Лицо королевы озарилось неприкрытой радостью; Дом увидела это, и ее окатила волна жгучей ревности. Девушка еще раз дала себе слово: « Я не уступлю его никому! Я отниму его у Бланш!» Карлик Очо же зевнул, захлопнул книгу и улегся у ног королевы с самым невинным видом, и даже закрыл глаза, делая вид, что заснул.
Рауль де Ноайль вошел в залу и направился по алой дорожке к королю и королеве. По мере того, как он приближался, сердце Доминик колотилось все чаще и отчаяннее. Боже милосердный, как он был красив!
Раулю было не более тридцати. У него были длинные вьющиеся волосы цвета норкового меха, такие густые и блестящие, что хотелось запустить в них руку и почувствовать их шелковистую мягкость. На смуглом лице ярко сверкали очень светлые голубые глаза ; длине черных ресниц герцога и его изящно очерченным, тоже черным, бровям позавидовала бы любая красавица. Нос у герцога был прямой, рот—неожиданно мягкий и нежный, как у девушки; он улыбался—уж эту белозубую улыбку она узнала бы, подумала восхищенная Дом, из тысяч других !
На герцоге был темно-желтый парадный костюм (желтый цвет был очень моден при дворе), весь расшитый золотом и белым и розовым жемчугом сказочной величины. На ногах его были сапоги с золотыми шпорами, гордо позвякивавшими при каждом шаге молодого человека. На бедрах Рауля, на золотой цепи, висели—слева—меч, справа—кинжал в усыпанных драгоценными камнями ножнах, с золотой рукоятью, в которую был вставлен огромный рубин.
Он шел, бросая по сторонам высокомерные взгляды; и все дамы и кавалеры низко кланялись ему.
«Мой муж! Таинственный герцог Черная Роза! Загадочный Мишель де Круа! Рауль де Ноайль!» Доминик не сводила с него влюбленных глаз. Ей не было дела до того, что кто-нибудь мог обратить на нее внимание. Король, королева, весь двор,—ничто, ничто не существовало для нее сейчас, кроме ее Рауля!
Наконец, он приблизился к возвышению и, поцеловав руку короля, подошел к трону королевы. Бланш улыбнулась ему ослепительной улыбкой и, протянув руку для поцелуя, воскликнула:
-Ах, наконец вы здесь, наш несравненный победитель! Мы уже вас заждались!
-Ваше величество, простите , что заставил вас ждать,-сказал Рауль, склоняясь над ее рукой. Доминик вслушивалась в каждое его слово. Его голос…да, низкий, он был похож, очень похож на голоса Черной Розы и Мишеля де Круа!
-Герой имеет право на опоздание…- с почти интимной улыбкой негромко сказала королева.—Вчера вы показали чудеса храбрости, дорогой герцог!
-Защищать цвета нашей королевы-какая честь может быть выше этой?
-Да, вы правы. Боже, как давно при дворе не было турнира! И как я соскучилась по этому зрелищу!
-Да, ваше величество,-ответил Рауль,- с тех пор, как началась война в Лангедоке и Провансе.
-Увы! Все наши славнейшие и сильнейшие рыцари были там, включая вас, герцог. А без них и вас турнир был бы совсем не тем! Сколько же лет прошло с тех пор, как мы смотрели последний раз на ристалища?.. Очо!—И королева толкнула спящего карлика ногой и перешла на испанский,-у тебя хорошая память—когда в последний раз был рыцарский турнир?
-Пять с половиной назад, ваше величество. Турнир в Сен-Клу,-сказал Очо, открыв один глаз.
-Да, действительно…-прошептала королева, неожиданно помрачнев. И, повернувшись снова к Раулю , сказала, опять по-французски:-Он говорит, что не помнит, когда это было, дорогой герцог.
«Значит, Рауль не знает испанского,»-подумала Дом.
Тут неожиданно юный король сказал матери:
-Мадам, если аудиенция закончилась, вы разрешите привезти сюда моего рыцаря? Я хочу потренироваться!
-Конечно, Луи,-с ласковой улыбкой сказала Бланш.—Но пусть освободят вам место, чтобы вы никого случайно не ранили, как в прошлый раз.
