!
Знал бы, правда игумен чем в дальнейшем ему обойдется такое «близкое» знакомство с Иваном IV, он бы я думаю, повел себя по другому.
Но, тогда Иван IV прибыл в псковские земли не только ради «богомолья», а для совета и выработки плана того как из великого князя ему вопреки всем установленным в европейских государствах традициях (когда титул царя или императора даровался исключительно Папой Римским) стать новым русским «царем».
А сам путь Ивана IV в Псков был обусловлен тем, главный идеолог этого этой идеи « Москва-Третий Рим» монах Филофей (ок. 1465—1542) — был старцем псковского Спасо - Елеазаровского монастыря (село Елизарово Псковского района). И он впервые свои тезисы изложил в своих письмах дьяку Михаилу Григорьевичу Мисюрю - Мунехину и великому князю Василию III Ивановичу отцу Ивана Грозного.
А «Постниковский летописец» свидетельствует:
«Лета 7055 ( это 1547 г. )
«….А из Воронача был во Пскове, а изо Пскова в Русе, а из Русы в Новегороде в Великом, а из Новагорода у Пречистые на Тихвине.
А от Пречистые от Тихвинские перенялся прямо на ям на Волочек.
И пригнал на Москву на подводах декабря в 10 день в третьем часу нощи с субботы на неделю безвестно».
Теперь о Тихвине. А Тихвин то в нашей летописной истории, просто, один из пунктов маршрута» Москва-Псков по которому проехал Иван IV .
Ведь никаких данных о остановках в Тихвине и молении Ивана IV перед Тихвинской иконой Божией Матери летопись не содержит.
Теперь, оставляя в стороне все перипетии московской истории, резко переходим к 1560 г. (7068 г.) когда Иван Грозный снова в Тихвине и принимает решение о создании там сразу двух монастырей!
«Пискаревский летописец» свидетельствует что ничего подобного в этом году не отмечено!
Полное собрание русских летописей, т. 34, М., 1978, стр. 31 - 220.
«В лето 7068 (1560) преставися царица Анастасия и 69-го женися царь Иван вторым браком, понял черкаску, Темрюкову е) дочерь, князя черкаскаго.
В сем летописце прописано в летех 54: поход на Коломну великого князя Ивана по крымским вестем.
Прииде князь велики на Коломну, и прииде весть, што царь крымской воротился от украины.
И князь велики стоял на Коломне в Голутвине манастыре, а полки по обе стороны реки.
И тут была у него потеха: пашню пахал вешнюю и з бояры и сеял гречиху; и иныя потехи: на ходулех ходил и в саван наряжся .
И тут грехом християнским туто же учинился казнь, а казнил дву Воронцовых, Феодора да Василия, да князя Ивана Кубенского по наносу злых людей.
68-го о Троице на Рву на Москве. Того же году повелением царя и государя и великого князя Ивана зачата делати церковь обетная, еже обещался в взятие казанское: Троицу и Покров и семь пределов, еже имянуется “на Рву”.
А мастер был Барма с товарищи. И прииде царь на оклад той церкви с царицею Настасиею и с отцем богомольцем Макарием митропалитом
И принесоша образы чюдотворныя многия [и] Николу чюдотворца, кой прииде с Вятки.
И стали молебны совершати и воду святити.
И первое основание сам царь касается своима руками. И разсмотриша мастеры, что лишней престол обретеся, и сказаша царю.
И царь и митропалит, и весь сунклит царьской во удивление прииде о том, что обретеся лишней престол.
И поволи царь ту быти престолу Николину: “И изволи де бог, и полюби то место Никола, а у меня да не бысть в помышлении того”.
68-го было дело с царем крымским Ивану Большему Шереметеву в Судьбищех на поле. Того же году поставлен первый архиепискуп в Казани Гурей Полев.
Видение князя Юрья Васильевича, брата великого князя, да Макария митропалита о полоцком взятии.
Прислаша князь Юрья Васильевич к Макарию митропалиту известити видение: в сю де нощь видел есмя, кабы брат, царь Иван, прииде к городу, и ту град ему отвориша и со кресты его встретите. А Макарей ему приказа то же видение в ту же нощь. И тако и бысть»
Но, монастырь то начал строится.
И тут непонятно, почему русские летописи не содержат об этом сведений. Может всему виной была большая война или то что строительство в Тихвине монастыря-крепости было государственной тайной? Кто знает?
