в осадок серый выпадают. вязнем в сером.
а невменяемый осклабившийся ветер
скулит охрипше над посадкой древней веры
в миры не то чтобы иные, но иные,
ну скажем так: в миры иные, но не слишком,
а в этом - солнечная хлябь резонно стынет,
и мышеловки в ожиданье новых мышек
слегка поскрипывают. скрипнуло и сердце.
давно не смазано, чему притворно радо.
в грядущем каждая строка яснее перца,
но не острее. мы растрачиваем взгляды
и в радиации заношенных поступков,
не расширяя вязкой зоны отчужденья,
уже не крутим ручку жизни-мясорубки -
само собою всё. и даже наши тени
от нас не ждут движений внятных. тихий Боже
дневник ведёт [из наблюдений: "без осадков"].
зима и ночь плюс что-то важное - не больше.
не больше, чем луна в ущербе, небо в складку.
Март 2011