-Я буду очень осторожен, мадам!—И мальчик, соскочив с трона, крикнул :
-Привезите моего рыцаря! Прошу вас, господа, отойдите все подальше!
Дамы и кавалеры задвигались, и скоро на середине залы образовалось широкое пространство, куда двое слуг в латах и шлемах вкатили чучело рыцаря в полном боевом вооружении и доспехах. Это чучело невольно напомнило Доминик ее рыцаря в Руссильонском замке .С двух сторон к чучелу были прикреплены цепочки, позволявшие его раскачивать .Слуги, опустившись на колени и низко пригнувшись, принялись тянуть цепочки, а Людовик, вытащив из ножен у себя на поясе кинжал и отойдя шагов на десять, начал бросать его в рыцаря, стараясь попасть в ярко-красный круг на его груди. Это было довольно сложно, даже если бы чучело стояло неподвижно; но, когда оно раскачивалось из стороны в сторону, ловкость и меткость были нужны очень большие.
Мальчик очень старался, он метал кинжал, даже высунув язык, что насмешило Доминик,—это было совсем не по- королевски!
Придворные, почтительно замерев, наблюдали за игрой юного монарха. Рауль и королева, улыбаясь, тоже смотрели на Людовика.
Этикет был несколько нарушен; и имени вошедшей в залу девушки в темно-коричневом платье с книгой в руках сенешаль не объявил. Однако, едва Рауль увидел эту молодую даму, он тотчас поспешил к ней и, нежно взяв под руку, подвел к королеве. Девушка присела в низком реверансе.
-Ах, милое дитя мое, как мы рады, что вы пришли,-проворковала Бланш.—Сядьте возле нас, прелестная герцогиня.
«Герцогиня!...И как с ней нежен Рауль! Боже, кто это?»-страшное подозрение шевельнулось в душе Доминик.—«А вдруг это…это—его жена?»
Обернувшись к своей соседке, баронессе Мадлен де Гризи, девушка, не выдержав неизвестности, обратилась к ней:
-Скажите мне, мадемуазель, кто эта девушка, которую подвел к ее величеству герцог де Ноайль?
-Это сестра герцога, Розамонда де Ноайль,-отвечала тихим голоском Мадлен.
Камень скатился с плеч Доминик. Его сестра! Розамонда…Розамонда? Что-то смутно знакомое было в этом имени. Где Дом его слышала? Когда-то, давным-давно.
Ну конечно! Когда она подслушивала разговор Черной Розы и де Брие, в замке отца.
Они говорили тогда о Мари-Флоранс…И Анри де Брие сказал тогда: « …Моя Розамонда тоже набожна и тиха.» Не сестру ли Рауля он имел в виду?
И Мадлен де Гризи, словно отвечая на мысли Доминик, добавила:
-Несчастная герцогиня до сих пор не может оправиться от своей утраты. Её жених, граф де Брие, исчез несколько лет назад, во время войны в Лангедоке. Считают, что он погиб. Бедняжка хотела удалиться в монастырь…но брат запретил ей это. Он обожает свою сестру!
Так и есть! Сестра Рауля была невестой Анри де Брие! Впрочем , что могло быть естественней? Рауль—Черная Роза. Де Брие—его лучший верный друг. Конечно, герцог был бы рад отдать руку сестры молодому графу.
Доминик внимательно пригляделась к юной герцогине. Между нею и Раулем не было большого сходства,—у Розамонды были светло-каштановые волосы и не голубые, как у брата, а зеленые глаза. Она казалась кроткой и тихой, и напомнила девушке Мари-Флоранс, только подбородок был неожиданно твердым, резко контрастируя с мягкими очертаниями лица.
Значит, Анри де Брие погиб. Красивый, золотоволосый, улыбчивый. Бедный друг Черной Розы! И граф…и Жерар де Парди. Сколько молодых жизней унесла эта война!
Теперь нежность и душевность, с которой Рауль обращался с сестрой, восхитили Доминик. Он принес ей маленький стульчик и подушечку для ног и усадил с почтительностью и вниманием, как будто это была сама королева. «Какой заботливый и нежный брат!»- счастливо подумала Дом.
Да, все, все в нем приводило ее в трепет и восторг! Кроме, пожалуй, одного—кольца на его руке не было.