Ведь еще в 1558 году началась неудачная для Московии Ливонская война, когда Иван Грозный устремился к берегам Балтийского моря.
В землях, прилегавших к северо-западным границам, стали проводиться работы по усилению существующих крепостей и строительству новых, которые могли бы понадобиться в случае вероятного вражеского вторжения.
И Тихвин вполне мог стать ядром обороны юго-восточного Приладожья. Поэтому в Тихвине, решили строить не обычную крепость, а двойного назначения - укрепленный монастырь.
Это было выгодно государству, потому что большая часть забот и расходов по содержанию крепости и ее гарнизона ложилась на монастырские власти.
В начале 1560 года Иван Грозный отдал распоряжение о проведении в Тихвине больших строительных работ.
Руководить ими было поручено новгородскому строителю Федору Сыркову (сыну Дмитрия Сыркова).
Большой мужской монастырь, окруженный мощными деревоземляными укреплениями, сооружался на месте маленького монастыря, с XV века стоявшего около Успенского собора.
На другом берегу реки Тихвинки начали возводить женский монастырь, значительно меньший по объему, но также снабженный укреплениями.
Первый из них – Тихвинский Успенский или Большой монастырь – с самого начала стал играть большую роль в жизни города, так как именно здесь находилась Тихвинская «чудотворная» икона.
Второй монастырь – Введенский – всегда был невелик по размерам и не имел особого значения в жизни города.
Одним из важных мероприятий, проведенных Федором Сырковым, было перенесение на новое место посада, то есть жилых и торговых построек Тихвина.
Незадолго до описываемых событий московское правительство приняло специальный закон о запрещении торговым людям жить в монастырях.
В соответствии с этим законом Иван Грозный и приказал Сыркову перенести Тихвинский посад с прежнего места – от Успенского собора, где началось строительство Большого монастыря, - на 2 версты к югу, на землю, принадлежавшую соседней деревне Киселево.
В центре вновь возведенного посада Сырков соорудил деревянную церковь Преображения.
Освободив значительное пространство вокруг Успенского собора, Федор Сырков принялся за строительство нового монастыря. Место это было заболочено, и Сырков занялся его осушением.
Вокруг территории, отведенной для монастыря, были выкопаны с двух сторон рвы для отвода воды и для усиления будущих монастырских укреплений. Искусно перегородив плотиной ручей, протекавший к западу от строящегося монастыря, Сырков устроил большой пруд, снабжавшийся проточной водой.
Вокруг собора строители соорудили основные монастырские постройки: здания келий, еще одну церковь, колокольню, трапезную, пекарню и т.д.; все здания строились из дерева. Особенно большое внимание Сырков уделял возведению оборонительных сооружений.
Так на берегу реки Тихвинки, выросла мощная крепость, ставшая важным оборонительным пунктом в пограничных областях России.
Вокруг Малого, или Введенского, монастыря, сооружавшегося одновременно с Большим Тихвинским монастырем, в 2 версты от него, тоже были возведены деревянные стены и вырыт ров.
И Введенский монастырь представлял собой крепость, правда, значительно меньшую по размерам и прочности по сравнению с Большим монастырем. Вблизи Введенского монастыря, на земле соседней деревни Иссады, вскоре возникла небольшая слободка, населенная ремесленниками и торговыми людьми.
Эту слободку в отличие от главного Тихвинского посада стали называть Малый посад.
Московское правительство, учитывая значение Большого Тихвинского монастыря в системе обороны государства и стремясь дать ему средства на содержание укреплений и их постоянного гарнизона, выделило в собственность монастырю многочисленные земельные владения.
Крестьяне, живущие на этих землях, стали его крепостными и должны были нести тяжелые феодальные повинности.
С 1560 года и на протяжении более двух веков Тихвин был городом, целиком принадлежавшим одному феодалу-крепостнику – Большому Тихвинскому монастырю.
Кстати по данным переписи 1564 года, в Тихвине на посаде было 60 дворов, 8 из них принадлежали духовенству Преображенской церкви, 52 – торговым людям.
В посаде имелось 37 лавок, это свидетельствует о том, что город в середине XVI века был важным местным торговым центром.
Общая численность населения Тихвина вместе с монахами и монастырскими слугами в 60-е годы XVI века должна была составлять около 500 человек.
