А. Вампилов... с участием Народного... О. Табакова».
Дома не усидеть. Выхожу за час с лишним,
«по Станиславскому». Впереди стильная кепка с пуговкой,
кремовый кожаный пиджак, кашне (в августе!), трубка.
Глаза защищены тёмными очками... Идёт медлено, что-то
выглядывая в трещинках асфальта... «Это он! Он! Давай!
Другого случая не будет! Ну, дава-ай!..»
– Олег-гхм-кх!.. Товарищ Табаков? – в ушах звон. Всё
плывёт куда-то.
– Да-а? – Он медленно оборачивается, нехотя оставляя
свои мысли, в терпеливом ожидании стотысячного мывас-
таклюбима.
«Это он тебе время даёт. Не трусь, дура! Дава-ай!!!»
– Я х-хотел... Извините... Возьмите меня... к себе! –
кто это гнусавит таким противным цыплячьим фальцетом?
– Учиться, стал-быть?.. А Вам сколько лет? Чем занимаитись?
– Двадцать!.. кх-гхм... Во Дворце пионеров,.. потом
студия,.. в СТЭМе* два года...
– То есть, опыт кой-какой есть. Хар-рашо... А какой
специальности учитесь?
– История... инглиш... три курса... провалился к Вам
и... в Щукинское... я играть хочу!
– ...Давайте мы вот как даг-варимся с Вами: мы в июне
уж добрали четырёх ребят... Спассобные, черти!.. А
_
* Студенческий театр эстардных миниатюр
через год Вам уж вовсе грешно институт бросать будет.
Вы получайть-ка свой диплом и, если кураж не пропадёт,
– жмите к нам. Чем чёрт не шутит: может, у нас театрик
махонький появится, студийка своя... А Вы теперь куда
направляитись?
– На Вас!.. То есть, на спектакль!
– Проводите меня?.. Да мы, собсть-венна, пришли. Ну,
что ж, удачи Вам, юноша! В восьмисьть первом в июне жду!
– Протянул мягкую руку, улыбнулся.
– Д-да!!.. К-конечно... Вам ни пуха-ни пера!
Смешливое «К щёрту-к щёрту!» из служебного фойе...
Как он играл! Ка-ак игра-ал! Можете вы себе
представить привидение, поднимающеся (без рук!) из
положения «лёжа» до «сидя» в пол-минуты?.. А лицо алкаша,
само наливающееся прединсультной свекольной краской?..
Не попадать спьяну ногой в ботинок можно довольно долго.
Но вы сделайте это так, чтобы весь зал, давясь от смеха,
хрюкая и стеная, съехал из кресел на пол!..
Помните присказку: чем сильнее актёр – тем дольше пауза?
Здесь виртуозный, филигранный по технике и правде триумф
хулиганства – поступень-ча-тое включение рефлексов,
мучительное вспомни-мание кто он, где он, открывание
«отдельно взятого» глаза, попытки о-дец-ца и помочиться
на первый ряд длился дольше четырёх минут без единого слова!
После чего Табаков ещё некоторе время в буквальном смысле
рожал первый звук: наощупь, бережно поддерживая кубик головы,
прикидывая и соображая, откуда этот звук... выпадет...
Так, за четыре «Истории с метранпажем» (столько их отыграл
мэтр) я «прошёл курс» у самого Табакова.
1979-2010