Было и еще одно, что смущало Доминик,—если Рауль был так красив, знатен, богат и могуществен, зачем ему было надевать на себя маску, отправляясь на войну в Лангедок? Эта таинственность совсем ему не подходила,—он мог, как все достойные и честные дворяне, биться с врагом с открытым лицом. Здесь была какая-то непонятная тайна.
Вдруг королева, с улыбкой, показавшейся Доминик немного странной, обратилась к Раулю.
-А у нас новость, дорогой герцог! У нас теперь еще одна придворная дама. Подойдите к нам, графиня де Руссильон! Мы хотим познакомить вас с нашим первым и лучшим из рыцарей.
Девушка заметила, как вздрогнул Рауль, когда Бланш назвала ее имя. Он круто повернулся.—и взгляды его и Доминик встретились. На его лице выразилось изумление—которое, конечно, было наигранным, ведь он же –то есть Мишель де Круа-прекрасно знал, что она направляется в Париж и скоро появится при дворе.
Но затем изумление сменилось нескрываемым восхищением,—и вот это чувство, как тут же решила Доминик, никак не могло быть искусственным. Теперь, когда она видела Рауля без маски или шлема с опущенным забралом, и лицо его не было покрыто грязью и кровью,-он никак не мог скрыть от пристального взгляда Дом своих подлинных чувств. Он был поражен, восхищен и просто пожирал ее своими светлыми глазами, пробуждая в душе девушки самые смелые надежды и мечты.
«Вот сейчас, сейчас он скажет, что я—его жена!—блаженно подумала она, и глаза ее засияли.—Как изумится весь двор! Как оцепенеет королева!...Конечно, это должно произойти сейчас!»
…Но этого не случилось. Лицо Рауля, явно с трудом, вновь приобрело спокойное и почти безразличное выражение и, поклонившись Доминик, он произнес холодным светским тоном:
-Счастлив познакомиться с вами, графиня,-и вновь повернулся к королеве.
Сияющие глаза Доминик потухли. « Как он может так поступать со мной!—на смену радости и счастью пришли гнев и горечь. Обычно за ними следовала вспышка бешенства, которая когда-то, в замке Руссильон, заставила ее растоптать стяг Черной Розы и изрезать его плащ. Но Дом, хоть и с трудом, подавила это чувство.—Сейчас не время и не место. Но я найду способ поговорить с ним наедине,—и тогда-то он уже от меня не увильнет!»
Между тем, юный король продолжал свои упражнения с кинжалом. Латы на чучеле рыцаря были из мягкого металла, и при удачном броске лезвие входило в них на несколько дюймов.
Вдруг мальчик радостно вскрикнул : кинжал попал прямо в центр красного круга на груди рыцаря! Придворные зааплодировали.
- Мадам! Дядя! Посмотрите — я попал, попал! — и он подбежал к матери и Раулю и, схватив их за руки ,потащил смотреть на его маленькую победу. Очо захлопал в ладоши и побежал за королевой. Дамы ее величества, вместе с Доминик, также проследовали на середину залы. Бланш и герцог подошли к чучелу.
- Сир! — воскликнул Рауль. — Такой бросок воистину достоин награды!
И он отстегнул свой кинжал с золотыми, усыпанными драгоценными камнями ножнами и, встав на колено, протянул его мальчику. Но Людовик покачал головой.
- Благодарю вас, дядя,-промолвил он. — Но мне уже обещана награда… и более дорогая!
- Луи, - сказала королева, - нехорошо отказываться. Герцог дарит вам подарок от чистого сердца! Примите же его, не обижайте нашего героя, победителя турнира в Аржантее!
Но юный король опять покачал головой.
- Простите, герцог, но я не приму это…Мадам! -- вдруг громко обратился мальчик к Бланш. — А я знаю, почему наш дядя Рауль де Ноайль выиграл этот турнир!
- Почему же? — улыбаясь, спросила королева.
- Потому что в турнире не принимал участие герцог де Немюр!
Улыбка сползла с лица Бланш. Оливковое лицо ее вдруг стало зеленым. Рауль вздрогнул и прикусил губу.
- Что вы сказали, ваше величество? — каким-то не своим голосом произнесла королева.