Спустя два десятилетия, по переписи 1583 года, в Тихвине в Большом посаде было уже 145 дворов. Из них 53 принадлежали торговым людям, 22 – ремесленникам, 31 – крестьянам-бобылям, 39 – духовенству. Число лавок достигло 50.
Среди ремесленников, были представители различных профессий: кузнецы, серебряники, иконописец, свечник, седельник, гончары, портные, сапожники, мясники и другие.
И только в 1723 году после длительной борьбы жители Тихвинского посада освободились от монастырского управления.
Тихвинцы наконец получили свой административный орган – магистр, который подчинился Новгородской губернской канцелярии. Окончательно посад отделился от монастырей лишь в 1764 году после указа о передаче государству монастырских земель.
А в 1773 году Тихвин получил статус уездного города Тихвинского уезда Новгородской губернии.
Но мы снова забежали наперед, и нам нужно возвратиться в 1570 год, когда ко всем бедам Московского царства пришла и эпидемия холеры.
Поэтому 1570 году для спасения жителей Новгородской земли от холеры церковными властями было принято необычное решение, когда в Старую Руссу был отправлен один из списков Тихвинской иконы Божией Матери в обмен на подлинник Старорусской иконы Божией Матери.
Там, в Богородице успенском мужскому монастыре, данная икона и находилась вплоть до 7 мая 1888 года, когда ее вернули после долгих споров и распрей в Старую Руссу.
И на этом модно было бы и закончить эту часть, если бы не важные исторические события, прошедшие в Новгороде в 1569 году.
Они вообще до этого не имели аналога в мире, ведь мы имеем случай когда одни истинно православные, молящиеся одним и тем де чудотворным иконам Божией Матери уничтожали, других православных, без вины, а так всем скопом, потому что последние имели несчастие, не там родится….
Вот, что по этому поводу пишет одна свободных от влияния официальной российской историографии энциклопедия (http://ru.wikipedia.org/wiki/Новгородская_резня)
« В декабре 1569 г., уличив новгородскую знать в соучастии в «заговоре» недавно убитого по его приказу князя Владимира Андреевича Старицкого и одновременно в намерении передаться польскому королю, с которым они вели тайные переговоры, Иван в сопровождении большого войска опричников выступил против Новгорода.
Поводом к этому послужил донос, поданный неким бродягой, волынцем Петром, за что-то наказанным в Новгороде, и обвинявший новгородцев во главе с архиепископом Пименом в намерении посадить на престол князя Владимира Старицкого и передать Новгород и Псков польскому королю. В. Б. Кобрин считает, что «донос был откровенно нелеп и противоречив», так как новгородцам приписывались два несовместимых стремления.
Двинувшись на Новгород осенью 1569 года, опричники устроили массовые убийства и грабежи в Твери, Клину, Торжке и других встречных городах. В Тверском Отрочем монастыре в декабре 1569 Малюта Скуратов лично задушил[1] митрополита Филиппа, отказавшегося благословить поход на Новгород.[2]
Опричное войско, согласно Зимину, насчитывало 15 тысяч человек [3], в том числе 1500 стрельцов.
2 января передовые отряды во главе с В. Г. Зюзиным подошли к Новгороду и оцепили город заставами, опечатали казну в монастырях, церквях и частных домах, арестовали и поставили «на правёж» монахов, священников и видных новгородцев. 6 января у города появился сам Иван.
8 января, во время встречи опричного войска новогородским духовенством на Великом мосту через Волхов, царь обвинил в измене архиепископа Пимена.
Последний был арестован и заключен в тюрьму. (Впоследствии опричный оруженосец Афанасий Вяземский был обвинен в том, что пытался предупредить Пимена об аресте, подвергнут торговой казни и сослан в Городецкий посад на Волгу, где и умер.)
Затем последовали казни, продолжавшиеся до 13 февраля. Было казнено с применением различных пыток множество горожан, включая женщин и детей. По сообщению русской повести о разгроме Новгорода, Иван велел обливать новгородцев зажигательной смесью и затем, обгорелых и ещё живых, сбрасывать в Волхов; иных перед утоплением волочили за санями; «а жен их, мужеск и женск пол младенцы» он повелел «взяху за руце и за нозе опако назад, младенцев к матерем своим и вязаху, и с великия высоты повеле государь метати их в воду».
Священники и монахи после различных издевательств были забиты дубинами и сброшены туда же.
Современники сообщают, что Волхов был запружен трупами и живое предание об этом сохранялось ещё в XIX веке.
