По вечерам Крещатик, с его цветущими весной каштанами, напоминал волшебный сад. Здесь мы встречались с друзьями, заходили в подвальчик, где продавалось развесное мороженое. Оно накладывалось круглой ложечкой в тарелочки на одной ножке, и имело вид шариков. Коричневые и белые шарики поливались сверху вареньем из смородины или малины. И мы все это уплетали, за разговором, забывая о времени. Затем спокойно расходились по домам.
По утрам я бегал по Петровской Аллее, где в зарослях душистой черемухи стояли несколько домиков, был "Зеленый театр", ресторан "Кукушка". И позже, будучи уже взрослым, женившись на удивительной девушке, я узнал, что это была ее родина. А я бегал мимо и не знал об уже родившейся моей будущей жене. Частенько прогуливался Мариинским парком. И тогда, мои воспоминания уносили меня во времена Н.Паустовского. Я любил и до сих пор люблю книги этого замечательного писателя. Он писал о городе, в котором я родился и повзрослел. С тех пор прошло много времени. Годы берут свое. И мне очень грустно смотреть, во что превращается мой, некогда, любимый город. Операцию, по строительству, которую ему делают, совсем не к лицу Киеву-древнему, историческому, неповторимому.
Как прекрасно, что у тебя есть родители, старший брат и все еще впереди. Отец и мать работали водителями и часто ездили в командировки. Я же скучал, сам оставаясь дома. Брат мой был старше меня на 13 лет. Ему не до меня. Я оставался на попечение родной сестры матери, которая жижла на первом этаже дома, в котором жил я. Наш дом был построен в 1895 году, а я родился в 1951. Поэтому, для меня, жители были ровесниками дома. Занудливый муж тетки, пришедший с войны и отлежавшийся после контузии донимал меня своими глупыми вопросами, и поэтому я предпочитал не показываться ему на глаза. Проводил все свое свободное от школы время на улице.
Тетка держала у себя маленькую собачку "пусю", но она была, почему-то по своему характеру похожа на хозяев. Выбегая из дому громко лаяла, визжала, а потом, найдя зеленую, засохшую косточку начинала ее злобно грызть. Потом ей становилось худо. Тетка же, оправдывалась чуть не плача, что дает ей самое вкусненькое, даже кипяченную воду, а та ест какую-то падаль и пьет воду из лужи.
Двор был маленький, но уютный. Он состоял из двух отсеков. С одной стороны к нему выходил дворик детской больницы. Другая часть двора была как бы внутри дома. Там было сыро и находились погреба, в которых жильцы хранили все свои припасы. Холодильников тогда еще не было. К тому же в доме было печное отопление. Вообще то дом был 3-х этажный, но имелась и надстройка, которая указывала на 4-й этаж. Этот дом, когда-то принадлежал, по видимому очень богатым людям.
Там был красивый парадный вход, с широкими лестницами и резными перилами, зеркалами. И был черный ход. Позже, после перестройки, его разделили, как и квартиры. Уменьшили количество комнат. Получилось две половинки дома. Хозяином нашего двора был огромный дворник с метлой. Он всегда как-то загадочно улыбался и что-то напевал себе под нос, усердно работая метлой. После чего он еще и поливал двор. Поэтому, по утрам, всегда пахло свежевымытым асфальтом и мокрой землей. Он же следил за порядком.
На втором этаже, под нами, жили соседи, которые постоянно ругались потому, что их сын выпивал. А потом, внезапно затихли. Оказывается на домашнем совете, в этом принимал участие почти весь дом, решили купить ему машину. И купили. И он стал с ней возиться, как со своей собачкой моя тетка.
Машина выехала на пл.Победы и стала размеренно подыматься вверх, по бульвару Шевченка. Первый поворот в переулок, налево, и вот дом. Да, но теперь это уже не мой дом. Его у меня просто забрали. Центр привлекал всех. А меня переселили на левый берег. Но я доволен. Потому, что теперь в городе дышать нечем, а у меня есть еще частичка природы.
Мой старый дом переделали. Теперь и жильцы в нем другие, и двор не тот. Пропал тот, прежний уют, тот воздух моего детства. Не слышно птичьего пения. Только вой сирен от машин, да запах сработанного бензина.
Воспоминания - вот все, что осталось от моего старого дома.