- Что, если бы герцог де Немюр был на этом турнире, он бы обязательно победил, как пять с половиной лет назад!
- Ваше величество,-вмешалась Инес де Луна, - вы были еще слишком малы тогда…Неужели вы это помните?
– Конечно, герцогиня!—сказал Людовик. — Это было в Сен-Клу. Герцог де Немюр, защищая цвета моей матери, выбил из седла пять рыцарей, включая герцога де Ноайля!
В зале вдруг, как заметила Доминик, установилась гробовая тишина. Что бы это значило? Кто был этот герцог де Немюр, о котором говорил король, и одно имя которого заставило побледнеть королеву?..
Но тут двери открылись, и Матье де Монморанси, снова стукнув трижды своим золотым жезлом, провозгласил:
- Граф де Родез д’Арманьяк, герцог де Немюр!
12. Состязание.
... Доминик не была склонна верить в предчувствия; но, когда сенешаль объявил это имя, по спине у нее прошла холодная дрожь.
Все присутствующие, по-прежнему в полном молчании, повернулись к дверям.
Вошедший мужчина был одет во все черное с ног до головы. Единственным светлым пятном был орден на его груди, и, когда он подошел ближе, Доминик узнала этот знак отличия, — тетя Агнесс рассказывала ей о рыцарских орденах, - красный крест в обрамлении серебряных лучей. Этот человек был командором испанского ордена Сантьяго. «Странно… у французского дворянина — испанский орден!» — мелькнуло у Дом.
И меч, и парный к нему кинжал на бедрах герцога были безо всяких украшений; но на сапогах этого рыцаря, также как и у Рауля, были золотые шпоры.
Вот только у Рауля походка была легкая и непринужденная, и шпоры его весело позвякивали, - а герцог де Немюр, хоть и шел с гордо поднятой головой, но шел так, как будто делал над собой какое-то внутреннее усилие; и звон его шпор был мрачен и зловещ.
То ли потому, что он был одет в черное, то ли потому, что в зале для приемов по-прежнему царила гробовая тишина,-но этот человек показался Доминик каким-то злым вестником. Вестником смерти, быть может?..
Он был уже настолько близко, что девушка могла как следует рассмотреть его. И опять озноб прошел по ее телу. Рауль и этот герцог были очень похожи! И фигуры, и рост. Герцог де Немюр был , как и Рауль, смуглый брюнет со светлыми, но не голубыми, а серыми, глазами. И у Рауля волосы были темно-каштановые, а у этого мужчины—черные, тоже очень густые и уже начавшие седеть на висках. У Рауля рот был мягкий, почти женственный, а у этого человека—твердо, даже излишне твердо сжатый, как будто он стиснул зубы, преодолевая некую боль.
Когда Рауль, ее Рауль, шел к королевским тронам, и все низко кланялись ему,—это свидетельствовало о его силе, могуществе и власти; женщины провожали его восхищенными, а кавалеры—боязливыми взглядами.
Но, хотя герцогу де Немюру кланялись гораздо ниже, - во взорах женщин Доминик читала ужас и даже нечто, похожее на отвращение. И это тоже было странно, — ведь он был, несомненно, привлекательным мужчиной, - даже очень, но до Рауля ему было далеко! А мужчины, хотя, казалось, и трепетали перед герцогом, но во многих взглядах Дом уловила что-то вроде презрения.
«Арманьяк Родез Немюр. Я никогда не слышала этого имени. Родез и Немюр…Боже!—вдруг похолодела Доминик.— Как и в имени Рауля, у этого герцога тоже две буквы в имени—«Н» и «Р»!» Но она тут же опомнилась.
«Ведь де Родез-это графский титул. А не герцогский. И в вензеле под герцогской короной буква «Р» стоять у этого человека не может!»-девушка почувствовала некоторое облегчение, когда поняла это. «Если только…если только его ИМЯ не начинается на Р!»
Рыцарь был уже в двух шагах от королевы. Бланш полностью пришла в себя; вдруг, поразив Доминик неожиданной сменой маски, она ослепительно улыбнулась герцогу и протянула ему свою руку для поцелуя. Но он, казалось, не заметил этого и, опустившись на колено, приподнял край ее белого платья и приложился к нему губами. Бланш быстро убрала, почти отдернула, руку. «Он сделал это нарочно! - подумала Доминик. — Он же прекрасно видел, что она протягивает ему руку!»