Людей забивали до смерти палками, бросали в реку Волхов, ставили на правёж, чтобы принудить их к отдаче всего своего имущества, жарили в раскаленной муке. Новгородский летописец рассказывает, что были дни, когда число убитых достигало полутора тысяч; дни, в которые избивалось 500 ; 600 человек, считались счастливыми.
Шестую неделю царь провёл в разъездах с опричниками для грабежа имущества; были разграблены монастыри, сожжены скирды хлеба, избит скот.
Частные дома и церкви были ограблены, имущество и продовольствие новгородцев уничтожено.
Отряды опричников, разосланные на 200—300 км, творили грабежи и убийства по всей округе. Число погибших неизвестно, современные учёные их считают от 4-5 (Р. Г. Скрынников) до 10-15 (В. Б. Кобрин) тысяч, при общем количестве населения Новгорода в 30 тысяч.
Точное число убитых в Новгородском погроме вызывает споры. Цифры, которые приводят современники, могут быть преувеличены и выше, чем число самого населения Новгорода (30 тысяч). Однако по всей Новгородской земле проживало гораздо больше людей, а террор не обязательно был ограничен непосредственно Новгородом. Сохранилась запись царя в Синодике опальным из Кирилло-Белозепрского монастыря: «По Малютинские ноугородцкие посылки (задания) отделано скончавшихся православных христиан тысяща четыреста девятьдесять человек, да из пищалей стрелянием пятнадцать человек, им же имена сам ты, господи, веси». Запись основана, как полагают, на документальном отчете Скуратова[8].
Р. Г. Скрынников прибавил к этому числу поименно названных новгородцев и заключил, что в синодике перечислено 2170—2180 жертв новгородского погрома, при этом отметив, что донесения не могли быть полны и многие действовали «независимо от распоряжений Скуратова», и допустив общую цифру жертв в 4-5 тысяч.
В. Б. Кобрин считает эту цифру крайне заниженной, отмечая, что она исходит из предпосылки, что Скуратов был единственным или по крайней мере главным распорядителем убийств. Кобрин считает, что отряд Малюты был лишь одним из многих отрядов, и оценивает число погибших в 10-15 тысяч, при общем населении Новгорода в 30 тысяч.
При этом убийства не были ограничены лишь самим городом. Кроме того следует отметить, что результатом уничтожения опричниками съестных запасов был голод (так что упоминается людоедство), сопровождавшийся свирепствовавшей в то время эпидемией чумы.
В результате, по сообщениям летописи, во вскрытой в сентябре 1570 г. общей могиле, где погребали всплывших жертв Ивана Грозного, а также умерших от голода и болезней, насчитали 10 тысяч трупов. В. Б. Кобрин полагает, что эта могила не обязательно была единственным местом погребения погибших.
Из Новгорода Грозный отправился к Пскову. В Пскове царь собственноручно убил игумена Псково-Печерского монастыря Корнилия.
Об убийстве преподобного рассказывает Третья Псковская летопись, упоминает Андрей Курбский, а также «Повесть о начале и основании Печерского монастыря» (конец XVI века), которая гласит «От тленного сего жития земным царем предпослан к Небесному Царю в вечное жилище».
В царском «синодике опальным» Корнилий был помечен первым в списке лиц, казненных во Пскове.
Царь ограничился только казнью нескольких псковичей и грабежом их имущества. В то время, как гласит популярная легенда, Грозный гостил у одного псковского юродивого (некоего Николы Салоса).
Когда пришло время обеда, Никола протянул Грозному кусок сырого мяса со словами: «На, съешь, ты же питаешься мясом человеческим», а после — грозил Ивану многими бедами, если тот не пощадит жителей.
Грозный, ослушавшись, приказал снять колокола с одного псковского монастыря.
В тот же час пал под царем его лучший конь, что произвело впечатление на Ивана. Царь поспешно покинул Псков и вернулся в Москву, где снова начались розыски и казни: искали сообщников новгородской измены».
И как видим, вслед за Новгородской резней в Московию, пришла и Божия кара- эпидемия холеры, когда судьбы Старорусской и Тихвинской икон Божией Матери сплелись в одну историю.
Но, эти обстоятельства, поскольку они, являются предметами отдельного изложения будут рассмотрены в следующей части…
(конец ч.5-2)
Все рисунки и фото к статье находятся тут:
http://narodna.pravda.com.ua/history/4db6aeae46d71/