И опять дрожь пробежала по спине девушки. То, как он поцеловал край платья королевы…Это напомнило ей тут же загадочного крестьянина Мишеля у реки. Очо за спиной ее величества скорчил смешную рожицу и повторил жест королевы.
- Как мы рады видеть вас, наш дорогой кузен! — сказала Бланш, улыбаясь уже немного принужденно. — Вы давно покинули двор… А мы так надеялись, что вы будете драться в Аржантее. Говорят, вы были в своих южных поместьях?
- Да, мадам, - ответил герцог, вставая. — Я был на юге.
Доминик вздрогнула. Его голос!.. Она была почти уверена – почти — что это был голос Мишеля, — и того, что был у реки, и того, что ехал с де Парди.
А королева назвала его кузеном... Значит, он—ее двоюродный брат?
- Дядя! — радостно воскликнул Людовик.— Представьте себе, — я попал в грудь своего рыцаря! А его очень, очень сильно раскачивали!
- Да, ваше величество? — слегка улыбнувшись уголком рта, спросил де Немюр.—Покажите же мне вашу победу.
Мальчик подтащил его вплотную к чучелу.
- В самое сердце! Прекрасный удар, сир! — с видом знатока промолвил герцог.
- Вы помните, что обещали мне, если у меня получится? — возбужденно сказал Людовик.
-Конечно, государь; и он ваш. - И герцог отстегнул свой кинжал в стальных ножнах и с низким поклоном вручил его королю.
Мальчик вытащил кинжал и, размахивая им, восторженно воскликнул:
- Неужели он и правда теперь мой?...Тот самый нож, которым вы убили, защищая моего отца, шесть сарацинов?
- Это всего лишь легенда, сир, - ласково усмехнувшись, сказал герцог.
- Нет-нет! Мне отец рассказывал! Мадам, правда ведь, так и было, и герцог де Немюр спас жизнь моему отцу?
Красиво изогнутые брови королевы сдвинулись, рот чуть заметно искривился, - она явно была вне себя от злости. Но голос ее прозвучал ровно и спокойно:
- Да, Луи, все так и было. Я тоже помню, как наш супруг рассказывал эту историю…Герцог де Немюр слишком скромен. Говорят, в метании ножей вам нет равных, кузен!
- Ах, дядя! — Людовик вцепился в руку герцога.— Покажите, как вы умеете кидать кинжал!
- Ваше величество, мы пойдем в зал для рыцарских состязаний, и я покажу вам. Но не здесь; здесь не место для подобных забав.
-Почему же нет, кузен?—промурлыкала королева.—Нам всем было бы очень любопытно посмотреть на это…Даже моим придворным дамам! Но я понимаю вас, герцог; вам одному неинтересно показывать нам свое искусство. Вам хочется борьбы, победы! Кто из моих рыцарей,-и она обвела залу взором, - желает посостязаться с нашим дорогим кузеном?
Все молчали. «Неужели никто не примет этот вызов?—подумала Доминик.—Если бы я была мужчиной – о, я бы не стала трусить!»
Но что же ее Рауль?.. Уж он-то должен ответить этому герцогу! Черная Роза никогда не был трусом! Глаза ее загорелись; она взглянула на Рауля. «Если и ОН не примет вызов…» Но герцог де Ноайль уже шагнул вперед с надменной улыбкой.
- Я желаю, - сказал он. Сердце Доминик радостно затрепетало: она не сомневалась в нем! И была уверена в его победе! Впрочем…впрочем, герцог де Немюр был, безусловно, опасным противником; Дом чувствовала в нем холодную жестокость и равнодушие к чужим страданиям. «Он и не в чучело—в живого человека метнет кинжал и не поморщится,» - подумала девушка.
Королева вновь просияла:
- Прекрасно! Какое это будет зрелище! Два кузена! Два отважных рыцаря!
«Как? Значит, де Немюр и Рауль—тоже кузены?» - с недоумением подумала Доминик. Хотя это, конечно, объясняло сходство двух мужчин.
- Ваше величество,- обратился Рауль к юному королю.—Если этот поединок по всем правилам, то нужен герольдмейстер, который будет следить за состязанием и определит победителя.
- Конечно, дядя! Я назначаю на эту должность герцога де Монморанси!- Высокий седой сенешаль подошел и низко поклонился королю.— Надеюсь, господа противники одобрят мой выбор.
Рыцари молча склонили головы.
- Пусть монсеньор сенешаль определит расстояние , с какого будут метать нож, и выберет оружие для поединка! — сказал Людовик. Он снова уселся на свой трон; и Бланш последовала за ним. С возвышения им хорошо была видна вся часть залы для проведения состязания.
Де Монморанси отмерил двадцать больших шагов от чучела и положил на паркетный пол свой меч.
- Если кто-нибудь из вас наступит на этот меч, мессиры, то будет считаться проигравшим! — объявил он.
Затем настало время выбора оружия. Несколько рыцарей подошли со своими кинжалами; Рауль также протянул сенешалю свой. Доминик заметила, с каким презрением смотрит на этот изукрашенный клинок кузен де Ноайля. Но тут Людовик подозвал де Монморанси и подал старому царедворцу кинжал—подарок юному королю от де Немюра.
-Лучшего клинка вы здесь не найдете!—сказал его величество. Сенешаль низко поклонился государю. Спорить никто не посмел. Выбор оружия был сделан.
Теперь осталось определить, с какой частотой раскачивать чучело рыцаря. Бланш подозвала Очо и велела ему принести из музыкальной комнаты метроном. Когда карлик вернулся с ним, пирамидку установили рядом с чучелом и задали довольно быстрый ритм.
Глаза юного короля сверкали от предвкушения; он ерзал на сиденье; щеки его горели. Вдруг он воскликнул:
-Мадам! Вы разрешите мне поставить на победителя сто ливров?
-Конечно, Луи, - ответила королева.—Я тоже хотела бы поставить - на Рауля де Ноайля; вот мой заклад! – И она сняла с левой руки перстень с крупным рубином.
- А я ставлю на герцога де Немюра! — горячо сказал король. Герцог поклонился ему, прижав руку к сердцу.
Тогда все в зале зашевелились; и мужчины начали заключать пари. Доминик дрожала от возбуждения. Как ей хотелось тоже крикнуть: «Я ставлю на победу Рауля де Ноайля!» -но женщины не принимали участие в этом. Только Бланш де Кастиль могла сделать ставку.
Но она слышала, как перешептываются дамы ее величества и другие женщины в зале. И все они были на стороне Рауля! Впрочем, как и все мужчины. Еще никто в зале не назвал имя де Немюра!
И вдруг рядом с Доминик послышался тихий нежный голосок:
- Ваше величество, разрешите мне поставить…
Дом оглянулась. К ее изумлению, это говорила Розамонда де Ноайль, сестра Рауля.
Королева милостиво кивнула ей. «Конечно, она поставит на победу брата!» - подумала Доминик. И была поражена, когда услышала:
- Двести ливров на победу герцога де Немюра! — Розамонда промолвила это тихо, но твердо. Она поставила даже больше, чем король.
Бланш прикусила губу. Но тут же, подозвав герцога де Немюра и улыбаясь, негромко сказала ему:
- Однако, кузен, у вас тут мало сторонников…
- Среди них — сам государь, ваше величество. А разве король не стоит многих тысяч других союзников?— отвечал ей, чуть улыбнувшись, герцог. Королева бросила на него яростный взгляд.
И еще один голос раздался за герцога де Немюра. Голос этот был знаком Доминик, и, посмотрев в ту сторону, откуда он донесся, девушка увидела барона де Парди. Он увидел ее и улыбнулся ей, наклонив круглую большую лысеющую голову.
«Барон де Парди! И ставку он сделал не на Рауля…Что бы все это значило?»
Между тем, все уже было готово к состязанию. Рыцари отстегнули свои мечи, чтобы они не мешали движениям; с помощью монеты была определена очередность, –Раулю выпало метать клинок первым. Слуги, низко наклонившись, взялись за цепочки и, подчиняясь стуку метронома, принялись раскачивать чучело рыцаря.
Рауль взял кинжал де Немюра и подошел к мечу-отметке. Доминик залюбовалась красавцем-герцогом. Как грациозны и непринужденны были движения молодого человека! Он напоминал ей леопарда — возможно, из-за своего желтого костюма. В его медлительных неторопливых движениях чувствовалась скрытая сила.
Рауль поднял клинок, крепко охватив рукоять длинными пальцами, прищурился, примериваясь к наклонам чучела…Затем слегка наклонился вперед, -и бросил кинжал. Клинок просвистел в воздухе, — и все ахнули,— он вонзился прямо в центр алого круга на груди рыцаря!
Рауль оглянулся, и его светлые глаза, сверкавшие как два аквамарина, остановились на мгновение на Доминик. Он торжествующе улыбался. Боже, какая у него была красивая, белозубая улыбка!
Присутствующие разразились громом аплодисментов. Дом хлопала вместе со всеми. Как она была счастлива и горда его победой! Ведь сделать лучший бросок не смог бы никто.
Похоже, того же мнения была и королева. Она вся светилась от радости.
- Что вы скажете, господин герольдмейстер?— спросила она у Монморанси.—Мне кажется, мы можем даже не продолжать. Герцог де Ноайль победил!
Сенешаль открыл было рот, чтобы что-то произнести, но Людовик, очень серьезный и взволнованный, обратился к нему:
- Герцог, прошу вас, дайте метнуть нож и господину де Немюру!
Де Монморанси поклонился его величеству и громко объявил собравшимся:
- Состязание продолжается! Теперь бросать будет герцог де Немюр!
Дом сдвинула брови. Конечно, спорить с королем никто не будет…Но и превзойти Рауля его кузену не удастся, как бы он ни старался!
Что касается соперника Рауля — то ему, кажется, было безразлично, победит он или проиграет. Все это время де Немюр стоял, скрестив на груди руки, с каменным лицом, на котором не выражалось никаких чувств.
Старый сенешаль взял у Рауля кинжал и передал его герцогу де Немюру.
Рыцарь подошел к отметке, но вдруг оглянулся и подозвал к себе Очо.
- Прошу вас, господин Очо, передвиньте грузик в метрономе пониже, - попросил он карлика. Очо выполнил просьбу; метроном застучал быстрее. Быстрее закачалось на цепочках чучело. И, вместе с метрономом, быстрее забилось сердце Доминик… Что задумал этот человек?
Но герцог не ограничился этим; он еще и сделал несколько шагов назад.
«Он сошел с ума! — подумала Дом.—Он же ни за что не попадет!»
Де Немюр держал кинжал левой рукой; но не за рукоять, а за лезвие, и не подняв, как обычно делают при метании оружия, а прижав клинок к бедру.
Может быть, поэтому Доминик и упустила тот момент, когда соперник Рауля , как будто даже не целясь, сделал бросок; а, возможно, потому, что движение герцога было неуловимо быстрым.
Мелькнула серебристая молния,— и кинжал вонзился в чучело. Все невольно вскрикнули. Слуги остановили раскачивание. Рукоять торчала из шеи рыцаря с правой стороны, немного наискосок. Клинок так глубоко вошел в металл, что Монморанси не без труда выдернул его из шеи чучела.
Людовик вскочил со своего трона и громко захлопал в ладоши. Все, включая и вновь позеленевшую королеву, последовали примеру юного государя.
Де Немюр поклонился их величествам. Он по-прежнему был невозмутим, и ни один мускул не дрогнул на его смуглом лице.
«Какой страшный человек!—снова мелькнуло у Дом.—Опасный…очень опасный!» Вокруг герцога отчетливо и почти ощутимо витало что-то, вызывающее у девушки ощущение могильного холода. «Он и сам как будто встал из гроба!»
-Что вы теперь скажете, наш герольдмейстер?—весело спросил король у Монморанси.
-Сир,-с низким поклоном ответил сенешаль, отдавая королю клинок.—Я присуждаю победу герцогу де Немюру.
-Он достоин ее!—воскликнул мальчик. Он схватил свою мать за руку и буквально потащил ее за собой. Они подошли к чучелу рыцаря, и Людовик еще раз посмотрел на отметину на шее, где вонзился кинжал.
-Какой удар, господа!—возбужденно говорил он. Все окружающие вынуждены были согласиться с юным государем и выразить свое восхищение искусством герцога де Немюра.
-Этот удар, безусловно, смертелен, если его нанести человеку,-объяснял старый сенешаль королю.—Удар в сердце не всегда бывает смертельным; я знавал людей, которые оставались в живых с такою раной…
-Правда, господин де Монморанси? Как интересно!—воскликнул мальчик.—А вы что скажете, герцог де Ноайль?
Рауль поклонился королю.
-Ваше величество, монсеньор сенешаль абсолютно прав. Удар в шею с таким наклоном смертелен.
Герцог де Немюр вдруг повернулся к Раулю и негромко произнес:
-Да, кузен, и вам об этом хорошо известно. Когда-то вы сами едва не перерезали мне горло таким образом.
Мужчины обменялись ненавидящими взглядами. Доминик не сводила с них глаз. «Враг Рауля—мой враг!»-сказала она себе.
Королева метнула на герцога де Немюра предостерегающий взор:
-Не шутите так, кузен; его величество может поверить, что вы говорите всерьез!
-Простите меня, государь,-сказал де Немюр.—Это, действительно, была шутка…причем неудачная.
Придворные, между тем, отдавали заклады тем, кто ставил на его победу, – королю, Розамонде де Ноайль и барону де Парди.
Доминик смотрела, как барон принимает кошельки и драгоценности. Он был страшно доволен. Герцог де Немюр подошел к нему, и де Парди, пожимая ему руку, воскликнул:
-Монсеньор! Благодаря вашей победе я сразу стал богатым человеком!
Герцог слегка улыбнулся. Он стоял в профиль к Дом, и девушка увидела над его левой бровью чуть заметный шрам, почти заживший.
«Мишель де Круа! Это, несомненно, он! Шрам остался от удара Пьера…там, на реке, когда они дрались из-за Снежинки!»
Но, в таком случае, получается, что Рауль—не Мишель?.. Девушка ничего не понимала. Она была настолько уверена, что именно Рауль изображал рыцаря де Круа! А теперь, оказывается, все ее выводы были ложными! Она попыталась еще раз вспомнить все, что произошло в тот день на реке и на дороге, и снова поразилась своему открытию.
Мишель—герцог де Немюр! Как это возможно?.. Однако, это, несомненно, так и было-и то, что де Парди и герцог были друзьями, и то, как ОН поцеловал край платья королевы, и то, что бровь у него была рассечена,—все указывало на этого человека, который вызывал у нее какой-то безотчетный страх.
«А вдруг…а вдруг это ОН—Черная Роза?—от этой мысли Доминик пробрала дрожь.—Вдруг я сделала ошибку?»
Она пристально всматривалась в де Немюра. Ему подали пояс с мечом, и он надел его. «Меч—с правой стороны. И кинжал он метал левой рукой…Он—левша!»
А кем был герцог Черная Роза? Доминик судорожно пыталась вспомнить это. Она видела своего мужа с оружием только один раз- в капелле Руссильонского замка, когда Жерар де Парди принес ему меч из спальни сестричек Дом. И герцог опоясался им. С какой стороны?.. Она вдруг вспомнила—и вздохнула с облегчением. Меч у Черной Розы висел на левом бедре! Значит, ее супруг был правшой-как Рауль!
«Как я могла хоть на миг усомниться в этом!»-укорила она себя. Но…но все, что произошло тогда из-за Снежинки-как теперь было объяснить себе ЭТО? Зачем де Немюру понадобилась Снежинка? Теория Доминик до этой минуты была стройна и абсолютно логична. И вдруг — всё обрушилось!
«А вдруг у де Немюра что-то с рукой…и поэтому он метал нож левой?»
И она вновь начала разглядывать герцога. «Нет…пальцы все на месте… и сгибаются…нет, он все-таки левша!»
Однако, сомнения ее все еще не совсем рассеялись. «Надо также выяснить, как его зовут - и, если не на «Р», то тогда я уже твердо уверюсь, что это не он. К тому же, не надо забывать, что он — кузен королевы…а не короля! И еще надо подумать, что де Немюр делал тогда на реке… О, лишь бы его звали не на «Р!»